Даниил Лектор - Метод

– Я не думаю. Говорю как есть.

– Люди равнодушны и злы, но не настолько, – убежденно сказала Есеня. – Есть пределы.

В ответ Меглин внезапно остановил машину. Вышел, огляделся. На встречной полосе машины еле двигались в пробке. Меглин подошел к дорогой иномарке, заглянул внутрь. Не найдя, что искал, двинулся дальше. Остановился возле джипа, из которого на всю улицу орала музыка. За рулем сидел настоящий мачо – кожаная жилетка, накачанные руки в татуировках. Сыщик наклонился и деликатно попросил его убавить музыку. Водитель не слышал, что ему говорят, поэтому и правда сделал тише и наклонился к окну. Меглин резко открыл дверь, выволок водителя на асфальт, ударил по голове, а потом еще ногой под дых.

На помощь жертве из другой машины выскочили двое: одному было под сорок, другой молодой, спортивный, с теннисной ракеткой в руках. Он попытался ударить ею Меглина, но получил удар по ногам и упал. Меглин вырвал у него ракетку и ударил второго по голове, тот тоже упал, крича от боли. Из той же машины выскочила женщина, побежала вдоль стоящих машин, зовя на помощь. Но никто не спешил вступиться. Люди с испугом смотрели на происходящее, а некоторые снимали сцену на мобильные телефоны.

Есеня подбежала к Меглину, крича:

– Прекрати!!

Сыщик в ярости обернулся к ней:

– Пределы?! Где ты видишь пределы?! И ты хочешь, чтобы я ушел?!

Давно она не видела его таким – наверное, с той ночи в Липецке, когда он напал на девушку, а затем избивал милиционеров. И как тогда, она схватила его и потащила назад, к машине.

Оба они не видели, да и не могли видеть, что сзади, метрах в тридцати, в такси сидел Стрелок. Как раз в этот момент таксист спросил его:

– Так это что, жена твоя с ним?

– Дочь, – поправил Стрелок. – Козел старый. Мне только узнать, где он живет…

…На этот раз они приехали не к ангару Меглина, а на дачу Есени. Вышли из машины, пошли к дому. И вдруг Меглин остановился.

– Стой, – сказал негромко.

Есеня остановилась, ничего не понимая. Спросила:

– Что-то случилось?

– Ключи, – без выражения произнес он.

Она, удивленная, протянула ключи от дома, и он сказал:

– Уезжай.

– Я никуда не поеду! – заявила Есеня. – Объясни, что происходит!

Он холодно взглянул на нее, сказал:

– Быстрее.

Она пожала плечами, села в машину и уехала. Он проводил ее глазами и вошел в дом. Остановился посреди комнаты, достал нож. Бесшумно открыл. Внимательно осмотрел комнату, лестницу…

Звук открываемой двери заставил его обернуться. В комнату вошла Есеня. И не одна. Сзади, уперев обрез ей в спину, шел Стрелок. Скомандовал:

– Брось нож.

После секундного промедления Меглин разжал руку, нож упал на пол.

– Сядь. А ты, – Стрелок повернулся к Есене, – выпить нам принеси.

Она вошла на кухню, взяла бутылку вина, два стакана. Взглянула на стойку с ножами. Та была совсем рядом, три шага сделать. Но Стрелок не упускал ее из вида.

– Быстрее! – приказал он.

Она принесла вино, поставила на стол. Стрелок, оглядев ее, рассмеялся:

– Что ты с ним сделала? Раньше я бы тут уже трупом лежал. Теряешь хватку, Родик-уродик.

Разлил вино, скомандовал Есене:

– Да сядь, что маячишь, как статуя правосудия.

Она подошла, оперлась на диван. Она не знала, что делать, как себя вести.

Стрелок выпил, снова заговорил:

– Думаешь, она тебя нормальным сделает? Нет. Хотя завидую. А зависть – грех. Кстати, о грехах. Знаешь, как я в первый раз убил? Из интереса. Зачем они это делают, серийники? Понять хотел. Думал – одного, на пробу. И ждать – потянет снова? А вышло двоих. Челноки. За миллионами охотились. Устали, спали в машине.

