Алексей Макеев - Эстафета с пистолетом

— Ступай. Если понадобишься, я тебя найду. И запомни мой совет — в клубе не показывайся. Тебе же лучше будет.

— Я туда больше ни ногой, — затрясла головой девчонка и, поспешно выскочив из машины, побежала прочь.

Гуров развернулся и поехал в убойный отдел. Он прошел прямо к полковнику Каспарову, куда следом был вызван и Селедцов.

— Ну что, картина с клубом складывается почти ясная. Неясны другие детали, касающиеся гибели Руслана Мажарова, — сказал Гуров. — Я просил информацию на Саркисова и его людей. Тех самых, что на меня напали. Вы их видели на съемке, и мне удалось выяснить их клички — Гном и Верзила. Приходилось слышать?

— Еще бы! — кивнул Каспаров. — Оба судимые, отсидели за рэкет, что процветал в девяностые. Были членами группировки Миши Крутого. Самого Крутого убили, многих бандитов пересажали, кого не сумели, тот на дно залег и не высовывался.

— А Саркисов? Тоже оттуда?

— Он не из нашего города, — покачал головой полковник. — Приехал из Нальчика. Я звонил туда, в свое время Саркисов тоже числился в одной из местных группировок. Полагаю, что к нам в Приморское переехал от греха подальше, когда его друзей начали активно брать.

— Извините, но я просто поражаюсь! — усмехнулся Гуров. — У вас прямо под носом творится беспредел! Бывший бандит — а он таковым, кстати, и остался! — возглавляет клуб, в котором процветает торговля наркотиками, проституция, азартные игры! А вы как будто ничего не замечаете! Или вы тоже имеете свой процент за молчание? — Он в упор посмотрел на Каспарова: — Имейте в виду, я ведь никого покрывать не стану. Мне поручено расследовать убийство, и обо всем, что всплывет попутно, я обязательно доложу в Москве.

Каспаров смерил его грустным взглядом и вздохнул:

— Эх, Лев Иванович! Если б вы знали, где нам приходится работать! Приморское сейчас — совсем не тот город, в котором я родился! И тогда, конечно, взяточничество здесь процветало, блат был в почете, но сейчас, вы правильно выразились, полный беспредел. Правда, в девяностые было еще хуже. Прекращать эти безобразия должны ОБЭП и наркоконтроль. А как они его прекратят, если сами в нем участвуют и получают свои деньги? А я что могу сделать? Я возглавляю убойный отдел! К кому я пойду со своими обвинениями? К Орленко? Я вас умоляю!

— Но у вас же есть люди, которым вы можете доверять! — не выдержал Гуров. — Хотя бы в вашем отделе?

— Есть. Вот Денис, например, — указал Каспаров на Селедцова. — И еще несколько человек. Но по сравнению с теми, кто завязан в местной мафии, нас единицы, и нам просто рта не дадут раскрыть.

Гуров постукивал пальцами по столу. Ситуация в Приморском действительно складывалась вопиющая. И этому надо было положить конец.

— Нужно выяснить, кто тот хозяин, на которого работает Саркисов, — сказал он. — Думаю, не без его ведома меня бросили на рельсах.

— Выясним, — пообещал Каспаров.

— Так, теперь следующее. Я просил распечатку звонков Максима Измайлова. Это было еще до того, как я сходил в «Атлантиду» и встретил там столь негостеприимный прием.

— Да-да, вот она! — Селедцов с готовностью положил перед ним лист с напечатанными цифрами и фамилиями.

Гуров нашел примерное время посещения Максима Юрьевича и обнаружил то, что искал. Сразу после ухода от него полковника Измайлов позвонил Кравчуку на сотовый. После этого, ближе к вечеру, ему позвонил сам Кравчук. И больше соучредители не перезванивались.

— Помните, я говорил с вами о том, что киллера, стрелявшего в Мажарова, нужно искать в местной криминальной среде? — обратился Лев к Каспарову.

— Конечно. И я подготовил список, вот он. — Каспаров протянул ему листок.

Там было около десятка фамилий, которые ни о чем не говорили полковнику.

— Проверьте каждого, — сказал он. — Кто чем сейчас занимается, с кем связан и так далее. Да! Выясните, кто-нибудь из них умеет управлять мотоциклом? Это важно. И все о клубе «Атлантида» — кому он, в конце концов, принадлежит?

— Хорошо, все сделаем, — заверил его Каспаров.

— Я отправляюсь к Измайлову, а вы сделайте все, чтобы найти Кравчука. Для этого выделите самых надежных людей.

— Понял, — кивнул полковник.

— Имейте в виду — времени у нас мало, — предупредил Гуров, направляясь к выходу. — Я надеюсь успеть с вашей помощью.

Сев в машину, он поехал к Максиму Измайлову. Дверь ему никто не открыл, супруга Измайлова из-за нее сообщила, что мужа нет дома. На вопрос, где он и когда вернется, нервно ответила, что понятия не имеет.

— Вы что, поссорились с мужем? — спросил Гуров.

— Не ваше дело! — раздраженно ответила женщина, явно собираясь отойти от двери.

— Погодите минутку, — окликнул Лев. — Боюсь, вы не совсем ясно представляете себе ситуацию… Ваш муж спешно уехал, правда? Можно сказать, сбежал.

— Я не хочу ничего слушать! — крикнула женщина. — Это все ваши домыслы! Оставьте моего мужа в покое, он ни в чем не виноват!

— …И сделал он это явно неспроста, — не смущаясь, продолжал Гуров. — Дело в том, что Субботин убит. И ваш муж боялся, что та же участь постигнет его. Так вот, она обязательно его постигнет, если вы сейчас же не поговорите со мной и не скажете, где он.

Дверь медленно открылась. Женщина с побледневшим лицом смотрела на него. На лице ее был написан страх.

— Это правда? — упавшим голосом спросила она. — Субботин убит?

— Да, — твердо повторил Гуров. — И мы теряем время. Убийца будет искать вашего мужа и, если вы будете молчать, может найти его раньше, чем я.

— Проходите, — посторонилась она.

Когда Гуров прошел в квартиру, женщина вдруг опрометью бросилась в комнату, и вскоре Гуров услышал ее взволнованный голос:

— Максим! С тобой все в порядке? Дело в том, что тут пришел тот самый человек из московской полиции. Он говорит, что…

Гуров вошел в комнату и, молча выдернув у нее трубку, приложил ее к уху, отчетливо произнес:

— Максим Юрьевич, вам грозит опасность. Я сейчас приеду к вам и очень советую не делать никаких глупостей. Я не знаю пока, где вы, и очень прошу вас убедить вашу жену сказать мне. По телефону не стоит. И еще один совет — если вокруг вас есть люди, не оставайтесь один. И не сидите у окна. Чем быстрее я буду знать, где вы, тем быстрее будет снята с вас опасность.

После этого он вернул трубку жене Измайлова. Что говорил ей супруг, Лев не слышал, только женщина несколько раз повторила: «Да, хорошо».

— Ну что? — спросил он, когда та нажала на кнопку разъединения.

— Мой муж… в лечебном санатории, — тихо сказала та. — Это особый санаторий, специализирующийся на психиатрических заболеваниях. — И поспешно добавила: — Но Максим не болен! Он просто очень сильно боится. Я не знаю чего! — Она беспомощно разрыдалась, закрыв глаза руками, а потом продолжила глухим голосом: — Я и сама боюсь — за детей, за себя…