Алексей Макеев - Десять пуль на сундук мертвеца (сборник)

– Отпустите меня в клуб! Приставьте двух, трех, десятерых оперативников ко мне, только помоложе. Лучше из другого района. Я в течение двух ночей найду тех, кто распространяет таблетки. А если повезет, то и тех, кто их привозит в город.

– Кто-то из персонала клуба? Неужели все-таки бармены?

– Пальцем в небо, Лев Иванович. Бармены тут ни при чем. Персонал клуба вообще ни при чем. Я заметил двух парней, думаю, что не ошибаюсь. И это, скорее всего, то, что нам нужно!

– Почему ты так уверен? – устало спросил Гуров.

– Потому что это необычные наркотики, вы же сами говорили. Да и в клубе ни вы, ни я не видели кого-то в состоянии наркотического опьянения. Это что-то иное, а непонятное может быть опасным.

– Ох, не доведет тебя до хорошего твоя профессия, – вздохнул Лев, разглядывая журналиста так, будто видел его впервые в жизни. – Может, и правда тебя отпустить? Будешь показывать чудеса храбрости хоть под надзором полиции, а не сам по себе. Но тогда тебе надо и денег выделить для покупки наркоты.

– Ну, это было бы вообще высшим пилотажем, – обрадовался Колотов.

Гуров вытащил мобильный телефон и набрал номер Шумавина:

– Слушай, Игорь Сергеевич. Воспользуйся-ка ты своей властью работника областного ГУВД. Нужно человека три молодых толковых оперов из совершенно другого района города. Я решил отправить нашего журналиста из-под домашнего ареста в «Ариэль». Он утверждает, что ему достаточно всего пары дней, чтобы довести свои изыскания до финала. Чем черт не шутит, а может, он и прав, может, та парочка парней, которых он заприметил в клубе, и есть распространители странных наркотиков, которые мы ищем. Хуже не будет.

Гуров сидел в кабинете Шумавина в здании ГУВД и посматривал на часы. События начали разворачиваться с необычайной быстротой. Волновала его таблетка, которую настырный журналист Колотов умудрился-таки купить ночью в клубе «Ариэль».

Личность продавца устанавливается. Оперативники ночью проследили его до дома. Им удалось даже навести кое-какие справки, так что можно быть спокойными – он в этой квартире живет. Дверь распахнулась, и в дверном проеме показался капитан Барсуков. Сегодня эксперт не выглядел невыспавшимся. Гуров даже вскинул брови, видя, как у капитана блестят глаза.

– Можно, Лев Иванович?

– Заходи, – поторопил Гуров капитана, зная по опыту общения с ним, что до сути Барсуков сам дойдет не скоро, запутавшись в дебрях извинений и лирических отступлений. Кабинетный работник, что с него взять.

Барсуков неторопливо положил на стол перед полковником папку, раскрыл ее и стал вынимать заполненные бланки результатов экспертизы. Гуров терпеливо ждал.

– Так вот, Лев Иванович, я успел по телефону несколько раз проконсультироваться с Мариной Всеволодовной, и мы с ней сошлись в том, что эти таблетки не из китайского сырья. И уж тем более не из Европы. Состав… ну, в общем, это все из категории стероидов. Примерную реакцию мы определили и установили, что выводится из крови препарат довольно быстро, буквально за несколько часов. Но вот в чем загвоздка! Как раз это мы с вами примерно и предполагали. Сначала препарат действует возбуждающе, потом его действие ослабевает и…

– И наступает как раз то?

– Марина Всеволодовна сказала, что это сродни параличу сосудов. Если не получать физической нагрузки еще несколько часов, то должно пройти бесследно при первых приемах. При последующих – неизвестно. Но сосуды не сразу приходят в норму. И если в течение нескольких часов человек получит физическую нагрузку, остановка сердца неизбежна, потому что резко падает кровоснабжение и питание кислородом мозга. Так что, или мозг или сердце. А следов, как вы теперь понимаете, в крови никаких. Вот такая пилюля придумана каким-то извращенцем вместо энергетических напитков. И намного мощнее по первоначальному эффекту.

– Все?

– Не все, Лев Иванович.

В кабинет вошел улыбающийся Шумавин и уселся в углу. Гуров некоторое время смотрел на майора, потом не выдержал:

– Тебя там в приемной девушки щекотали? Ты чего цветешь, как майская роза?

– Это надо было видеть, Лев Иванович, – обмахнулся Шумавин. – Гончаров сейчас прошел мимо меня по коридору и не поздоровался. Сделал вид, что меня нет.

– Это он шел от следователя? Ну, тогда понятно. Не застрелился бы. Догадался бы кто определить его под домашний арест и отобрать личное оружие. Ну ладно, служба собственной безопасности разберется без нас. Тут Барсуков таблетки проанализировал. Так что там еще, Василий Сергеевич?

– А еще, Лев Иванович, я утверждаю, что таблетки прессовались на том же аппарате, что и безобидные таблетки, которые распространял психолог.

– Что? – Гуров всем корпусом подался вперед. – Ты серьезно?

– Вполне, – с торжествующим спокойствием ответил Барсуков и вытащил лист бумаги с изображением увеличенных оттисков. – Вот таблетки психолога. Видите, у самого края щербинка? Она повторяется почти на всех таблетках, которые мы у него изъяли. Только иногда она меньше, иногда больше.

– А это, – ткнул пальцем во второй оттиск Гуров, – таблетка, изъятая сегодня ночью?

– Так точно.

– Это что же, – зловещим шепотом проговорил из угла Шумавин, – мы несколько дней ходили мимо него, а он нас за нос водил? Ах ты, с…

– Нет, – покачал головой Гуров. – Никитенко не станет так рисковать. Какое бы у него ни было прикрытие…

– А вы уже знаете, что Никитенко племянник нашего заместителя мэра? – спросил Шумавин.

– Уже знаем. У него мать в девичестве Волошина. И фирмы этого Волошина «наследили» на химическом заводе. И в сокрытии следов аварии они участвовали. По крайней мере, одна. Там уже идет проверка.

– Тогда… – Шумавин вдруг резко встал и подошел к своему столу, перебрал несколько папок, нашел нужную и вытянул какой-то листок. – Тогда я знаю, где и кого искать. Вот. Это один информатор описывает прошлое Никитенко. Он с ними учился в институте, знал всю компанию, в которой тусовался молодой Никитенко.

– И что же там интересного в жизни молодого Никитенко было?

– Был у него один приятель по имени Александр Гордиевский. Какое-то время они были, что называется, «неразлейвода», потом Гордиевский куда-то делся. Я, кстати, навел вчера справочки. Гордиевский-то у нас судимый. Вот куда он тогда делся. Отсидел за аферы с изготовлением поддельных спиртных напитков. Он был талантливым химиком, как говорят. Года полтора назад должен был выйти.

– Вышел?

– Я отправил запросы по линии системы исполнения наказания. Жду. Только вот вопрос возникает, а стоит ли ждать. Не встретились ли уже два старых приятеля?

– А если эти таблетки прессуются на одном оборудовании, – подхватил Гуров, – значит, они попадают и в руки психолога, и в руки распространителей через одного человека. Через Никитенко. И значит, аппарат где-то рядом, но только не в здании клуба. Это идиотизм, держать все в одном месте.