Нора Робертс - Сновидения

– А как восприняла?

– Сперва впала в ступор, – сказала Ева, собирая бумаги. – Но потом взяла себя в руки. Хочет получить останки, когда мы закончим. Еще я покопала чуть назад и нарыла кое-что на Джубала Крейна. Его убила жена – подпалила амбар, в котором он находился.

– Ну, видать, он ее совсем достал.

– Судя по всему, она сорвалась, когда он ее в очередной раз поучил уму-разуму. Но из всего, что мне удалось накопать, в сентябре сорок пятого он был жив и здоров и находился в Небраске. А поскольку доченька до ноября того года с поводка не срывалась, у него не было никаких причин сюда возвращаться.

– Но ты же всерьез не думала, что наш убийца – он.

– Нет, в основном потому, что считаю невероятным, чтобы все это время он провел в безбожном Нью-Йорке. А если бы и провел, то очень сомневаюсь, чтобы любая из этих девочек могла пойти с ним безропотно. – Она натянула пальто. – Но эту версию тоже надо было отработать.

– Макнаб с ребятами ищут след Делонны и Стейка. Пожалуй, над этим нам с ним тоже стоит покорпеть дома.

– Если найдет любого из них – немедленно дайте мне знать.

Ева забрала диски с материалами дела и направилась к выходу.

Домой она намеренно поехала через сумасшедший круг Таймс-сквер. Она вглядывалась в кучки молодежи, стайки девчушек, которым дала бы лет по одиннадцать-двенадцать, в редких случаях чуть больше.

В свое время Ева никогда не испытывала потребности в компании, ей нравилось быть самой по себе. В любом случае, подумалось ей, поначалу всегда это лишь метания, даже если ты тяготеешь к стае. Но Ева понимала, что составляет исключение.

Она заметила, что выглядят все подростки похоже. Людская река текла под неровным светом фонарей, разгоняющим тьму и приглашающим всех к нескончаемому веселью. Их пальто, шапки, шарфы, перчатки могли быть разных цветов, но у всех в одежде просматривался совершенно определенный стиль. Громоздкие ботинки, которые небось весят как гири, яркие брюки в облипочку, яркие куртки и пальто, будто с чужого плеча, шапки с болтающимися длинными завязками.

Они пили газировку из банок, без умолку болтали по телефону, жевали теплые, мягкие булки, ломая их, чтобы поделиться. И они держались тесными кучками – так, словно их удерживали невидимые провода.

Рядом с девушками постарше попадались пацаны, но молоденькие – примерно в возрасте погибших – по преимуществу держались обособленно. Не только по половому признаку, заметила она теперь, но и по классовому.

Теперь Ева выделяла скопления более дешевых ботинок, более жидких пальтишек, непокрытых голов, а отсутствие ярких красок в одежде компенсировалось разноцветными прядями волос.

Она углядела, как одна такая девчонка поживилась с лотка несколькими шарфиками, пока две ее подружки отвлекли продавщицу вопросами с другого края прилавка. Она наблюдала, как украденное было ловко передано еще одной девице, быстро проследовавшей мимо, в то время как ловкачка небрежно подошла к подругам, с невинным видом и пустыми карманами.

Интересно, они эти шарфики носить станут или продадут?

Переключился светофор, и она двинулась дальше.

Невозможно их всех взять в узду, переловить, охватить воспитательными учреждениями, да еще чтобы в результате они стали на путь истинный.

Одни – как когда-то Рорк – просто выживали, брали от улицы все возможное, чтобы было на что купить еды или сходить в киношку. Другие искали приключений, шумовых эффектов, движухи – и чтобы самим быть в центре событий.

И все они считали, что будут жить вечно.

Ева выехала из многолюдного центра, оставив позади шум и мерцание огней, и двинулась в сторону дома.

Эльфы определенно нанесли еще один визит, решила она, приглядевшись к дому. Сияющий множеством огней, украшенный бесчисленными рождественскими венками и зелеными ветками, он выглядел как подарок в красивой обертке.

Ничего общего с единственной тщедушной елкой, что каждый год навязывала ей Мейвис.

– Мейвис. – Она произнесла это вслух. – Черт, черт! Совсем из головы вон! – Она сверилась с часами, поморщилась, потом схватилась за портфель.

Если они уже здесь, Саммерсет наверняка не удержится от язвительной реплики. Да что там, он и так бы съязвил, но сейчас она это заслужила – самую малость. Если, конечно, они уже прибыли.

А ей и нужно-то всего несколько минут – подняться к себе, пополнить рабочий стенд. Несколько минут, чтобы просто посидеть и подумать.

Она усилием воли заставила себя не бежать в дом очертя голову – иначе будет понятно: она понимает, что опоздала. И чувствует себя виноватой. Вместо этого она вошла неспешным прогулочным шагом.

Дворецкий, конечно, был на посту, как всегда, весь в черном – но ничьих голосов она не слышала.

– Тебе повезло: гости немного запаздывают, – объявил Саммерсет. – И оказали любезность, позвонив и предупредив.

– Я не гость. – Ева сняла пальто и перекинула через стойку перил, вызвав сердитый взгляд. – И перед тобой не отчитываюсь.

Радуясь, что пришла раньше гостей, она приберегла до другого раза колкие замечания насчет его покойницкой внешности и припустила бегом по лестнице в сопровождении кота.

Наверху Ева сразу прошла в кабинет и включила аппарат внутренней связи с распознаванием речи.

– Где Рорк?

Рорк еще не прибыл.

– Еще лучше.

Если повезет, она успеет поместить на стенд новые сведения, а потом посидеть перед ним с чашкой кофе и еще раз прокрутить все в голове.

Она попробовала разместить информацию по новой системе: сначала – какими жертвы были при жизни, потом – останки. В первую же часть она перенесла данные о родителях, опекунах, сотрудниках Обители.

Потом соединила стрелками Шелби и Линь, Шелби и Микки, Шелби, Микки и Лупу – поскольку они жили в Обители одновременно, даже если и не общались. Прикрепила фотографию юной Серафимы и рядом – ее же взрослую. Еще одна ниточка.

Ева взяла себе кофе и отпивала по глотку, пока меняла местами фотографии, пристально изучала изображения ванн и ванных комнат, где, по ее убеждению, девочки встретили свою смерть. Она села за стол, задрала повыше ноги и посмотрела еще кое-какие данные.

Микки отправилась на поиски Шелби, это понятно. А Шелби, выходит, уже не было в живых? Они погибли не одновременно, иначе были бы спрятаны вместе. Нет, вместе погибли Шелби и Линь, и скорее всего – в тот самый вечер, когда заходили в соседний магазин, или в один из следующих дней.

Лупа, Карли Боуэн, Лярю Фримен. Следующая группа, чьи тела лежали вместе. Неужели он убил их всех в один прием? К чему такая спешка? А возни сколько!

Ведь теперь это его убежище, так что спешить совершенно нет причин.

Опять-таки время. Между исчезновением Лупы и Карли Боуэн прошло три дня. Убиты не одновременно, а спрятаны вместе. И по-видимому, Лярю – между ними. Она у них числится как Жертва номер четыре. После Лупы, но до Карли. Но никакой другой связи между ними пока не просматривается.