Питер Джеймс - Умри сегодня

Перед ним стояла пожилая, но довольно энергичная пара.

– Конечно; рад вас видеть.

У Грейса была почти фотографическая память на лица, однако Россы ему не запомнились.

– Жаль, что мы встречаемся при таких печальных обстоятельствах, – сказала Хелен. – От всей души соболезнуем.

Они немного поговорили. Народ тем временем начал расходиться. Пью исчез. Клио сказала, что сестра Роя подбросит их с Бруно домой. А потом, если у Бруно будет настроение, они вдвоем кое-куда прокатятся. Ему очень нужно поймать какого-то «покемона».

Грейс возвращался в Моллинг-Хаус. Ему было грустно в церкви и на кладбище; теперь на смену грусти пришли злость и недоумение. Злость – из-за родителей Сэнди, недоумение – из-за поведения Пью.

Интересно, Болквиллы – единственные, кто знал? Но ведь у них с Сэнди никогда не было особенно близких отношений. Могла она доверить родителям свою тайну и все эти годы поддерживать с ними связь, чтобы они не мучились неизвестностью?

Или Сэнди им тоже отправила предсмертную записку, и они лишь тогда узнали правду? А теперь просто издеваются над ним… Хотят напоследок досадить бывшему зятю?

Господи, ведь он думал, что после похорон перевернет наконец страницу своей жизни под названием «Сэнди». А бывшая жена оставила Грейсу не только сына, о существовании которого он не подозревал, но и новую тайну…

Впрочем, довольно об этом, решил Грейс, остановившись перед шлагбаумом на въезде в Моллинг-Хаус. Он переключился на операцию «Бантамка». Пока вопросов было гораздо больше, чем ответов. И что-то в деле Лорны Беллинг не давало ему покоя.

Что-то явно было не так.

Войдя в кабинет, Рой обнаружил на столе записку, которая ему очень не понравилась.

Четверг, 28 апреля

Грейс смотрел на желтый листочек, приклеенный на самом видном месте. Почерк его секретаря.

Просьба связаться с отделом профессиональных стандартов (ОПС) не предвещала ничего хорошего. Она означала, что поступила жалоба – извне или от кого-то из своих – на нарушение сотрудником полиции профессиональной этики. ОПС непреклонно следовал установленному порядку: на время расследования нарушения полицейского отстраняли от работы, а в некоторых – к счастью, редких – случаях увольняли.

Ощущение, будто ты в школе и тебя вызывают к директору. Рой испытывал его всякий раз перед походом к главному констеблю или кому-то из ее помощников. Если это насчет смерти Корина Беллинга, то зачем такая срочность?

Если б им понадобилась какая-нибудь мелочь, звонил бы рядовой сотрудник, а не суперинтендант Пола Дарк. Грейс набрал ее номер. Хотелось покончить с этим как можно быстрее. Увы, автоответчик четким строгим голосом Дарк попросил его оставить сообщение.

Черт.

Рой не мог думать ни о чем, кроме записки. Стол был завален бумагами, в почте ждали десятки новых писем. Он сел и начал бегло просматривать сообщения в надеже из них узнать, о чем может быть предстоящий разговор с ОПС. Но тут раздался звонок, и Грейс услышал в трубке голос суперинтенданта Дарк.

– Рой, спасибо, что позвонили. Я знаю, вы вернулись с похорон бывшей жены… У меня к вам деликатный разговор. Найдется минута?

Часы на компьютере показывали половину третьего.

– Пола, у меня совещание в три часа, могу зайти прямо сейчас.

– Боюсь, мы не успеем до трех. – По ее ровному приветливому тону было непонятно, к чему готовиться. – Может, после?

Что бы там ни было, лучше узнать сразу. Однако ее слова про долгий разговор ему не понравились.

– Давайте лучше сейчас, если вы свободны. А совещание я перенесу.

– Договорились. Спасибо.

Несмотря на свое могущество, отдел профессиональных стандартов, как и многие другие подразделения полиции Сассекса, ютился в помещении, явно не рассчитанном на такое количество людей. У Полы Дарк был крохотный кабинет с видом на крутой, поросший травой склон. На столе царил идеальный порядок. Из личных вещей – только фотография бритоголового красавца с ослепительной улыбкой. Это ее муж, он долгое время был констеблем в столичной полиции, а недавно стал детективом. Одну из стен кабинета почти целиком занимала подробная карта Сассекса.

Пола развернулась на кресле, чтобы сидеть лицом к Грейсу, и едва не уперлась в него коленями. Дарк, начинавшая рядовым полицейским, вполне заслуженно получила звание суперинтенданта. Она много работала, была жесткой, но справедливой. Коротко стриженная брюнетка с правильными чертами лица и спортивной фигурой – в свои сорок с небольшим она прекрасно выглядела. Ей на удивление шла полицейская форма: белая рубашка с эполетами, на которых красовалась серебряная корона, черный галстук, брюки и туфли на шнурках.

– Спасибо, что пришли, Рой. Я только что с дисциплинарного слушания. – Дарк, как всегда, была полна сил и решимости. – Кстати, отличный костюм!

– Спасибо… И что все в нем нашли? Уже третий комплимент за сегодня! Я купил его несколько лет назад в Новом Орлеане.

– Он вас очень стройнит, – сказала она и тут же добавила: – То есть вы вовсе не толстый!.. Здорово, всегда мечтала побывать в Новом Орлеане.

Тут ее лицо сделалось серьезным, а тон – более сдержанным.

– Так вот, Рой, вопрос деликатный.

У Грейса внутри все сжалось.

– Что случилось, Пола? – Собственный голос показался ему непривычно высоким.

– Я хотела поговорить об одном из ваших людей – детективе-сержанте Джоне Экстоне.

– Экстоне?

У него словно камень с души свалился. Он даже забеспокоился: не слишком ли заметна была его радость? Экстон…

– Вам наверняка известно, Рой, что отдел профессиональных стандартов проводит выборочную проверку рабочих компьютеров. А поскольку мобильные телефоны сейчас стали как компьютеры, мы проверяем и их. Не все полицейские в курсе. Мне сообщили, что Джон Экстон со служебного телефона заходил на сайты эскорт-агентств.

Дарк вопросительно посмотрела на Грейса. Она ждала ответа.

– Джон – на сайты эскорт-агентств? Он же в этом отношении один из самых порядочных полицейских!

– Возможно, вы чего-то не знаете?

– Пола, скажите, а сайтов было несколько или один?

– Достаточно. – Она положила перед ним распечатку звонков. – Вот, посмотрите выделенные номера.

– Ни черта себе!.. Знаете, у Экстона, похоже, неприятности. Я и сам хотел с ним сегодня поговорить…

– Что за неприятности?

Грейс не раз убеждался, что, несмотря на внешнюю жесткость, суперинтенданту были не чужды отзывчивость и сострадание.

– Джон всегда был очень чистоплотным, а теперь может прийти на работу небритый, с взъерошенными волосами. Постоянно думает о чем-то своем. Вообще он человек со строгими моральными принципами, я никогда в нем не сомневался. У него даже прозвище – Пунктик, настолько Джон обстоятельный и всегда все раскладывает по полочкам. Боюсь, с ним творится что-то неладное. Иначе я не могу объяснить все эти сайты, тем более со служебного телефона.