Алексей Макеев - Пуля для главы

– Саш! О чем ты? – отпивая чай, покачал головой Лев. – Мы об этом только заикнемся, как Шалопаев уже будет знать, что нас заинтересовал его силосный курган. И пока инстанции будут волокитить решение – раскапывать или не раскапывать, – там все будет раскопано до нашего появления и концы надежно спрятаны. Нет! Об этом знать должны только мы трое, больше никто. И еще момент. Ты подумай о масштабах работы. Даже если бы мы сами каким-то образом смогли заставить тамошних механизаторов разгребать силос, ты знаешь, сколько это времени может занять? Там ведь не одна сотня тонн. Неделя уйдет – не меньше. Нет, нет! Надо знать наверняка, где именно захоронены люди, и копать именно в том месте.

– Да, Лева прав – тут надо действовать быстро и жестко, – подчеркнул Станислав. – И первым стоит брать за жабры того урода, который возглавляет их охрану. А взять его проще всего в связи с уже известным нам фактом изнасилования падчерицы. Это формальный повод. Только допрос надо обставить правильно, по уму… Скажем, допрашиваете этого типа вы вдвоем. Я думаю, он обделается, когда узнает, что им одновременно заинтересовались и МВД, и ФСБ. Вот… В ходе разговора Леве звоню я, как некий житель Крупянина или Сорокина, и говорю, что хочу дать информацию о пропавших без вести людях. А потом объявляю этого фрукта виновником их убийства. Понятное дело, телефон надо поставить на повышенную громкость, чтобы слышал и он.

– А вдруг это не сработает? Он может упереться! – Александр изобразил убедительный жест рукой. – И что тогда? Применить к нему пытки?

– Зачем? – невозмутимо улыбнулся Гуров. – Проще применить к нему проверку на полиграфе. Уперся? Поехали в область. Если даже в областном УВД полиграфом еще не обзавелись, сегодня в любом крупном кадровом агентстве такая хрень имеется. Посадить его на аппарат и предупредить заранее, что если его причастность будет установлена полиграфом, то никакой ему «чистухи», никакой явки с повинной. В активе – только отягчающие. Вообще-то нормальный вариант. Я – за!

– Ну-у, я тоже – за… – смеясь, проговорил Вольнов. – После той нашей пиратской авантюры в Финском заливе с захватом контейнеровоза уже ничему не удивляюсь.

– Ну что, тогда завтра прямо с утра и выезжаем? – подытожил Крячко.

– Да, чтобы прибыть туда с первыми лучами солнца, – с хрустом потягиваясь, откликнулся Лев. – Все, ложусь спать. И сегодня утром выехали затемно, и завтра опять ранний подъем… Отбой!

Как и было запланировано, еще до восхода солнца по трассе в сторону Крупянина помчался отсвечивающий полировкой в свете утренней зари шикарный «Мерседес». Пусть он был и не из последних моделей, зато с отличным движком, без натуги выдающим свои лошадиные силы. Глядя на только еще начавшую просыпаться природу, его пассажиры вели свои дорожные разговоры. И главная их тема – кто же может быть заказчиком и исполнителем покушения на Лосева?

– Не знаю, мужики, рассказывал вам или нет, но в местных районных общественных «дебрях» обитают две занятные, на мой взгляд, компашки, – заговорил Вольнов, глядя в окно на тянувшиеся вдоль обочины высокие дубы. – Одно время они обращали на себя пристальное внимание нашей «конторы» в смысле вероятной принадлежности к тем или иным экстремистским организациям. Но сейчас мы их просто держим в поле зрения. Ну, в порядке общего контроля, чтобы не выкинули какой-нибудь глупости.

– И что же это за «занятные граждане», хотелось бы знать? – лихо поддавая газу, поинтересовался Крячко, с трудом сдерживая зевоту.

По словам Александра, еще лет восемь назад на базе местной ячейки к тому времени уже почившей общероссийской левой партии «Набат революции» образовалась полуподпольная группировка, по своему идейному характеру радикального толка, названная ее членами «Народной истиной». В принципе, условно говоря, «истиновцы» ведут себя без каких-либо выкрутасов. Иногда собираются у кого-то на квартире, что-то обсуждают, принимают какие-то решения, иногда ездят к кому-то из своих «единоверцев» обмениваться опытом.

Создателем «Народной истины» считается бывший школьный учитель истории. Человек он образованный и весьма неглупый, по своему характеру ярый приверженец левой идеологии, причем в ее «фундаменталистском» формате. Зовут его Чижевич Вилен Аркадьевич.

Его общественные дела очень нервировали директора школы, где он работал. Тот случайно узнал об «истиновцах» и тут же поставил вопрос ребром: или работа в школе, или организация. Чижевич выбрал второе. Он уволился, организовал сапожную мастерскую, чтобы сводить концы с концами, и с той поры, если и не стал закрыт для внешнего мира, на публике появлялся нечасто.

Он и его соратники лишь два раза в год проводили публичные акции, собираясь у памятника Ленину – первого мая и седьмого ноября. Причем отдельно от других левых и коммунистов, которые в их глазах были отступниками от подлинного марксизма-ленинизма. В своих выступлениях «истиновцы» ратовали за все ту же «мировую революцию». В остальное время их не было видно и слышно.

– Ну, и ты полагаешь, что эта компания может быть причастна к тому, что случилось с Лосевым? – недоверчиво прищурился Гуров.

– Напрямую? – пожал плечами Вольнов. – Скорее всего нет. Но косвенно… Например, из этой среды мог выйти человек, который способен нажать на гашетку. Думаю, что не открою вам Америку, если скажу, что фанатизм в определенной ситуации эквивалентен очень большим деньгам. То, что платный киллер будет выполнять за десятки и сотни тысяч долларов, хорошо сориентированный фанатик выполнит бесплатно. Меня всегда напрягали группировки подобного рода. Я уже не раз замечал: чем тише она живет, тем более громкий «нежданчик» можно от нее заполучить.

Кроме «истиновцев», по словам Александра, в Якорном базируется еще одна группировка, именуемая «Меч небес». Правда, «меченебесники» придерживались идеологии правого, в чем-то даже коричневого оттенка. Появилась эта группировка позже, лет шесть назад, и объединила в себе сторонников построения жестко централизованного, унитарного государства мелкобуржуазного типа. Как былой социализм, так и недавний олигархат девяностых, который во многом и сегодня имеет место быть, члены группировки «Меч небес» отвергают начисто.

«Меченебесники» о себе заявляли почаще. За последние пять лет они несколько раз устраивали несанкционированные, пусть и малочисленные, зато шумные акции на районном рынке, в ходе которых обличали местную власть, потакавшую, по их мнению, торговцам из южных регионов и притеснявшую местных. Правда, погромов и рукоприкладства себе не позволяли, однако обстановку создавали довольно напряженную. Даже приход Лосева и наведение им порядка в рыночной торговле «меченебесников» не остудили.