Луиз Пенни - Жестокие слова

Наконец он подошел к Джону, который весь этот час простоял в одной точке, наблюдая.

— Я расследую убийство. Позвольте показать вам кое-что?

Джон кивнул.

— Первое — это фотография убитого. Я полагаю, что он какое-то время провел на Хайда-Гуаи, хотя думается мне, что он называл архипелаг островами Королевы Шарлотты.

— Значит, он был не хайда.

— Скорее всего, да.

Гамаш показал Джону фотографию. Тот взял и внимательно ее рассмотрел.

— К сожалению, я его не знаю.

— Прошло какое-то время. Лет пятнадцать, двадцать.

— То были трудные времена. Здесь толклось много людей. Именно тогда хайда остановили лесорубов, заблокировав дороги. Возможно, он был лесорубом.

— Возможно. Он явно чувствовал себя в лесу как дома. Построил себе бревенчатую хижину. Кто здесь мог его научить этому?

— Вы шутите?

— Нет.

— Практически любой. Большинство хайда живут теперь в деревнях, но почти у всех у нас есть лесные домики. Те, которые построили мы сами. Или наши родители.

— И вы живете в таком домике?

Не задумался ли Джон, прежде чем ответить на этот вопрос?

— Нет, у меня номер в «Холидей Инн Нинстинц». — Он рассмеялся. — Да, я построил собственный домик несколько лет назад. Хотите его увидеть?

— Если вы не возражаете.

Уилл Сомс с внучкой остались прогуливаться неподалеку от берега, а хранитель Джон повел Гамаша глубже в лес.

— Знаете, некоторым из этих деревьев больше тысячи лет.

— Они стоят того, чтобы их сохранить.

— Не все с этим согласны.

Он остановился и показал на небольшой домик в лесу. Домик с крылечком и креслом-качалкой при входе.

Точная копия домика Отшельника.

— Вы его знали, Джон? — спросил Гамаш, вдруг остро почувствовав, что он один на один в лесу с человеком большой физической силы.

— Убитого?

Гамаш кивнул.

Джон снова улыбнулся:

— Нет. — При этом он подошел очень близко к Гамашу.

— Это вы научили его строить бревенчатые хижины?

— Нет.

— Вы научили его искусству резьбы по дереву?

— Нет.

— А если да, то сказали бы мне?

— У меня нет повода вас бояться. Мне нечего скрывать.

— Тогда почему вы здесь? В одиночестве?

— А вы? — Голос Джона стал не громче шепота, шипения.

Гамаш развернул скульптуру. Джон посмотрел на людей на паруснике и отшатнулся.

— Это вырезано из красного кедра. С Хайда-Гуаи, — сказал Гамаш. — Может быть, дерево, из которого это вырезано, росло где-то здесь. А вырезал эту скульптурку убитый.

— Это не имеет ко мне никакого отношения, — сказал Джон и, бросив последний взгляд на скульптурку, пошел прочь.

Гамаш последовал за ним из леса. Уилл Сомс стоял на берегу и улыбался.

— Хорошо поговорили с Джоном?

— Ему почти нечего сказать.

— Ну, он же хранитель, а не болтун.

Гамаш улыбнулся и принялся заворачивать скульптуру в полотенце, но Сомс остановил его и снова взял скульптуру.

— Вы говорите, дерево привезено отсюда? Оно старое?

— Мы не знаем. Специалисты не могут определить. Для этого нужно разрушить скульптуру, но я не позволяю им сделать это.

— И это стоит больше человеческой жизни? — Сомс поднял скульптуру повыше.

— Мало что стоит больше человеческой жизни, месье. Но эту жизнь уже забрали. Я хочу найти того, кто это сделал, но не уничтожая еще и творение убитого.

Это удовлетворило Сомса, который вернул — хотя и неохотно — скульптуру Гамашу.

— Я бы хотел познакомиться с автором. У него был настоящий талант.

— Возможно, он был лесорубом. Участвовал в сведении на нет ваших лесов.

— В моей семье многие были лесорубами. Такое случается. Это не делает их плохими людьми или врагами до смерти.

— Вы обучаете других резчиков? — словно невзначай спросил Гамаш.

— Вы думаете, что он приходил сюда говорить со мной? — спросил в ответ Сомс.

— Я думаю, он приезжал сюда. И был резчиком.

— Сначала лесоруб, потом резчик. Так кем же он все же был, старший инспектор?

Это было сказано с юмором, но Гамаш почувствовал критическую нотку. Он закидывал удочку и знал это. Так же, как и Сомс. Как и Эстер. «Мы все рыболовы», — сказала она.

Нашел ли он что-нибудь на этих островах? Гамаш начинал сомневаться в этом.

— Вы обучаете резчиков? — повторил он свой вопрос.

Сомс отрицательно покачал головой:

— Только других хайда.

— Отшельник пользовался местным деревом. Это вас удивляет?

— Вовсе нет. Некоторые делянки сейчас под охраной, но мы согласились на вырубку кое-каких площадей. С последующей посадкой деревьев. Если это дело в хороших руках, то ничего плохого в нем нет. И молодые деревья нужны экосистеме. Я всем резчикам советую работать по красному кедру.

— Нам пора, — сказала Лавина. — Погода меняется.

Гидроплан поднялся в воздух и заложил вираж, удаляясь от неприметной бухточки. Гамаш посмотрел вниз. Ему показалось, будто один из тотемных шестов ожил и машет ему. Но потом он понял, что это Джон, который охраняет обиталище призраков, но боится маленького кусочка дерева в руке Гамаша. Джон, который вышел за предел.

— Вы знаете, он участвовал в споре с лесорубами, — перекрикивая старый двигатель, сообщил ему Сомс.

— Такого человека хорошо иметь на своей стороне.

— Он и был на вашей стороне. Служил в королевской конной полиции. Был вынужден арестовать собственную бабушку. Я до сих пор вижу, как он уводит ее.

— Джон — мой дядя, — прокричала Лавина с пилотского места.

Гамашу понадобилось несколько минут, чтобы осознать все услышанное. Этот тихий, мрачный, одинокий человек, который махал вслед их самолету, арестовал Эстер.

— А теперь он хранитель — сторожит последние тотемные шесты, — сказал Гамаш.

— Все мы что-нибудь сторожим, — сказал Сомс.

Сержант Миншолл оставил ему послание в гостевом домике и конверт. За ланчем из свежей рыбы и консервированной кукурузы Гамаш открыл конверт и вытащил новые фотографии, распечатанные с компьютера сержанта. Была и распечатка электронного письма.

Арман,

мы нашли четыре другие резные скульптуры. Остались еще две, которые найти не удается: одну Оливье продал через интернет-аукцион и одна ушла с аукциона в Женеве. Никто из коллекционеров не согласился прислать нам оригинал, но они прислали фотографии (см. приложение). Ни на одной другой скульптуре нет вырезанных снизу букв.

Жером продолжает работать над шифром. Пока без успехов.

Что вы думаете об этих фотографиях? Потрясающе, правда?

Я работала с вещами из хижины. Пока не удалось выявить, чтобы что-нибудь из них было украдено, и я не сумела обнаружить какую-либо связь между ними. Я думала, что золотой браслет из Чехии, но оказалось, что он из Дакии. Удивительная находка. Румыния в тех краях возникла гораздо позже.