Джек Марс - Все средства хороши

Люк встал, позволив Нассару закричать. Звук был оглушителен, он прокатился по аппартаментам, словно в фильме ужасов. Наверное, стоит найти полотенце на кухне для кляпа.

Он прошелся по комнате. Это была пытка и Люку не нравилось заниматься подобным. Но палец заживет, а если взорвать “грязную” бомбу на станции метро, многие погибнут, да и те счастливцы, которые выживут, получат серьезное облучение. Никто не будет исцелен. Взвешивая эти две ситуации, пальцы человека и погибших людей в метро, долго думать не пришлось.

Нассар плакал, из его носа бежали сопли. Он отрывисто дышал и это звучало, как фырканье.

– Посмотри на меня, – сказал Люк.

Он повиновался. Самонадеянность куда-то испарилась.

– Я смотрю большой палец привлек твое внимание. Значит, возьмемся за него же на левой руке, потом перейдем к зубам. Эд?

Эд обошел его слева.

– Халиль Джебран, – прошептал Нассар.

– Что? Я не слышу тебя.

– Халиль, нижнее подчеркивание, Джебран. Это пароль.

– Как автор?

– Да.

– “ А что такое трудиться с любовью ?” – произнес Эд, цитируя Джебрана.

Люк улыбнулся:

– “ Это ткать ткань из ниток, тянущихся из своего сердца, так, будто твоя возлюбленная собирается носить эту ткань”. У нас дома на кухне висит эта цитата. Мне нравятся подобные вещички. Видимо, все мы здесь неизлечимые романтики.

Люк подошел к компьютеру и провел пальцем по тачпаду. Вылезло окошко для ввода пароля. Он набрал: “Халиль_Джебран”.

Появилась заставка рабочего стола. На экране было фото заснеженных гор с желтыми и зелеными лугами на переднем плане.

– Кажется, мы в деле. Спасибо, Али.

Люк вытащил внешний жесткий диск, который он получил у Стоуна, из кармана брюк и подключил его к USB-порту. Размер диска оказался огромным, Люк запросто мог бы переписать туда все данные с этого компьютера и только потом позаботиться о дешифровке.

Он начал копировать файлы. На экране появилась линия загрузки, левая часть которой потихоньку становилась зеленой – три процента, четыре, пять. Под линией появлялись и тут же исчезали названия файлов, которые уже были сохранены на диск.

Восемь процентов, девять.

Снаружи раздался резкий звук, дверь внезапно распахнулась. «Полиция! – послышался крик. – Бросайте оружие! На землю!»

Они передвигались по квартире, сбивая вещи и открывая все двери. Создалось впечатление, что там были все копы города. Они будут здесь уже через секунду.

– Полиция! Вниз! Лежать!

Люк взглянул на линию загрузки. Казалось, она зависла на двенадцати процентах.

Нассар посмотрел на Люка. Его глаза были чуть приоткрыты, из них катились слезы, губы дрожали. Лицо было красным, а полуобнаженное тело покрылось потом. В любом случае он не выглядел победителем.

7:05

Балтимор, Мэриленд – Южная часть туннеля Форт МакГенри

Элдрик Томас очнулся.

Во сне он находился в маленьком коттедже где-то высоко в горах. Воздух был чистым и морозным. Он понимал, что спит потому, что он никогда раньше не бывал в коттеджах. В комнате пылал каменный камин, от которого исходило приятное тепло. Элдрик поднес руки к огню. Он слышал прекрасный голос бабушки, доносящийся из соседней комнаты. Она напевала какую-то старую церковную мелодию.

Он открыл глаза солнечному свету.

Все болело. Он дотронулся до своей груди, которая оказалась липкой от крови, но пули не убили его. Элдрик вспомнил, что он был облучен. Он оглянулся и увидел, что лежит в какой-то грязи, окруженный высоким кустарником. Слева был большой водоем, то ли река, то ли какая-то гавань. Где-то рядом раздавались звуки шоссе.

Изатуллах преследовал его. Но это было…очень давно. Скорее всего, он ушел.

– Давай, парень, – прохрипел он. – Ты должен двигаться.

Было бы легче просто остаться здесь, но так он бы точно погиб. Он не хотел умирать, не хотел больше быть джихада, он просто хотел жить. Даже, если он проведет оставшуюся жизнь в тюрьме, это все равно лучше, чем погибнуть вот так. Тюрьма? Ну, и ладно, он много раз уже был там. Она не так уж и плоха, как многие жалуются.

Он попытался встать, но не чувствовал ног. Такое ощущение, что их и не было. Элдрик перевернулся на живот. Боль пронзила все его тело, словно ударом тока. Он отполз в более темное место. Прошло какое-то время. Вскоре он вернулся обратно.

Он начал ползти, хватая руками грязь и подтягивая тело вперед. Он заставил себя подняться на холм, тот самый, с которого упал этой ночью, и который, возможно, спас ему жизнь. Элдрик рыдал от боли, но продолжал ползти. Он пытался не обращать на нее внимания, стараясь подняться.

Прошло достаточно много времени. Он лежал лицом в грязи. Кусты здесь были менее плотными. Элдрик оглянулся и увидел, что он был над рекой. Отверстие в заборе находилось прямо перед ним. Он подполз к нему. Зацепившись за нижнюю часть забора, он попытался пролезть сквозь дыру. Боль заставила его закричать.

Недалеко два старых афроамериканца сидели на белых ведрах. Элдрик смотрел на них с сюрреалистической четкостью. Никогда еще он не видел никого так четко. У них были удочки, снасти, большое белое ведро, а также кулер на колесах. Рядом стояли белые бумажные коробки с завтраками из Макдональдса. Позади стоял старый ржавый Олдсмобайл.

Их жизнь казалась раем.

Боже, пожалуйста, я так хочу попасть на их место.

Когда Элдрик закричал, люди бросились к нему.

– Не дотрагивайтесь! – прохрипел он. – Я заражен.

7:09

Белый дом – Вашингтон

Томас Хайес, президент США, стоял в брюках и рубашке у стойки на кухне Белого дома. Он чистил банан и ждал, пока сварится кофе. Когда он оставался один, ему нравилось приходить сюда и спокойно готовить себе обычный завтрак. Он стоял босиком, еще даже не надев галстук. В голове крутились нехорошие мысли.

«Эти люди хотят сожрать меня заживо».

Эта идея ему абсолютно не нравилась, но все чаще и чаще посещала его в последние дни. Когда-то давно он был самым оптимистичным человеком из всех, кого сам знал. С раннего детства он занимал главные роли, находил себя буквально во всем. В средней школе он произносил прощальную речь, был капитаном команды по академической гребле. Затем стал президентом студенческого городка. Получил диплом с отличием Йельского университета, диплом с отличием Стэнфорда. Стал стипендиатом программы Фулбрайт, Сенатором штата Пенсильвания и, наконец, губернатором штата Пенсильвания.

Он всегда считал, что сможет найти решение любой проблемы и доверял своим лидерским качествам. А самое главное, он всегда верил в присущую людям доброту. И все это сейчас кануло в лету. Пять лет офисной работы выбили из него весь оптимизм.