Владимир Колычев - Круче, чем оружие

– Да ну! – Кузовков изумленно повел бровью.

– Никто. Ничего, – качнул головой Скат.

Был у него знакомый адвокат. Очень хороший знакомый. Илья Данилович помог ему в прошлом, консультировал его и сейчас. Скат очень рассчитывал на его помощь. Тем более что он уже имел возможность оплатить адвокатские услуги: деньги с рынка капали приличные. И с ларьков стригли неплохую шерсть.

– Попробуем?

– Попробуем.

Скат понимал, что бросает вызов битовской ментовке. Но разве он не бросил вызов всей системе, в которой существует Кузовиков? Он сказал «а», готов говорить и «бэ» – на суде.

– И тебя посадим, и твоих бандитов.

– Другие придут.

– Ты так думаешь? – совсем невесело спросил подполковник.

– Уверен.

– Если ты про Сафронова, так и его посадим.

– И без Сафрона есть кому… Капитализм на дворе. И лозунги сейчас другие.

– Какие другие?

– Ну, не «миру – мир»…

– «Деньги любой ценой», – подсказал Кузовиков.

– Деньги любой ценой… – не мог не согласиться Скат.

– Социализм, может, и отменили. А социалистическая законность осталась.

– Прогнила ваша законность. Потому и социализм накрылся, – ухмыльнулся Скат.

– Из-за таких, как ты, и накрылся.

– Из-за таких, как я. Наглых и быстрых.

– И вас таких много? – скорее у себя, чем у Ската, спросил Кузовиков.

– Всех не пересажаете.

– Да, всех тараканов не пересажать… Но может, с ними можно договориться?.. Может, тараканы будут гадить на чужой кухне?

– Не понял.

– Москва большая… – понизил голос подполковник. – А Битово – городок маленький. У нас тут все на виду. Вы вот подрались у рынка, весь город говорит. Деньги вымогают – все об этом знают…

– Ни у кого ничего мы не вымогаем.

– Делайте что хотите, но не на моей земле. Здесь должна быть тишь да гладь.

– Не понимаю.

– В Битове не должно быть никаких драк. И коммерсантов… – Кузовиков запнулся. Похоже, он понимал, что Скат не оставит бизнес в покое. – Не надо драть с них три шкуры… Как-то можно с ними договориться…

– И волки сыты, и овцы целы?

– Что-то в этом роде. – Кузовиков скривился как от зубной боли.

– Порядок всем нужен, – кивнул Скат. – И во всем.

– Очень хорошо, что ты это понимаешь.

– Не все это понимают.

– Это ты о ком?

– Ну, драку не мы устроили. Сафрон там все заварил…

– А кто Иванова Александра в драке убил?

– Понятия не имею… Это не наши.

– А чьи?

– Так Сафрон его и приложил.

– Зачем?

– Ну, чтобы на нас все свалить.

– Ты видел?

– Если бы видел, не сказал.

– Почему?

– Да потому что понятия имею…

– Понятия имеешь, а на Сафрона валишь.

– Сафрон всем мешает, – пожал плечами Скат.

– Кому всем?

– Всем. И вам тоже. – Он внимательно посмотрел на Кузовикова.

Кто-то закидывает удочку, пытаясь выудить рыбку в мутной воде, а этот забросил сеть. Омоновцев подпряг, шумный наезд организовал, страху нагнал. И все для того, чтобы договориться со Скатом на своих условиях. Возможно, ему нужен процент с его доходов. Совковый принцип «ты мне – я тебе» никто не отменял.

– Не нужен он здесь. Не будет его – будет порядок. Это я вам гарантирую.

– Что ты предлагаешь?

– Закрыть Сафрона надо.

– За что?

– Ну, насчет Сантика не уверен, но Кокошина он убил.

– А доказательства?

– Вы же милиция… Мы, конечно, постараемся помочь…

– Постарайся, – кивнул Кузовиков.

– Его это работа, мы точно знаем…

– Знаете?

– И Сафрон за это ответит.

– А вот это лишнее.

– Почему? Вы найдете доказательства, предъявите обвинение… Сафрон уйдет, а мы останемся. На своем месте. И в Битове будет идеальный порядок. Никаких драк, никаких убийств, все будет шито-крыто… И с вами будем делиться, – тихо добавил Скат.

– Что?! – Кузовикова аж передернуло от возмущения.

– Ну, вам же на пенсию скоро…

– Я ничего не слышал!

– Ну, нет так нет…

– А еще раз услышу, пеняй на себя.

– Понял.

– Мне порядок на моей территории нужен. Порядок и только порядок. Не будет порядка, спущу с тебя шкуру. И с тебя, и с Сафронова… Ты меня понял?

– Понял.

– Я тебя предупредил!

Кузовиков уходил с таким чувством, словно убегал от искушения. Профессиональный долг сказал «да», а животная сущность кричала «нет». И это искушение могло его догнать…

Совещание бывает общим и персональным, второе начинается после знаменитой фразы: «А вас, Штирлиц, я попрошу остаться!» Из кабинета вышли все, перед лицом Кузовикова остался только Круча.

– Как продвигается наше расследование? – спросил подполковник.

– Какое расследование? – не понял Степан.

– Как это, какое? Убийство Кокошина.

– Так это… – Степан глянул на дверь, за которой только что скрылся майор Горлов. – Меня же отстранили.

– Да? Я думал, ты проявишь настойчивость, – усмехнулся Кузовиков.

– Я и проявил… Лиманова вчера задержал.

Цуцика Степан отпустил. Взял с него подписку и вернул на место. Взялся за ограбление на Коммунистической улице, но зашел в тупик. Зато по пути в этот тупик совершенно случайно прихватил беглого вора Лиманова. Уловил его лицо в толпе, распознал и принял меры.

– Лиманов, Лиманов… Лиманов – это, конечно, очень хорошо. А Кокошин – это плохо. Потому что Кокошин – это «висяк».

– Ну, если надо, я продолжу, – пожал плечами Степан.

Вчера к отделению подъезжал автобус с омоновцами. А вот куда они отправились… Степан знал только, что группа поступила в личное распоряжение начальника РОВД. Кузовиков с ней куда-то выехал. Но куда? И почему такая скрытность? Он-то, конечно, узнает. Может, уже начинает узнавать, если появление омоновцев как-то связано с распоряжением, которое Кузовиков фактически сделал Степану. Причем сделал в обход Горлова.

– Что нам известно по убийству Кокошина? – спросил Кузовиков.

– В машине с ним была девушка. С ней он поехал на озеро.

– Она могла его убить?

– Теоретически – да.

– А практически?

– Следственный эксперимент покажет. Если девушку найдем.

– Почему не нашли?

– Опознать не смогли.

– А фоторобот?

– Свидетеля нет.

– А сведения откуда?

– Скатов сказал.

– Скатов?

– Кто-то из его… подопечных видел…

– Кто?

– Олег Яслин.

– Вот видишь. Там, где конкретная фамилия, там и конкретная информация. Ты говорил с Яслиным?

– Меня отстранили.

– Поговори, узнай. Составь фоторобот.

– Поговорю, – кивнул Степан.

– Есть подозрение, что к этому делу причастен твой хороший знакомый Сафронов, – не без намека произнес Кузовиков.

– Мой хороший знакомый? – вскинулся Степан.

– Ну, ты же был у него, говорил с ним…

– Говорил. Хотел узнать, что за девушка была в машине…

– Значит, ты подозреваешь Сафронова?