Джеймс Кэрол - Хищница

– Ты не выстрелишь, – несмотря на свои сомнения, повторил он.

– Бах, бах, – прошептала она и, засмеявшись, опустила пистолет на колени. – Ну что, как продвигается твое расследование?

– Убийца – Нельсон Прайс. Он оставил отпечатки везде, где только можно, плюс его видели свидетели.

– Но?

– Ты и так все знаешь, ведь ты была на месте преступления. Ты – Амелия Прайс, сестра Нельсона, так?

Почти целую минуту она просто сидела и молчала. Рассматривала его, а он – ее. Глаза Уинтера уже адаптировались к освещению, и он видел ее гораздо лучше, чем раньше. Брови у нее были намного темнее парика, зубы немного кривые. Она хотела казаться расслабленной и непринужденной, как будто все происходящее давалось ей легко и просто, но он видел, как напряжены ее лицо и плечи.

– Хочешь впечатлить меня, – наконец прервала она затянувшуюся тишину. – Тебе кажется, что ты каждый раз куда-то приезжаешь, успешно расследуешь преступление и все тебе аплодируют. Ну так знай, на меня ты никакого впечатления не произвел.

– Но ведь я прав.

– Да, ты прав.

– Это ведь ты накрыла на стол после того, как Нельсон убил Ридов?

– Да, я поиграла в мамочку, – сказала она.

– Зачем?

– А что, обязательно нужна причина?

– На мой взгляд, да.

– И в чем моя причина?

Уинтер замолчал и начал думать.

– Риды уже были мертвы, так что сервировка стола никак не влияла на исход. Скрыться она тоже тебе никак не помогла. Можно предположить, что ты хотела сбить с толку копов и вообще запутать следы, но не думаю. Здешняя полиция не настолько искушена.

Амелия кивнула, ожидая продолжения.

– Значит, это было сделано с какой-то символической целью. За столом было четыре места, это тоже символично. Почему именно четыре, а не три, не пять, не шесть? – Уинтер подумал пару мгновений и замотал головой. – Нет, не этот вопрос нужно задавать. Для кого был накрыт этот стол?

Амелия сидела с абсолютно нейтральным выражением лица.

– В твоей семье ужин был важной составляющей дня, так? Отец хотел, чтобы соблюдался определенный ритуал, и он заставлял всех вас играть свои роли. Могу предположить, что тебе разрешалось говорить только тогда, когда к тебе обращались. Да?

Когда стало очевидно, что ответа не будет, он продолжил:

– Он заставлял вас наряжаться к ужину? Сидеть прямо?

– Нет, ты ошибаешься.

– Мы же оба знаем, что я прав.

Амелия взяла пистолет и направила его в голову Уинтера.

– Ты ошибаешься.

– Хорошо, я ошибаюсь.

Он посмотрел на пистолет и сместил фокус зрения так, чтобы видеть Амелию. Она сделала несколько глубоких вдохов, и стало очевидно, что кризис позади. Она все еще целилась в него, но он почувствовал, что опасность миновала. Ему нужно было разговорить ее, выведать у нее все что можно. Чем больше она скажет, тем больше он узнает. В голове у него роились вопросы. Но ему нужен был всего один, отвечая на который она могла бы продемонстрировать свой ум.

– Расскажи мне про папку.

– Какую папку?

– Которую ты выкрала из полиции, папку по убийству Ридов. Зачем, кстати?

– А сам ты как думаешь? В конце концов, ты же у нас супердетектив. Ты должен знать ответы на все вопросы.

– Ты выкрала ее, потому что не хочешь, чтобы я ее увидел. Ты хочешь максимально усложнить мне задачу.

– Ну не весь же мир вокруг тебя вертится, Джефферсон. Давай, попытка номер два.

– Ну тогда не знаю, – покачал головой Уинтер.

– Как же, наверное, трудно тебе это признать.

– Почему ты убила Омара Харрака?

– Кого? – спросила она, наморщив лоб. – Ты имеешь в виду того повара?

Уинтер кивнул.

– Мне нужно было, чтобы ты воспринял меня всерьез. Он – моя первая жертва, кстати.

Теперь нахмурился Уинтер:

– Не первая. Чтобы научиться так убивать, нужно тренироваться.

– Ты уверен?

Уинтер внимательно смотрел на нее, но не нашел никаких признаков неискренности. Он снова вспомнил, как происходило убийство Омара. Тогда внимание Амелии было приковано к Уинтеру. Было ощущение, что Омар – это лишь побочный эффект.

– Ты психопатка, в этом сомнений нет, – сказал он. – Но ведь ты убиваешь не чтобы лишить кого-то жизни. Ты таким образом демонстрируешь контроль, чувствуешь себя в безопасности. Долго пришлось убеждать Нельсона убить Лестера и Мелани?

Амелия задумчиво постукивала кончиками пальцев по губам. Уинтер наблюдал за ее движениями, и его сердце стучало в такт ее ударам. Вдруг она резко встала, положила пистолет на тумбочку, расстегнула куртку и подняла кофту. Ее бледный живот был покрыт ожогами от затушенных сигарет. Десятки уродливых шрамов перемежались с гладкой кожей. Она провела рукой по коже, прошлась по контуру шрамов.

– Их всего шестьдесят три, и я помню, как был сделан каждый из них.

– Видимо, ими ты себя и оправдываешь. Как ты только спишь ночью… Раз над тобой издевались, ты думаешь, что имеешь полное право разрушать чужие жизни. Знала бы ты, сколько раз я уже все это слышал. Как же это скучно.

Амелия опустила кофту и расправила ее.

– Думаешь, что ты такой умный? Ничего подобного. Ведь ты на самом деле ничегошеньки не знаешь.

– Я знаю достаточно, чтобы предположить, что твоей первой жертвой стал человек, который сотворил с тобой все это.

– Я же уже сказала: первым был повар. А что ты привязался к первой жертве? Какая разница, был он первым, или вторым, или десятым?

– Его звали Омар.

– И что? Можно подумать, что раз у него было имя, он был реальным.

– Но он был реальным.

Она улыбнулась, но ничего не сказала.

– Ну хорошо. Если он был твоей первой жертвой, как тебе удалось так безупречно его убить?

Она улыбнулась шире, и показались кончики ее зубов.

– Кошачьи черепа мягче человеческих, но я получила представление о том, чего ожидать.

Сколько Уинтер ни вглядывался, признаков того, что она врет, он не находил.

– Спасибо, что поделилась.

– Пожалуйста. Где твой паспорт? – вдруг посерьезнев, спросила она.

– Что?

– Твой паспорт. Где он?

– В чемодане.

Она подошла к чемодану, открыла его и, пошарив внутри, нашла паспорт. Демонстративно подняв его повыше, чтобы Уинтеру было хорошо видно происходящее, она уронила его в карман своей куртки.

– Почему я?

– И ты еще меня называешь нарцисской, – улыбнулась она. – Запомни: не все в мире крутится вокруг тебя, Джефферсон.

– Нет, случайностью это быть не может. Ты специально выслеживаешь именно меня. Почему?

– Может, ты и сам это поймешь к моменту нашей следующей встречи. А может, и не поймешь. Вот так мы и узнаем, действительно ли ты так умен, как тебе кажется. – И она засмеялась. – Очень приятно было с тобой поболтать, но мне уже надо бежать.

– У меня есть еще один вопрос. В кафе ты сказала, что я – проект. Что ты имела в виду?