Николай Леонов - Старая рана

– Чушь! Регина ни за что бы не разрешила ему забрать ребенка. Да еще с новой женой, ха! Да Регина бы со свету ее сживала! Я уже заранее сочувствую этой девушке. Кстати, кто она?

– Понятия не имею. Знаю только со слов Вадима, что это чудесная девушка, – улыбнулся Гуров.

– Ну, в этом я не сомневаюсь! – махнул рукой Берестов. – После жизни с Региной ему любая показалась бы ангелом.

– Вы так критичны к своей дочери?

– Я объективен, точнее, стараюсь. В конце концов, я прожил с Региной под одной крышей семнадцать лет. И тогда у нее характер тоже был – ого-го! Да она по юности такое творила, что… – Берестов запнулся на слове. Хмель из него еще не совсем выветрился, и это поспособствовало «развязыванию языка». Однако служебная привычка держать себя под контролем тоже никуда не делась, и сейчас Берестов почувствовал, что говорит лишнее.

– Что творила? – переспросил Лев.

– Ну… Что обычно вытворяют подростки? Сигареты, алкоголь, сомнительные компании… Слава богу, все это быстро прошло. Так вот, возвращаясь к теме ребенка. Егора Регина не отдала бы. Запретить видеться, конечно, не смогла бы – да и я был бы тут на стороне Вадима, – но кровь бы пила. Хотя отец давал ребенку больше, чем она. Регина, по сути, и не умеет общаться с Егором, он быстро ей надоедает. Ей неинтересно с ним, ему – с ней. Но что об этом говорить! Теперь этого уже никогда не будет. Поднимать мальчика придется нам, дедушке с бабушкой.

– Но у него жив отец. И его будущая жена, – напомнил Гуров.

– Ой, ну, вы уж так далеко не заходите, ладно? Это сейчас Вадим заговорил о женитьбе, а поживет после смерти Регины пару месяцев, вспомнит вкус свободы, так, может, еще и сто раз передумает вступать в новый брак.

– Так, может, все-таки Вадим и пошел на убийство ради сына? – высказал Гуров смелое предположение.

– Нет, это исключено, – сразу отмел его Берестов. – Вадим не смог бы убить человека. Слишком он добрый и бесхитростный. Я полностью в нем уверен, а в людях я разбираюсь очень хорошо, иначе не руководил бы целым отделом.

– А он был в курсе того, что Регину могли посадить? – резко сменил тему Гуров.

Берестов медленно вскинул голову и недовольно посмотрел на Гурова. Тема была для него крайне неприятной.

– Вряд ли. Регина бы не рассказала ему ни при каких условиях и мне говорить запретила.

– А сами вы что думаете по этому поводу? Теперь, когда мы остались одни, можете высказать свои соображения. Почему вашу дочь взяли с поличным? Кому надо было ее подставлять?

– Скорее всего, кому-то из ее коллег, – сказал Берестов. – Кому еще?

– Но почему именно вашу дочь? С чем это могло быть связано? Неужели не понимали, что за ней ваша поддержка, и поддержка мощная?

– Я и сам над этим ломал голову весь вчерашний вечер, – признался Берестов. – Ума не приложу. Я вообще собираюсь съездить в эту СЭС и лично поговорить с их директором.

– Но не в таком виде, – предупредил Лев, – а когда окончательно протрезвеете.

– Да уж понятно, – буркнул Берестов. – Только я уже почти в порядке.

– Тогда помогите мне.

– Чем?

– Мне нужно осмотреть квартиру – собственно, еще и поэтому я тут так задержался.

– Но что вы хотите здесь найти?

– Скажем так, хочу найти ключ к разгадке смерти вашей дочери.

– Не думаю, что вы его найдете, – с сомнением покачал головой Виктор Борисович.

– Считаю, – прервал его полковник.

– Но раз считаете нужным, тогда начинайте с комнаты Регины.

– У нее что, отдельная комната? – спросил Гуров.

– Ну, она любила уединение, – отводя глаза в сторону, пробормотал он.

