Алексей Макеев - Ментовский крюк

И полковник воспроизвел записанный на диктофон звонок друга. Находясь в командировке, он записывал все звонки от неизвестных абонентов. На всякий оперативный случай.

Балашов выслушал и тяжело вздохнул.

– А мы тут сидим, понимаешь, плюшками балуемся! – Он крепко выругался.

– В смысле? – не понял Гуров.

– Отстранили меня от руководства, – пояснил Балашов. – Прокурор Редько, скотина безрогая, постарался. Вот, сижу, жду, когда мне замену пришлют. Проявлять инициативу запрещено в приказном порядке.

Гуров горько усмехнулся. Знакомая история повторялась уже не раз. Коррумпированные власти на местах вечно пытались вставить палки в колесо расследования. И город Мясников не стал исключением.

– Ладно, – сыщик выложил на стол и развернул свое служебное удостоверение. – Прошу ознакомиться. Я полковник Гуров из Главного управления уголовного розыска МВД России. Ввиду временного отсутствия начальника принимаю руководство на себя. Возражения разрешаю засунуть себе в задницу. Я имею полномочия расстреливать оборотней и саботажников. Господ оперуполномоченных прошу взять оружие. Вы поступаете в мое распоряжение.

«Студенты» с энтузиазмом, «оборотни» неохотно, но тоже быстро потянулись за табельными стволами. Следователь Загорская также направилась к оружейному сейфу.

– Для меня что-нибудь найдется?

Гуров смерил ее неодобрительным взглядом и заметил:

– Место следователя в кабинете. Вы персона процессуальная.

Но Загорская вытянула из пирамиды крайний «макаров».

– Нет, я пойду с вами. Прокурор Редько все равно не даст вам санкцию, поэтому присутствие следователя необходимо.

С группой собрался идти и Балашов.

– Пал Федорыч, а вы куда? Вас же отстранили, – с удивлением заметил прапорщик Дынин.

– Куда-куда, на кудыкину гору, – буркнул Балашов. – Из начальников меня поперли, но из оперов никто пока не увольнял.

– Значит, Игорь погиб? – спросил Гурова Витя и поправил очки.

– Нет, ранен, – сказал сыщик. – Стас говорил про овраг и реку. Знаешь, где это?

– Конечно.

– Тогда вперед, по машинам.

И оперативная группа поспешно направилась к выходу.

На машинах опергруппе удалось проехать недалеко. Между забором агрокомбината и полузамерзшей речкой оставался коридор речного берега шириной метров пятьдесят. Земля по берегу круто спускалась и была осклизлая, заболоченная, лишенная даже намека на дорогу. Сначала забуксовали обе легковые машины, за ними застрял и милицейский «уазик». Впрочем, здесь и «КамАЗ» не прошел бы.

Оперативники выбрались из машин и дальше пошли пешком. Ругаясь и увязая в грязи, они более получаса с трудом продвигались вдоль реки. Наконец впереди показался овраг. Он уходил под агрокомбинатский забор и затем дальше вверх, рассекая склон. По его дну струился вонючий ручей, от которого за версту несло тухлятиной.

– Это нам привет от «Агронавта», – сморщился прапорщик Дынин.

Стена комбината над оврагом выглядела на редкость непотребно. Оплывшая, местами просевшая и покосившаяся, она как заплатами была усеяна наскоро заделанными проломами. Впрочем, никому и в голову не могло бы прийти забраться сюда по собственному почину.

Светлана Загорская обратилась к Гурову:

– Вы больше не пробовали связаться с полковником Крячко? Попытайтесь еще раз, вдруг получится.

Гуров последовал ее совету, но без результата. Телефон полковника Крячко не отвечал. Не отвечал и телефон, с которого Станислав в последний раз звонил Гурову.

– А если отправить эсэмэску? – не отставала Загорская. – Вдруг он ее примет?

Гуров написал: «Мы за забором в овраге у реки. Прорывайся ровно через полчаса. Поддержим огнем».

И отправил на оба номера.

– А у него часы-то есть? – забеспокоился Витя. – А вдруг они разбились?

– Будем надеяться на лучшее, – отрезал Гуров. – Другого выхода у нас все равно нет.

Предстоящие полчаса нужно было чем-то занять. И постараться не окоченеть на пронизывающем речном ветру.

– Согреемся? – предусмотрительный Дынин полез в карман за фляжкой.

Пыжов радостно потер руки, остальные от заманчивого предложения прапорщика отказались.

Светлана обернулась к полковнику Балашову:

– Дядь Паша, попробуй вызвать ОМОН. Наверняка они не в курсе, что Редько тебя отстранил.

Полковник сдвинул шапку, почесал голову и проворчал:

– Уж если раз сделал глупость, то, хочешь не хочешь, надо идти до конца.

И взялся за мобильник. Тут и телефон Гурова дал о себе знать. Он пропиликал мелодию «Тайм» из репертуара любимой группы сыщика «Пинк Флойд». Звонил Орлов из Москвы.

– Лева, у тебя есть минутка поговорить? – спросил генерал.

– Более подходящего момента и придумать невозможно, – заверил начальника Гуров. – Рассказывай, Петр, я весь внимание.

Генерал откашлялся и приступил к рассказу.

– Так вот, слушай, пришла информация по фотографии, которую ты мне прислал. Бардин – молоток! Памятник ему в бронзе и флаг на башню. Он не стал мудрить, а прямо обратился к президенту. Не зря же он в его охране полтора года работал. Бардин показал президенту твой огрызок фотокарточки, и тот все вспомнил. И даже свою собственную фотографию отыскал в архиве. Такую же, как твоя, только целую. Фердыщенкова он хорошо знал, правда, друзьями они не были. Даже наоборот. Фотография сделана в пионерском лагере. Этот Фердыщенков у своих товарищей из тумбочек сгущенку и конфеты воровал. А наш будущий президент его однажды буквально схватил за руку и устроил ему выволочку. На фотографии как раз этот момент и запечатлели, для стенгазеты. Причем Фердыщенков действовал не один. По словам Бардина, президент вспомнил, что у вора был дружок, который, собственно, все и затеял. Но Фердыщенков попался, а тот выкрутился. Хитрый был, паршивец. Президент даже кличку его припомнил – то ли Башка, то ли Мозга. А вот фамилию забыл.

Гуров задумался.

– Слушай, Петр, а ты не мог бы эту президентскую фотку нам сюда переслать? Хочу кое-что уточнить. Только побыстрее. Сам знаешь – дорого яичко, пока горячо. У тебя все?

Орлов не то издал смешок, не то кашлянул.

– Стас там далеко? Для него две новости имеются, и обе, как ни странно, хорошие. Во-первых, кактус его расцвел. Надеюсь, до вашего возвращения простоит, не завянет. И, во-вторых, уборщицу мы наконец нашли. Проверенный товарищ, из следственного управления сманили. Она там сущие гроши получала. В общем, все замечательно. Боюсь только, что генерала Бардина от нас заберут. Говорят, что его перевод в Генеральную прокуратуру – дело решенное. Жалко, толковый он мужик.

Гуров собрался согласиться, но тут из-за забора послышался шум. Все посмотрели на часы. Полчаса еще не вышло. Раздались гулкие хлопки.