Алексей Макеев - Афера

– Документы мы проверим, – сказал старший патруля. – В отделении. Ты хоть и семейный, но ночевать будешь сегодня в камере. А мы проверим, не в угоне ли эта машина, и почему ты в ней ехал, и почему твои дружки как тараканы разбежались.

– Ранен я, – хмуро сказал Треска. – Мне в больницу надо.

– Будет тебе и больница, – сказал патрульный. – И адвокат будет, и кофе с какавой. Давай документы!

Генерал Орлов, начальник Главного управления МВД, вызвал к себе на ковер Гурова и его напарника полковника Крячко, едва они только переступили порог своего кабинета. В этот момент будто фотоэлемент сработал, и телефон на служебном столе Гурова взорвался такой густой трелью, что даже мурашки по спине побежали. До официального начала рабочего времени оставалось еще десять минут, поэтому все это выглядело интригующе.

– Так точно! – сказал Гуров, выслушав распоряжение. – Уже мчимся. Аллюр три креста.

– Будет нам свежий душ! – предположил полковник Крячко, почесывая затылок. – С утра ведь именно такой душ рекомендуют, а, Лева? Логика подсказывает.

– Да вроде мы с тобой ничем не провинились, – усмехнулся краем губ Гуров. – Работаем напряженно, в тесном контакте с прокуратурой, планы и отчеты в кои веки наконец-то все оформлены как полагается. Нас хвалить надо, к награде представлять, а не в душ совать, как ты выражаешься!

– Что-то не припомню я, когда меня последний раз с утра хвалили, – наморщил лоб полковник Крячко. – Разве что в пионерском лагере, когда я на побудке раньше всех зубы почистил. Но это случилось давно и, кажется, не со мной даже…

– Ладно, гадать не будем, – махнул рукой Гуров. – Петр Николаевич сам нам все выскажет. Но поскольку рабочий день еще не начался, я позволю себе сделать один маленький звоночек…

Он набрал номер и представился.

– Это Халязин? – спросил он затем. – Вот и отлично. Ты мне как раз и нужен. Ты если выкроишь минутку, прозондируй одного человечка. Это лично для меня, уважишь? Ну и чудненько! Записывай – Копылов Владислав Сергеевич. Да, тот самый. Сынок его. Учти, все должно быть конфиденциально в высшей степени! Мне нужно знать, что с этим парнем могло случиться в течение последнего месяца. Дело в том, что он пропал… Повторяю, все это только между нами! Так что наведи все возможные справки. Сводки проверь, с налоговой свяжись, с ГИБДД, с комитетом по имуществу. Парень фирму свою тут организовывал, но быстро прогорел – может, после нее долги серьезные остались… В общем, прозондируй все как следует и мне доложи о результатах. Лично. Ну и замечательно, действуй, Халязин!

Положив трубку, Гуров махнул рукой Крячко, и они спешным военным шагом вышли из кабинета.

Генерал встретил их нетерпеливым, но вовсе не сердитым восклицанием и ткнул ладонью, призывая немедленно и без церемоний садиться.

– Убегаю сейчас! – буркнул он, обводя оперативников мрачным взглядом. – В министерство вызвали. Поэтому вот решил сделать вам накачку до ухода. Хорошо, что являетесь на службу с запасом. Может, нам ввести такой обычай как официальную меру? Скажем, старшие оперуполномоченные являются на полчаса раньше, простые опера – на час…

– Может, лучше вообще перевести всех на казарменное положение? – предложил Гуров. – Очень удобно.

– Ладно, шутки в сторону! – сказал генерал и заглянул в какую-то бумагу, которая лежала перед ним на столе. – Слушайте внимательно, что я вам скажу. Тут из Владивостока факс пришел на вашего Векселя. М-да… Вот таким образом…

Генерал замялся. Гуров превратился в слух. Афериста по кличке Вексель они с Крячко искали уже третью неделю. Преступник он был уникальный – в его характере удивительным образом сочетались русское «авось» и немецкая расчетливость. Он и по крови был наполовину русский, а наполовину немец. Настоящая фамилия его была Гессель. Вероятно, и кличку он получил по созвучию. Хотя и профессия тоже наверняка сыграла свою роль: он манипулировал векселями, закладными, авизо и прочими финансовыми документами. Жертвами его становились как частные лица, так и целые организации. Действовал он всегда в одиночку, планами ни с кем не делился, и вычислить его было очень нелегко, тем более что он, как правило, чурался обычного уголовного общества. Поговаривали, что он несколько раз «кинул на бабки» очень авторитетных в криминальных кругах людей и те вынесли ему свое «частное определение». Обычно он гастролировал по крупным городам, безошибочно находил не слишком умных, но денежных людей, которых без труда можно было втянуть в какую-нибудь финансовую аферу, обещал им золотые горы, а потом, произведя безболезненный отъем денег, отбывал в неизвестном направлении. Жертва спохватывалась слишком поздно – ведь на руках у нее оставались банковские документы с водяными знаками и печатями. Мелочам Вексель всегда придавал огромное значение, и его фальшивки выглядели очень убедительно. Он вообще прекрасно был осведомлен обо всех секретах финансовых операций, разбирался в структуре любого бизнеса, а самое главное, он превосходно разбирался в людях. Он облапошивал их играючи и быстро. Нельзя сказать, что оборот его выражался такой уж астрономической величиной, но на красивую жизнь и фальшивые документы Векселю вполне хватало.

Периодически он наезжал и в столицу. Здесь ему было где разгуляться. Как ни странно, даже в наше суровое время находилось немало простаков, которые покупались на штучки Векселя. В последний раз на него поступило заявление от очень уважаемого гражданина, известного врача, который захотел с помощью неутомимого Векселя приумножить свои капиталы, но в результате потерял без малого семьдесят тысяч долларов, запаниковал и прибежал прямо к генералу Орлову, благо что знал его лично и даже несколько раз лечил его в своей клинике. Вот так дело Векселя попало к Гурову. Орлов просто не мог никому больше его доверить. Гуров и Крячко были ему близки почти так же, как и домашний доктор.

За ходом расследования Орлов наблюдал лично и вмешивался в него чаще, чем того требовали обстоятельства. Правда, положительных сдвигов в расследовании пока не наблюдалось. Вексель растаял на столичных просторах, новых сообщений о его художествах не поступало, и Гуров опасался, что он вообще мог за это время покинуть Москву.

Поэтому заявление генерала о том, что на Векселя пришел какой-то факс, сильно заинтересовало Гурова.

– Что-нибудь важное? – спросил он.

– Важное, – буркнул генерал. – Вот именно. Этот ваш Вексель… В общем, вот, ознакомьтесь и примите к сведению. До сих пор он у нас проходил кругом как мошенник, но в наш суровый век люди портятся удивительно быстро. Так что вам нужно мотать на ус – этот артист теперь еще и убийца. В прокуратуре тоже этот факс получили, но в непосредственный контакт с преступником приходится вступать все-таки вам, а не следователям, поэтому будьте начеку. Брать афериста и брать убийцу – две большие разницы, как говорят в Одессе… В общем, знакомьтесь, а я все, бегу!