Эдуард Хруцкий - Истина (сборник)

— Считать будете?

— Надеюсь, вы не фармазонщик. — Злобин взял пачку, провел пальцем по краям купюр. — Пересчитаю за столом. — Он положил деньги в карман.

Внезапно из бытовки, из-за сваленного кирпича, из-за забора, из дома появились вооруженные люди.

— Контрразведка. Бросай оружие.

От второго джипа ударили автоматные очереди. Били профессионально, и он увидел, как завалились двое оперов. Но у ворот появились здоровые ребята в пятнистых куртках и ударили из автоматов по джипу.

Олег Кольцов сбил Злобина с ног, завалил его, прикрывая собственным телом.

Рядом с Сергеем Комаров, стоя на колене, бил по машине из пистолета «грач».

Сергей наконец увидел Тарасова — тот с сумкой в руках, пригнувшись, странно подпрыгивая, бежал к машине. Сергей передвинул флажок «стечкина» на стрельбу очередями, поймал в прицел Тарасова.

Ну погоди, сука.

Он нажал на спуск. Пистолет ударил очередью, отдача увела ствол вверх.

Тарасов был уже у машины.

Сергей вскочил, взял пистолет крепко двумя руками и выпустил по лезущему в машину Тарасову длинную очередь.

Тарасов выронил сумку, взмахнул руками и упал рядом с джипом.

Сергей побежал к машине.

Лешка Тарасов лежал на земле и стонал. Густо и смрадно горела вторая машина, рядом с ней стояли двое с поднятыми руками.

Из тарасовской машины выполз здоровый парень.

— Не стреляй, не стреляй! — испуганно кричал он. К Сергею подошел Комаров.

— Убил?

— Нет, по-моему, я ему ноги прострелил.

— Ну и хорошо.

Откуда-то появились двое в белых халатах, надетых на военные рубашки.

Один подошел к Тарасову, перевернул его.

— Выживет. До суда дотянет. Никольский наклонился над раненым:

— Я же предупреждал тебя, Леша, чтобы ты не возникал на моей земле.

Тарасов застонал и отвернулся.

Горела машина, суетились возбужденные оперативники, а Сергей отошел к бытовке, сел на крыльцо и закурил. Никогда еще сигарета не казалась ему такой вкусной.

А отпуск его окончился в понедельник. В последний понедельник августа.

Город медленно въезжал в осень. Утро выдалось солнечным и прохладным.

Сергей шел в отделение, как всегда, к восьми часам. Он не знал, что в четверг на прошлой неделе был арестован генерал Новожилов, а в пятницу бывший вице-премьер расписался у следователя в подписке о невыезде.

Не знал майор милиции Сергей Никольский, что Боря Китаец улетел во Францию.

Он участвовал только в одной фазе многоходовой операции контрразведки.

В субботу к нему приехали Олег Кольцов и полковник Комаров.

Когда выпили по первой, Комаров встал, подошел к Сергею и обнял его.

— Вы очень помогли нам, Сергей Васильевич. Раньше за такую операцию вручили бы вам Красную Звезду, а сегодня мы никого не представляем к орденам. Боимся, что наградные листы так и будут валяться в высоких кабинетах. Слишком сильные люди пытаются развалить дело. А вот это примите от нас.

Комаров вынул из кармана пиджака длинный футляр, открыл его и протянул Сергею.

В нем лежали квадратные часы «Тессот» на красивом ремешке.

— Все, что можем, — грустно сказал Комаров.

Когда гости собирались уходить, полковник, задержав руку Сергея в своей, спросил:

— Так как же в отношении перехода к нам?

— Нет, — не думая ответил Никольский, — я уж на своей земле повоюю.

По дороге на работу он сделал маленький крюк и вышел к Патриаршим прудам. Когда-то, в другой жизни, он приходил сюда утром и кормил лебедей. Нынче пруд был пуст. Только полуразвалившийся деревянный домик напоминал о том, что жили здесь летом красивые белые птицы.

Сергей сел на лавочку. Закурил. В воде пруда, подернутой ряской, плавали первые желтые листья. Осень приближалась, а там и до Нового года недалеко.

Пожалуйста (эст.).