Жорж Сименон - Промах Мегрэ

Мегрэ попытался определить место, где стоял Фюмаль, когда его убили, но сделать это точно было трудно, так как тело при падении могло перевернуться.

Можно ли было увидеть происходящее внизу из окна комнаты Луизы Бурж? В этом у комиссара уверенности не было, абсолютно очевидно, что отлично просматривалось, кто входил в кабинет и кто из него выходил.

В свою очередь Мегрэ пересек двор, дошел до лестницы, не встретив никого. Луиза ждала его на площадке.

— Вы узнали то, что хотели узнать?

Комиссар кивнул. Луиза пошла за ним в кабинет.

— Обратите внимание, что отсюда видно почти всю мою комнату.

Мегрэ насторожился.

— Если месье Фюмаль не всегда задергивал шторы в кабинете, то мы с Феликсом имели веские основания закрывать ставни. В комнатах напротив не шторы, а ставни. Мы с ним не эксгибиционисты.

— Значит, иногда он задергивал шторы, а иногда нет?

— Так и было. Например, когда он допоздна работал с месье Жозефом, всегда их задергивал. Я заинтересовалась, почему бы это, и думаю, что в эти вечера он, видимо, открывал сейф.

— Как вы думаете, месье Жозеф знал шифр?

— Сомневаюсь.

— А вы?

— Нет.

— Лапуэнт! Поднимись к месье Жозефу. Спроси у негр, знает ли он шифр замка сейфа…

Ключ от сейфа был найден в кармане убитого. Мадам Фюмаль, которую допросили накануне, ничего не знала. Нотариус тоже говорил, что не знает шифра. Таким образом, сегодня утром ожидали не только следователя, но и специалиста от фабрики по производству сейфов.

— Вы не беременны? — внезапно спросил Мегрэ.

— Почему вы меня об этом спрашиваете? Нет, не беременна.

На лестнице послышались шаги. Это был специалист по сейфам, высокий худой человек с усами, который тут же посмотрел на сейф, как хирург смотрит на больного, которого собирается оперировать.

— Нужно подождать следователя и нотариуса.

— Знаю. Я привык.

Когда оба приехали, нотариус попросил, чтобы присутствовала мадам Фюмаль, предполагаемая наследница, и Лапуэнт, который уже спустился, пошел за ней.

Она была менее пьяна, чем накануне, только немного заторможена. Должно быть, немного выпила перед тем, как спуститься, потому что от нее разило алкоголем.

Секретарь суда сел за стол.

— Я думаю, мадемуазель Бурж, вам нечего здесь делать, — сказал он, заметив секретаршу.

Как же он будет сожалеть об этих своих словах!

Пока специалист по сейфам работал, нотариус со следователем Планшем разговаривали, стоя у окна. Это заняло около получаса, потом раздался щелчок, и тяжелая дверь открылась.

Нотариус первым подошел к сейфу и посмотрел внутрь.

Следователь и Мегрэ стояли позади него.

Несколько довольно пухлых конвертов, в которых были квитанции и письма, в частности о признании долга, подписанные разными людьми.

В другом отделении находились бумаги, которые касались различных дел Фюмаля.

Денег не было — ни единой бумажки.

Почувствовав, что кто-то находится у него за спиной, Мегрэ обернулся. В проеме двери стоял месье Жозеф.

— Они там? — спросил он.

— Что?

— Пятнадцать миллионов. В сейфе должно быть пятнадцать миллионов наличными. Они там были три дня назад, и я уверен, что месье Фюмаль их не забирал.

— У вас есть ключ?

— Я только что сказал вашему инспектору, что нет.

— У кого-нибудь еще есть ключ от сейфа?

— Я об этом не знаю.

Прохаживаясь взад и вперед по кабинету, Мегрэ оказался около окна и увидел, что Луиза Бурж снова напевала в своей комнате, точно ей было безразлично все, что происходило в доме.

Говорят, что самые продолжительные сны на самом деле длятся лишь несколько секунд. В этот момент Мегрэ пережил ощущение, которое напомнило ему не его ночной сон, который он так и не мог восстановить в памяти, а чувство открытия, которое он тогда испытал, нечто вроде внезапного продвижения к давно искомой цели.

Позже он, должно быть, сможет (так были полны эти мгновения его жизни) восстановить малейшие свои мысли, малейшие ощущения и, будь он художником, мог бы написать эту сцену с тщательностью маленьких фламандцев.

Солнечный свет, смешанный со светом ламп, придавал комнате неестественный вид театральных декораций, и, может быть, поэтому казалось, что все присутствовавшие играли какую-то роль.

Комиссар продолжал стоять около одного из двух больших окон. Напротив, по другую сторону двора, Луиза Бурж, что-то напевая, ходила взад и вперед по комнате, и ее светлые волосы выделялись ярким пятном. Внизу, во дворе, Феликс в синем комбинезоне поливал из резинового шланга лимузин, который вывел из гаража.

Секретарь суда, сидящий на месте покойного Фердинанда Фюмаля, поднял голову в ожидании, когда ему будут что-нибудь диктовать. Нотариус Одуэн и следователь Планш, стоящие недалеко от сейфа, периодически поглядывали то на него, то на Мегрэ, нотариус все еще держал в руках документы.

Специалист по сейфам тихонько отошел в угол, месье Жозеф сделал едва два шага от двери, на лестничной площадке можно было видеть Лапуэнта, закуривающего сигарету.

Казалось, что жизнь замерла на несколько мгновений, что каждый застыл в определенной позе, как у фотографа.

Мегрэ перевел взгляд от окна напротив на сейф, с сейфа на дверь и понял наконец ошибку, которую он совершил. На старой двери из резного дуба была замочная скважина для очень большого ключа.

— Лапуэнт! — позвал он.

— Да, патрон.

— Иди позови Виктора. — И добавил, к всеобщему удивлению: — Будь осторожен!

Лапуэнт тоже не понял предостережения, а комиссар тем временем повернулся к специалисту по сейфам, чтобы задать ему один вопрос:

— А если кто-нибудь через замочную скважину несколько раз видел, как Фюмаль открывал свой сейф и следил за его действиями, возможно ли, чтобы он узнал шифр?

Мужчина в свою очередь посмотрел на дверь — казалось, он пытался определить угол зрения и прикинуть расстояние.

— Для меня это детские игрушки, — сказал он.

— А для человека, который не знаток в этом деле?

— Нужно терпение… А если следить за движениями руки, считая повороты на каждом диске…

Внизу послышались шаги, потом, во дворе, Лапуэнт спросил у Феликса:

— Вы не видели Виктора?

Мегрэ был уверен, что открыл истину, но не слишком ли поздно? Луиза Бурж высунулась из окна напротив, и комиссару показалось, что на ее губах играла легкая улыбка.

Пришел Лапуэнт, абсолютно ошарашенный.

— Я не смог его нигде найти. Его нет ни в швейцарской, ни в других комнатах на первом этаже. И наверх он тоже не поднимался. Феликс говорит, что слышал, как несколько минут назад хлопнула входная дверь.

— Позвони на Набережную. Дай его приметы. Пусть предупредят вокзалы и жандармерию. Позвони сам в ближайшие комиссариаты.