– И что ты почувствовал? – спросил Меглин.

Стрелок покачал головой:

– Ничего. Ни удовольствия, ни сожаления. Вообще ничего. Все просто. А навертели вокруг…

– Ну, что-то же тебя зацепило, раз опять захотел.

– Зацепило, – кивнул Стрелок. – Как будто голод. Или зуд. И я опять убил. Чтоб разобраться. И опять. Пока не понял.

– Просвети, – попросил Меглин.

– Люди уже мертвы, – провозгласил Стрелок. – Все. Я пришел их помянуть. Ведь я не просто так девятерых в первой серии положил. Как девять дней – понимаешь? А сейчас сороковины будут. Сорок душ положу. А потом – триста шестьдесят пять. Люди готовы. Раньше к стенке ставили без разговоров, за одно дите убитое. А сейчас убей десять, сорок, сто – и только по телевизору покажут. И там я людям все скажу. Герой буду. А тебя даже контора твоя не признает. Меглин? Кто такой? Нет такого!

– Есть, – сказал Меглин. – Я – есть.

Помолчал, потом заговорил:

– Когда Чикатило вернулся в новочеркасскую тюрьму из Москвы, с экспертизы на вменяемость, меня привезли к нему. Он со мной говорить любил. Спрашиваю: «Что с тобой, Романыч? Выглядишь плохо». Он плачет. Говорит: «Повели нас в Москве в баню. А там ходит один, хвастает: «Я пятерых убил!» – а я сижу скромно в сторонке и думаю: «Знал бы ты, родной, скольких я. Кто я»… Я ему говорю: «А кто ты, Романыч?» А он молчит и плачет. Так и не сказал, кто он был.

Меглин сунул руку в карман, заставив Стрелка напрячься, достал сигареты, закурил.

– Чикатило был щенок, – сказал Стрелок. – Несчастный и больной.

– А ты здоровый? – спросил Меглин. – Тебя за что из ментовки поперли?

– Я сам ушел, – заявил Стрелок. – У них идеи нет. Все ради бабок. А я границу хотел охранять.

– Какую? – спросила Есеня.

Она заговорила в первый раз с тех пор, как вошла сюда под дулом обреза.

– Между тем, что можно и чего нельзя, – объявил Стрелок.

– Чтоб границу охранять, нужно знать, где она проходит, – сказал Меглин. – А ты не знал.

– Теперь знаю. Нет ее. Выдумали. Людям дали волю – и что? Не вышло. Теперь урок надо дать. Меня сейчас не поймут, потом поймут. Я такое делаю, люди просто не готовы понять! Только ты меня остановил, Меглин. Но уже не остановишь.

– Девчонку отпусти, – попросил Меглин. – Это между нами, она ни при чем. Она прессе расскажет про план твой замечательный. Ты ведь хочешь, чтобы люди узнали?

Стрелок рассмеялся:

– Тебя перехвалили, или раньше лучше был? Что ж ты дешево так… А люди по-любому узнают.

Чуть повернулся к Есене, приказал:

– Выпить еще принеси. За встречу. И прощание.

И вновь она вошла на кухню, и увидела ножи в стойке, и вновь ей в спину смотрел ствол обреза. Что делать? Она взяла новую бутылку вина, штопор, пошла назад… и когда Стрелок чуть ослабил внимание, внезапно швырнула бутылку ему в голову!

Тут же прогремел выстрел, брызнула кровь у нее из руки, и она с криком отлетела к стене. Но Меглин успел воспользоваться той долей секунды, что была у него в распоряжении. В прыжке он вцепился убийце в горло, и оба свалились на пол. Сыщик трижды в полную силу приложил Стрелка по голове, и тот бессильно откинулся. Меглин схватил с пола штопор, занес над головой…