– Понятно, – усмехнулся Лев. – Тогда я, пожалуй, начну с комнаты Вадима.

– Вот она, – показал Берестов.

Гуров кивнул и направился в указанном направлении. Про себя он отметил, что инициатива раздельного проживания наверняка принадлежала Регине. К Вадиму он направился потому, что рассчитывал потратить на осмотр его комнаты немного времени. Так, собственно, и вышло: ничего такого, за что можно было бы зацепиться, он там не нашел. В комнате было достаточно чисто убрано. Вадим явно любил и уважал порядок, и содержать свои апартаменты в чистоте ему удавалось очень хорошо. Все вещи были сложены аккуратно и лежали на своих местах. Кровать была застелена, а на столе не было даже намека на крошки от еды. И это учитывая, что домработница не успела сегодня провести уборку. Никаких личных вещей, которые желательно было скрыть от посторонних глаз, Вадим здесь не хранил. Ни фотографий Насти, ни писем от нее – ничего такого не было. Порыскав еще некоторое время, Лев понял, что искать тут бессмысленно, и отправился в детскую, на осмотр которой ушло еще меньше времени.

Комнату Регины он оставил напоследок. Войдя внутрь, сразу отметил, что о порядке Регина не очень заботилась. Скорее всего, даже не впускала сюда домработницу, ибо дверь была заперта на ключ, и Гурову пришлось обратиться к Берестову. Виктор Борисович вынул ключ из связки и протянул ему.

На туалетном столике было полно всяческих тюбиков и баночек с лаками, кремами, духов и прочих женских штучек. Кровать была не застелена, а лишь прикрыта густо-бордовым покрывалом. По краям зеркала виднелся тонкий слой пыли и следы от пальцев. Хоть грязи и мусора в комнате не было, выглядела она достаточно неопрятно. Видимо, Регина, постоянно вынужденная на людях держать марку, здесь расслаблялась и позволяла себе быть самой собой.

Гуров приступил к осмотру личных вещей погибшей и начал со шкафа. Однако, кроме белья и одежды, ничего в нем не обнаружил. Быстро пройдясь по туалетному столику, перешел к компьютерному столу. Здесь тоже царил беспорядок: вперемешку лежали какие-то квитанции, документы, бесполезные бумажки, драгоценности и разный женский хлам. Компьютер Гуров включать не стал, решив взять его с собой и отдать на осмотр специалистам, пока его не прихватили сотрудники Следственного комитета, которые до сих пор не произвели осмотра квартиры. Возможно, занятые Вадимом, не сочли это первостепенно важным. Гуров и сам не был уверен, что производимый им осмотр принесет какой-то результат, но и отказаться от него не мог. К тому же он, в отличие от официально ведущей дело группы, был ограничен в своих возможностях и вынужден был заниматься тем, что входило в их круг.

Больше всего ему хотелось бы осмотреть сумку Регины, но здесь рассчитывать было не на что: ее наверняка забрали комитетчики. Однако на специальной подставке за дверью он обнаружил несколько сумок разных расцветок и фасонов, что неудивительно: вряд ли Регина обходилась одной. Радуясь хотя бы этому, Лев принялся методично осматривать их. Кое-где попадались тюбики с помадой, денежная мелочь, счета с автозаправки… Больше ничего. А вот в прихожей он увидел еще одну сумку – коричневую, сшитую из кусочков норки. Она больше всего подходила к сезону, и Регина должна была пользоваться именно ею. Эту сумку полковник осмотрел с особой тщательностью. Помимо нескольких купюр, расчески, косметички и недоеденного куска пиццы в салфетке, он обнаружил сложенный вдвое лист бумаги. Развернув, увидел, что это счет из ресторана, причем датированный вчерашним числом… А это значит, что вчера Регина действительно была с этой сумкой. Счет был на двоих и на довольно приличную сумму. Но с кем Регина была в ресторане? И почему сегодня, выходя из дома, не взяла эту сумку с собой?