Ирина Лобусова - Королевы Привоза

— Сбежал вроде. Одного конвойного убил, как на суд его везли, дело после 1905 года пересматривать, — старик был в курсе всего, что происходило в тюрьме, — готовили ему побег, все хорошо организовано было. А потом, в 1917 году, уже после революции, опять попался. Помню, что прежний начальник тюрьмы из архива затребовал именно вот это дело. Долго его изучал. Мне потом конвойные рассказали, а они слышали от начальника. Так и я узнал, что он серийный убийца. А новое дело, по которому он сюда попал, сожгли, как Япончик тюрьму взял. Оно сверху лежало, вот его и подожгли. Так что не знаю, кого он там в 17 году убил. Только вот это прошлое осталось. По прошлому можно определить, кто он такой. Да и то: в деле записано 607 листов, а осталось от силы 40…

— Интересно, что с его женой… Кто она такая… — задумчиво сказал Володя.

— Вот уж чего не знаю, того не могу сказать! Да наверняка сбежала от него жена, как в тюрьму попал. Кому такой муж нужен? Убийца!

Обратно идти было легче, даже в сплошной темноте. Выйдя наружу, Володя с наслаждением полной грудью вдохнул свежий воздух. От долгого пребывания в страшных подземельях его до сих пор била дрожь. А может, виной тому была разлитая в одесском воздухе сырость? Володе вдруг показалось все происходящее каким-то страшным фантастическим сном. Впрочем, теперь он знал имя убийцы. Надо рассказать Тане как можно скорей!

Володя остановился. Имя убийцы вдруг всплыло в его памяти, заставив замереть на месте. Он уже его слышал, он видел этого человека. Говорил с ним — даже в присутствии Тани. И этот человек действительно очень подходил по описанию к убийце Дуньки-Швабры: солидный, седой, нерусский акцент. Как же сложно было понять, что скрывалось за приятным, добродушным и с виду очень хорошим человеком! Надо спешить… Подняв повыше воротник пальто, Володя помчался сквозь ночь по темной Люстдорфской дороге, спеша как можно быстрее добраться до города, до Тани.

Таня расхаживала по комнате, заламывая пальцы. Все это не укладывалось в ее голове! Казалось бы, все просто. Бумаги были прочитаны, с глаз спала пелена. А убийца… Настоящий убийца был рядом, под боком.

Громкий, резкий стук в дверь вырвал ее из раздумий. Она распахнула дверь. Там стояли двое: Рулька Кацап и Шмаровоз. Кацап дышал тяжело, лицо его было красным, как будто бежал очень долго по всему бесконечному городу.

— Берегись, — с порога выпалил Шмаровоз, — этот жирный тип, Пилерман, хочет тебя убить! Он людей для этого ищет по всему городу.

— Что за… — Таня отступила в дверях, — да вы перепились, что ли?

— С позавчерашнего дня ничего не пил! — выпалил Рулька. — А Пилерман по всему городу людей на тебя ищет. Меня пытался подписать. Я сказал, что подумаю. А потом к нему бегом, — кивнул он на Шмаровоза. — Тебя нельзя убивать. Ты хорошая!

— Я хорошая… — горько усмехнулась Таня. — Чушь какая-то! Зачем Пилерману меня убивать? Хотя…

— Он хитро действовать будет, — сказал Шмаровоз, как всегда, умевший проявить дальновидность, — скажет Японцу, что тебя якобы сильно Дикая сотня ищет, а сам твой адрес потихоньку завыудит, шоб, мол, тебя за шухер предупредить. А потом наймет людей с самого низа, ниже плинтуса, тех, кто не знает тебя. И всё…

— А тебя нельзя убивать, ты хорошая, — повторил Рулька Кацап, — ты мне денег так хорошо за того заплатила… А там ведь не было никакой работы! Никто со мной так по-человечески не поступал!

— Вспоминай: есть у этого гада на тебя зуб? — потребовал Шмаровоз.

