Эрл Гарднер - Холостяки умирают одинокими : Детективные романы

Защитник в отчаянии воззрился на часы.

— С разрешения суда, хочу напомнить, что до перерыва осталось всего несколько минут. Если мне позволят, я хотел бы связаться с некоторыми авторитетными экспертами — специалистами по пункту, вызвавшему разногласия в толковании между защитой и обвинением, и представить их мнения высокому суду по окончании перерыва.

— Очень хорошо, — заявил судья. — Настало время объявить обеденный перерыв. Суд возобновит заседание в два часа. Во время перерыва присяжным запрещается излагать в какой бы то ни было форме свое мнение по поводу виновности или невиновности каждого по отдельности или обоих обвиняемых, а также обсуждать с кем бы то ни было аспекты дела или допускать, чтобы этим занимались в их присутствии.

Судья поднялся и прошествовал в свои апартаменты.

Паркер протолкался ко мне сквозь толпу.

— Лэм, — взволнованно произнес он, — хочу переговорить с вами.

Я проследовал за ним в приемную.

— Ваш удар попал в цель, — признал он. — Теперь они забегали. Следующий ход должен быть за нами. Главное — не потерять инициативу. Необходимо добыть доказательства. Отправляйтесь в полицию и…

— Меня бросят в «холодную», — прервал я. — Там не любят, когда частные детективы путаются у них под ногами при расследовании убийств.

— Черт подери, и так что же вы намерены предпринять?

— Всего-навсего позвонить своей партнерше, Берте Кул, — ответил я. — Хочу, чтобы вы уполномочили ее вести расследование от имени окружного прокурора.

— И что тогда?

— Тогда, — пояснил я, — Берте придется насесть на Карлоту Шелтон.

— Проклятье! — воскликнул Паркер. — С вашей помощью я настолько увяз во всем этом, что вылезти смогу только благодаря опять же вам.

— По ведь вы же разворотили это осиное гнездо?

— А куда денешься? Я бы завалил процесс в противном случае, а теперь вот… впрочем, отступать некуда.

— Хорошо, — сказал я, — у нас немногим более двух часов, пока в суде перерыв. Вы можете назначить меня своим представителем — это придаст мне некий официальный статус. Имеет смысл связаться с Бертой Кул и дать ей определенные полномочия. В качестве частных детективов с нами и говорить никто не станет.

— Почему, черт подери, вы не сотрудничаете с полицией?

— Потому что полиция не желает от нас никакой помощи.

Какой-то миг он колебался, затем глубоко вздохнул и сказал:

— Хорошо. Какой номер телефона Берты Кул?

С легкой руки Паркера и при его возможностях у нас ушло всего несколько минут на то, чтобы выяснить, что Карлоты Шелтон и след простыл — никто не знал, где она находится. Полиция отнюдь не сбилась с ног, наводя справки о ее местонахождении.

Гарден К. Монрой, известный бизнесмен и перекупщик земельной собственности, отбыл из города по делам. На звонки из офиса окружного прокурора в его конторе сообщили, что не знают, как с ним можно связаться.

Паркер посмотрел на меня.

— Попытаемся узнать у Элайн Пайсли, — подсказал я.

— И вы думаете, ей известно, где они?

— Ведь их двое, — ответил я. — Возможно, она в курсе, как добраться до одного из них, и…

— Хорошо, — прервал он. — У нас нет другого выбора, поэтому предложение принимается.

Шофер окружного прокурора врубил сирену и красную мигалку, когда мы рванули с места, и ровно через двадцать минут, считая с момента нашего отбытия из здания суда, мы уже стучали в дверь квартиры Элайн Пайсли.

На ней была надета какая-то просвечивающая хламида, и свет, падающий сзади, создавал впечатление, что ее тело окутано дымкой, а контуры фигуры настолько просматривались, что, казалось, под этим прозрачным одеянием на ней больше ничего и не было.

Она отшатнулась, когда мы с Паркером протиснулись в ее квартиру.

— Дональд Лэм! — удивленно воскликнула она. — Ну, а я думала… У вас нет никакого права…

— Этот человек — представитель окружной прокуратуры, — прервал я. — Прежде всего, мы хотим знать, где находится Карлота Шелтон.

— Я этого не знаю, не видела ее. Да и видеть не желаю. Не смогу взглянуть ей в лицо.

— Почему же?

— Та ужасная женщина вынудила меня подписать заявление, в котором ложь от начала до конца.

— Что за заявление?

— А то вы не знаете — о том, как был похищен бланк из вашего стола. На самом деле я приходила вовсе не за этим. Мне нужно было встретиться с вами по сугубо личному вопросу.

— Если не секрет — по какому? — спросил я.

На этот раз слова хлынули из нее фонтаном:

— Я не хотела называть имен, но, думается, в том положении, в котором я оказалась, теперь без этого не обойтись. У Гардена Монроя с женой сплошные неприятности. Она пытается подставить его и предприняла попытку через частных детективов заставить меня под присягой подтвердить, что в один из уик-эндов я находилась с ним в увеселительной поездке.

— Что же вы ответили детективам?

— Сказала, что не стану делать ничего подобного. Что я едва знакома с Гарденом Монроем. Что мы с ним беседовали как-то раз о земельных инвестициях, и он всегда вел себя со мной как истинный джентльмен.

— А что было потом?

— Потом… сюда ворвалась эта ужасная женщина и заявила, что я явилась к вам вовсе не за тем, чтобы получить консультацию, а лишь за тем, чтобы стащить фирменный бланк из вашего офиса, а когда я стала отрицать, швырнула меня на кровать и уселась на живот. Она так придавила меня, что я едва могла дышать.

Взглянув на лицо Паркера, я увидел, что его энтузиазм заметно идет на убыль, и задал ей вопрос.

— Вы рассказали обо всем Карлоте Шелтон?

— Карлоту Шелтон я плохо знаю. С мистером Монроем у меня чисто деловые отношения, а что до Карлоты, то пару раз встречались на съемках, но это и все. Не уверена, узнаю ли ее при встрече.

— И вы без понятия, где она сейчас?

— Не имею ни малейшего представления. А теперь хотела бы сообщить вам, джентльмены, что собиралась принять душ, что я ожидаю телеграмму и — короче, как можете видеть сами, если пошире раскроете глаза, — мой наряд не из тех, который надевают для приема гостей.

— Ладно, — уныло ответил Паркер. — Но мы здесь за тем, чтобы узнать, где находится или может находиться либо Монрой, либо Карлота Шелтон. Что вы скажете по этому поводу? Где их искать?

— Не имею ни малейшего представления, да и не хочу впутываться во что бы то ни было. Если вы не хотите добром покинуть мою квартиру, то мне придется вызвать адвоката.

В дверь постучали.

Элайн Пайсли пребывала в нерешительности.

Дверь открыл я.

Широкими шагами в комнату вошла Берта Кул. Едва взглянув на нее, Элайн Пайсли отпрянула к спальне.

Я воспользовался моментом.

— Надеюсь, вы не против, если перед уходом мы заглянем в вашу спальню, чтобы убедиться, что там никого нет?