Татьяна Степанова - Колесница времени

Катя вспомнила и Германа.

Последняя соломинка…

А вы пошли бы за меня замуж?

Я так и знал…

Катя ощутила, как ее сердце снова медленно сжимается в груди, словно кто-то взял его в ладонь и начал давить, давить, давить…

— Ну и теперь о Петре Кочергине. О человеке в инвалидном кресле, — продолжала Лиля задумчиво. — В общем-то, мы с тобой мало на него внимания обращали. Но мы не знали о том, что гильзы совпадут, и аварию в расчет не брали. А теперь давай поговорим о той аварии. Он мне на допросе рассказал — все или не все? Самый важный факт тот, что он был тогда за рулем «Мерседеса». Я смотрела по навигатору — а действительно, зачем он поехал по набережной, когда прямая и короткая дорога ему через Каменный мост? Теперь о машине его, остановившейся на светофоре у Устьинского моста, — именно там его поджидал киллер. Выходит, знал про этот маршрут необычный? Одно дело, если Петр Кочергин не помнит и путает, другое же, если он скрывает и недоговаривает.

— Его жена могла находиться в сговоре с любовником, нанявшим киллера, — ту же Марту, если любовником был Герман. И именно жена уговорила Кочергина ехать по набережной под благовидным предлогом — любым, — тут же парировала Катя. — Логично?

— Логично. И это опять удручает и запутывает. Теперь о стеклах в машине или об открытой двери. Петр Кочергин не сказал мне ни о том, ни о другом. Он вроде как утверждает, что стекла в «Мерседесе», когда тот остановился, были закрыты — шел дождь. И киллер выстрелил через окно. А гильза в таком случае не могла оказаться в салоне. И давай на миг предположим, что он лжет нам — все было не так.

— А как?

— Он поехал на набережную специально. В условленном месте на светофоре его ждал киллер, которого сам он и нанял. Остановившись на светофоре, Петр Кочергин опустил стекло в машине, и тут киллер подбежал и выстрелил почти в упор.

— В самого Кочергина, что ли? — Катя хмыкнула. — Он заказал свое убийство?

— Киллер стрелял в его жену, в Марину Кочергину, — сказала Лиля, — он заказал ее.

— Но она погибла в результате аварии.

— Что-то у них пошло не так. Киллер промахнулся. Марта промахнулась, как и в случае с тобой у гаража.

Катя смотрела на подругу.

— Теперь рассуждаем дальше — Петр Кочергин сейчас инвалид. Я не беру детективную версию о том, что он тайно от всех способен ходить. Нет, в это я не верю. Я верю в то, что инвалиду, если он задумал и дальше убивать, киллер просто необходим. Наша таинственная Марта Монро… Мог Петр Кочергин заказать ей Саянова и Фархада? Теоретически мог. Мотив — тот же, что мы и к его жене Лопыревой сейчас примеряли — боязнь огласки и позора. Он же постоянно дома торчит, игры дочери и ее мужа, сына с парнями в постели могли его ой как сердить. Вполне вероятно, он заказал и тебя, когда увидел, что ты разговариваешь с их горничной.

— Но Анна Левченко ему зачем? — спросила Катя. — Непонятно, знал ли он вообще о ее существовании и их короткой связи с Данилой?

— Чем больше я думаю об этой блогерше Анне, тем… Понимаешь, Катя, у нее был прямой контакт с Мартой Монро, с самой Мартой Монро. Об этом Кора нам сообщила: Анна Левченко — журналист и блогер — заинтересовалась Мартой, говорила с ней, даже хотела что-то писать о ней. Что она хотела писать? Может, она что-то заподозрила? Ведь в клубе все шушукались об убийстве Василия Саянова. А где сплетни, там и подозрения. Допустим, Анна Левченко заподозрила Марту. А та могла под каким-то предлогом заманить ее во двор незаселенного дома и прикончить. Возможно, как раз это убийство Марта совершила не по заказу, а по своей собственной инициативе, чтобы обезопасить саму себя.

Катя снова «перелистала» снимки в компьютере.

— Мы вроде все с тобой, Лилечка, перебрали, все варианты.

— Я так не думаю. — Лиля покачала головой.

— Нет?

— Меня беспокоит Герман Дорф. Возможно, есть какой-то скрытый мотив, тайная пружина всего происходящего. И она от нас, несмотря на все обилие версий, фактов и догадок, ускользает.

— Надо во что бы то ни стало разыскать эту Марту Монро, — сказала Катя.

— Или подождать, как будут развиваться события.

— Когда еще кого-то убьют? — спросила Катя.

Лиля выключила компьютер. И снова позвонила на номер Марты Монро.

Абонент временно недоступен.

Данила стоял у окна и смотрел в темный сад, волнуемый северным ветром, налетавшим с реки. Кривые голые сучья деревьев на фоне порванных в клочья туч. В саду кое-где включилась подсветка, но от этого темные углы казались еще мрачнее, напоминая черные кляксы на нарисованном тушью пейзаже.

Пейзаж с ветром…

Пейзаж с темнотой…

Пейзаж с фигурой у окна.

Данила протянул руку и прикоснулся к холодному стеклу. Он думал о сестре, о Жене. И еще о том, что вот теперь все ее привычки и его привычки, ее маленькие капризы и его подколы, ее великое терпение и тот хаос, что царит в его душе и вокруг — уже не важны.

Пустой, гулкий отель «Мэриотт — Аврора», место, где можно прятаться от проблем…

Уроки латыни и стихи римских поэтов…

Женькина нежность и его безалаберность — те качества, что они унаследовали от матери, которой нет…

Вся эта жизнь в их доме…

Все это похоже на сад в ночи, на ветер, что развеивает все прахом.

Если приходится разрываться на части между…

Между чем и чем?

Данила стянул через голову серую толстовку, пропахшую потом. Побрел в ванную, разделся там догола.

Смотрел на свое великолепное мускулистое сильное тело — удары на ринге ему нипочем.

Нипочем и это вот — алые следы на шее, на груди, на бедрах. Следы жадных жарких поцелуев взасос, как алая сыпь, как красный лишай.

Когда вас целуют от шеи до пяток, а вы лежите и позволяете делать это с собой, то…

Данила включил воду и встал под душ. А когда ванная наполнилась горячим паром, он протер полотенцем зеркало и улыбнулся себе.

Улыбнулся сам себе в мутном стекле.

Обернув полотенце вокруг бедер, он вышел из ванной и достал из кармана куртки мобильный. Включил его. На дисплее отразились неотвеченные звонки. Все от сестры, от Жени, сам он ей так и не позвонил.

Он нажал кнопку в одно касание, отыскивая номер.

Нет, в этот вечер, сдуваемый северным ветром, сулившим скорый снег и лютый мороз, он хотел звонить не сестре.

Он нашел номер Кати, ожидая, когда та ответит:

А, это ты…

А, это ты…

Это я, и я у твоего дома…

Звонок застал Катю врасплох. Она недавно лишь вернулась домой с работы — до обеда в Прибрежном ОВД, а после обеда вернулась в главк, где задержалась почти до восьми.

И вот дома. И снова тьма за окном — огни, огни на Фрунзенской набережной. И голос Данилы в мобильном.