Таня побледнела. Бриллианты! Они вместе спрятали их, а теперь Пилерман хочет убрать свидетеля, чтобы никто больше не знал это место! Ну конечно! Как она раньше не догадалась, что он будет действовать именно так! Дернул ее черт прятать эти бриллианты! Дура! Набитая дура! Хотя…

— Ты белая как мел, — сказал Шмаровоз, — значит, было. Тогда чего ждешь? Бери своих и уходи отсюда! Быстро!

— Куда мне их повести? — на какую-то долю секунды Таня вдруг почувствовала настоящее отчаяние, — у Иды ребенок… Они спят…

— Для начала — ко мне, — предложил Шмаровоз, — а завтра тайком снимешь им какую-то хату… Никто не будет знать.

— Ладно, — Таня прогнала отчаяние, стараясь действовать быстро, — идем.

С Идой было просто. Жизнь в страшном браке с грузчиком отбила у нее возможность удивляться и протестовать. Запуганная и забитая, она только-только стала оттаивать в человеческом тепле, а потому беспрекословно подчинилась, собрав вещи и одев потеплее Маришку. С Цилей было сложнее. Она попыталась вопить в голос: что, да почему, да как! С чего вдруг она должна уходить из своего собственного дома? Таня резко тряхнула ее за плечи.

— Погром помнишь? Пожалела, что послушалась меня? И вот теперь все почти тоже, только хуже!

— Как хуже? — перепугалась Циля.

— Теперь гонятся за мной. Один человек нанялся меня убить. Помнишь, я деньги достала? Вот поэтому!

Истерику Цили сняло как рукой, и она собралась так быстро, что поразила даже Таню. Все объяснялось достаточно просто. Опасность угрожала Тане, а Таня была для Цили настоящим идолом. Она поклонялась Тане почти с собачьей преданностью и ради ее спасения готова была сделать, что угодно.

Когда они уже были собраны и стояли в дверях, увязывая в узел вещи, Рулька Кацап отшатнулся от окна:

— Двор окружают какие-то люди. Вижу Яшку Лысого. Его лысина даже под луной светит. Поздно.

— Есть черный ход? — Шмаровоз был настроен решительно.

— Можно попытаться уйти с кухни на первом этаже, — сообразила Таня, — она окном выходит на другую улицу.

— Скорее!

Кое-как спустились по лестнице в кухню.

— Шмаровоз, быстро уведи их! — Таня вытолкнула в окно плачущую Цилю.

— А ты? — Циля вцепилась в нее мертвой хваткой.

— Я позже подойду, — Таня с трудом разжала ее пальцы, — я знаю адрес.

— Алмазная, уходи! — взмолился Рулька Кацап. — Дом подожгут — поздно будет!

Шмаровоз быстро выскочил в окно следом за Идой и Цилей, и Таня видела, как он повел их под руки вниз по улице.

— Я с тобой останусь, — Рулька Кацап не двигался с места.

— Хорошо. Тогда идем.

Они вышли в окно и медленно пошли, прижимаясь к стенке, вдоль дома. Завернули за угол.

Бандиты были уже во дворе. Их было много, пять человек. Двое остались стоять в парадной, один отправился искать черный ход, а еще двое стали подниматься по лестнице.

Таня и Рулька Кацап спрятались в выемке подвала во дворе, ход в который был расположен низко, под камнем, и никто из посторонних в жизни не догадался бы об этом укромном месте. Было слышно, как бандиты выбивают дверь. Раздались крики — проснулся кто-то из соседей. В ответ прозвучали выстрелы.

Потом раздался взрыв. Он был настолько сильный, что пламя вырвалось сквозь крышу, вырывая деревянные перекрытия и уничтожая шифер. В квартиру Тани бросили бомбу. Все смешалось в хаосе огненных языков пламени, людских криков, сажи, копоти, фонтана из осколков стекла и выбитых взрывом камней. Бандитов пулей снесло с лестницы. Они вырвались из парадной, сбив кого-то с ног. Было слышно, как с урчанием завелся двигатель автомобиля.