Алексис Лекей - Дама пик

– Еще увидимся, сучка, – пробормотал он с улыбкой, – ты слишком это любишь.

Пятница, четыре утра

Мартен не мог уснуть. Ему недоставало данных, чтобы строить версии нападения на Лоретту. Получались не версии, а ни на чем не основанные догадки. Потерянное время. Но сон не приходил, и избавиться от мыслей тоже не получалось.

Что ему известно о Лоретте? Что у нее весьма насыщенная личная жизнь. Что к сексу она подходит прагматично. Что она любит мужчин. А еще – что она блестящий психолог. Лоретта знала нападавшего, никаких сомнений. Почему же она не предвидела случившееся?

Сколько у нее было любовников из числа полицейских, с которыми она встречалась по работе? Не считая меня, подумал Мартен. Их отношения продлились всего один вечер.

Ему было сложно поверить, что она спала и со многими другими сыщиками, в этом вопросе не стоило полагаться на собственное суждение. Он не мог быть объективным.

Если Лоретта снова поднялась к себе в кабинет, то почему? Либо из-за звонка нападавшего (но следов этого звонка в ее мобильном не обнаружилось), либо потому, что забыла нечто достаточно важное, чтобы за этим вернуться. Возможно, то же самое искал преступник? Вдруг она застала его врасплох, когда он обыскивал ее кабинет? Домыслы в чистом виде.

Он решил, что завтра с самого утра нужно будет обязательно попросить у Фурнье разрешение посетить кабинет Лоретты.

Пятница, без четверти девять утра

Когда он приехал на работу, пробковая доска исчезла. Жаннетта и Оливье усердно трудились, приклеивая скотчем на стену схему, вычерченную на двойном листе бежевой чертежной бумаги формата A1. Они перевели на него карту Парижа и пригородов и провели черным фломастером границы коммун и округов. Большие красные точки и снимки жертв отмечали места, где их нашли. Возле каждой фотографии имелся стикер с датой убийства, именем жертвы и ее адресом.

Распределение мест преступления не вписывалась ни в какую геометрическую логику, что было вполне объяснимо, если единственное, что связывало жертв, – их присутствие в списке клиентов детектива.

Когда Мартен лежал в больнице, ему проверяли поля зрения. Схема убийств напомнила ему круглый экран устройства, на котором его тестировали, с маленькими сияющими точками разной яркости: они с произвольной частотой вспыхивали в любых местах экрана, выбранных случайным образом. Впрочем, нет, не совсем так. Места преступлений действительно распределялись хаотично, а вот их частота – нет. Убийца выходил на охоту каждую ночь. Вплоть до сегодняшнего дня.

– Сегодня утром – ничего, – подняла голову Жаннетта, откликаясь на его невысказанную мысль. – По крайней мере, до этого момента, – добавила она. – Я сделала тебе набросок текста для журналистов. Какие новости у Лоретты?

– Состояние стабильное.

Жаннетта уже получила отчет о нападениях и прочих преступлениях, совершенных в Париже за последние сутки. Ночь прошла спокойно. Сообщений из пригородов придется еще подождать. Централизованная служба “Париж – пригороды” отсутствовала. Что до сельских кантонов в окрестностях Парижа, процедура могла занять еще больше времени. А остальная территория страны? Первые убийства произошли в Париже и ближайших пригородах, но никто не мешает убийце нанести удар в любом другом месте.

Мартену показалось, что Жаннетта избегает его взгляда. Наверняка последствия вчерашних минут откровенности, о которых она, по всей видимости, уже сожалеет. А ведь она его хорошо знает и понимает, что он никогда и никому об этом не расскажет.

Он размышлял над тем, достигнет ли своей цели объявление в прессе, составленное Жаннеттой, когда его вызвал Руссель.

– Похоже, вам придется справляться без меня, дети мои, – сказал он.

– Может, он хочет вас видеть по какой-то другой причине, – возразил Оливье.

– Может быть, – кивнул Мартен, выходя из кабинета. – Отправляй объявление, Жаннетта, – распорядился он.

Руссель был не один. В кабинете находилась и Натали Ландовски, офицер того же возраста и звания, что Мартен, назначенная ему на замену. Вообще-то, согласно неписаным правилам, передаче полномочий должна была предшествовать беседа с Русселем один на один.

Имя Ландовски стояло в списке клиентов Лоретты. Вылечившаяся алкоголичка, она теперь не пила, но алкоголь оставил недвусмысленные следы на ее лице с тонкими чертами. На ней был строгий и элегантный серый костюм – форма сотрудника высокого ранга.

Руссель не сам выбрал Ландовски – Мартен знал, что она не входит в число его поклонников. По всей видимости, ее прислали сверху. Мартен считал ее опытным сыщиком, хорошим профессионалом.

Излишне чувствительные полицейские, начинающие выпивать, – не редкость, и Ландовски не единственная, с кем такое случилось. Злоупотребление алкоголем может быть следствием слишком большой эмпатии, которая вовсе не является таким уж очевидным недостатком следователя, даже если со временем способна подорвать его нервную систему.

Но то, что представлялось важным Мартену, не обязательно должно быть таковым для руководства полиции. И причиной продвижения Ландовски по служебной лестнице вполне могло стать намерение директора повысить слишком низкий процент женщин, возглавляющих различные подразделения.

Ландовски пожала ему руку и пристально, без улыбки посмотрела на него своими светло-серыми глазами.

Мартен знал сыщиков, которые пили гораздо больше, чем она, но при этом не навлекали на себя начальственный гнев. У них, однако, имелось важное преимущество: они были мужчинами. Он также знал, что в результате стычки с прокурором Ландовски на несколько месяцев утратила право принимать участие в судебных действиях. Она замужем (или была замужем) за судьей.

Руссель решил не утруждать себя преамбулой.

– Мартен, на вас заведено дело, ведется служебное расследование. Знаю, это чистая формальность и подозрения вскоре снимут, однако вами уже интересуются или вот-вот заинтересуются СМИ в связи с серийными убийствами. Я подумал, что мадам Ландовски могла бы заменить вас. По крайней мере, временно. Введите ее в курс дела, пожалуйста.

Мартен кивнул, развернулся и, ни слова не говоря, вышел. Ландовски секунду поколебалась, а потом последовала за ним.

Она догнала его в коридоре.

– У вас, как я посмотрю, горячая взаимная любовь, – заметила она.

– Мы с Русселем вынуждены терпеть друг друга, но не обязаны любить. Если у вас есть время, я введу вас в курс дела и познакомлю с командой.

– Хотелось бы для начала поговорить с вами пять минут наедине, если не возражаете.

– Не стану скрывать, для меня это шанс, на который я не надеялась, – сказала Ландовски, садясь напротив Мартена за стол в бистро на улице Сен-Жак. – Я уже два года прозябаю на бумажной работе. Но я и пальцем не пошевелила, чтобы увести у вас это дело.