Сергей Майоров - Запасной инстинкт

— Так, бабушки!.. — Саморуков вынул из кармана удостоверение и взмахнул им перед лавкой так же изящно, как Амаяк Акопян — колодой карт. — Санэпиднадзор. Тараканы, муравьи, клопы?

— Замучили, проклятые!..

— Замучили, проклятые!..

— Все понятно, — перебил этот хорал Игорь. — Все по квартирам. Приготовить баночки из-под майонеза и никуда не выходить. Через пять минут начнем разливать.

— Ты чего это сейчас сказал? — поинтересовался Мишка, перекусывая дужку замка на двери подвала.

— Метагексоэпам-два, — нашелся Игорь, включая фонарик.

Провозившись около двадцати минут в темном и сыром подвале, друзья не обнаружили никаких остатков жизнедеятельности человека. Не было ни вещей, используемых в качестве лежанки, ни остатков пищи, ни досок, сложенных в ряд.

— А как вы хотели? — по-отечески заметил Никитин, отряхиваясь. — Сразу, что ли?

Лавка у второго подъезда была пуста, и это давало операм некоторое преимущество во времени. Однако едва Саморуков приложился к скобе, из подъезда вышел мужик. Пыхнув дымком, он принялся разглядывать незваных гостей. Более подозрительной картины представить было трудно, если еще учесть тот факт, что Мишка ножницы спрятать успел, а снять перчатки — нет. Для августа месяца картина странная.

— Вы из ЖЭУ? — помог им мужик.

— Да, — ответил Саморуков. — Мастера ждем. С ключом.

— Давно пора. Когда горячую воду дадите?

— К утру жди, — пообещал Стариков.

Мужик тряхнул головой и ушел.

Подвал второго подъезда напоминал первый, с тем только отличием, что Стариков в глубине огромного помещения обнаружил кабинку с отломанной дверцей. Там на куске картона лежала колбасная кожура, белела скорлупа от яиц и пылились две пустые бутылки из-под вина.

— Не наш клиент, — вздохнул Игорь. — Тварь не пьет.

Вернулся, вполголоса матерясь, Саморуков. Обнаружив в темноте необычный предмет, лежащий на полу, он стал ощупывать его ладонью. Это оказался полуразложившийся труп бродячей кошки. Мишка вытирал руку о перчатку и говорил о том, как ненавидит свою работу.

— А фонарь тебе на что? — логично спросил Никитин. — Суешь руки, куда собака не пихает свой…

Появившись на свету, они убедились в том, что их внешний вид стал еще хуже.

— Ничего, дома отмоемся.

Оставался последний подвал третьего подъезда.

01:44. 5 часов 07 минут до рассвета

Дверь была открыта.

Мишка аккуратно поставил ножницы за дверь, чтобы не мешали, расстегнул куртку, освобождая доступ к кобуре.

Осторожно ступая по пыльным ступеням, оперативники стали спускаться вниз. Открытая дверь в подвал в данной ситуации могла говорить о многом или же совершенно ничего не значить.

Тонкий слух Никитина уловил движение внутри подвала.

— Фонари не включать… — одними губами шепнул он парням.

Последняя ступенька…

Справа и слева — темнота. Оперативники двигались на ощупь, неслышно касаясь руками стены. Саша уже ясно определил направление движения — влево. Именно там раздавались звуки, волновавшие его слух. Никитин мысленно попытался представить, откуда они берутся.

Так на разделочной доске режут мясо. Два куска дерева трутся друг о друга. Грубый ботинок наступает на бетонный пол.

Невдалеке показалась полоска не самого яркого света. За стенкой, разделяющей оперов с соседним помещением, кто-то пользовался фонарем или лампой.

Никитин на ощупь хлопнул по плечу сначала Старикова, идущего за ним, потом Саморукова. Ощутив адекватный ответ, он одним движением загнал патрон в патронник и выскочил из-за укрытия на свет.

— Полиция!.. Руки! Руки — чтобы я видел!..

Оперативники вылетели из-за его спины, уперли стволы в пространство перед собой.

На ящике из-под бутылок, поставленном на попа, стояла керосиновая лампа «летучая мышь». Под ней на расстеленном куске картона лежали несколько освежеванных тушек кроликов. Еще одна с не до конца спущенной шкуркой была зажата в руке какой-то женщины. Над картоном сидел мужик и остекленевшими от ужаса глазами смотрел на группу Никитина. За его спиной виднелась открытая дверь в кабинку, а в ней — клетки со зверьками.

Брюки мужчины стали темнеть спереди. Пятно стремительно расползалось.

— Прекратите кричать, — попросил женщину обескураженный Никитин. — Кто вы такие?

— Это вы кто такие?.. — Женщина перевела дух и опустила руки.

— Полиция, — объяснил Александр. — Вы что, не услышали?

— Тебе в психушку надо!..

Мужик пришел в себя быстрее и, не желая портить отношения с властями, коротко объяснил, что они с женой содержат в подвале кроликов. Сейчас пришла пора воспользоваться плодами их труда. А ночью — потому что днем нет времени. Логично.

Сыщики вышли наружу и вдохнули свежий воздух.

— Слава богу, это те, кто въехал после моего развода, — шумно выдыхая, прошипел Никитин.

— Нескладуха какая-то. — Мишка поморщился. — Порожняки гоняем, братцы.

Никитин стоял, покручивая в руке зажигалку. Одного взгляда на него Старикову было достаточно, чтобы понять — сейчас не самое лучшее время беспокоить начальника расспросами.

Саша стоял и молчал. Минуту назад произошло что-то важное, а он не мог понять — что именно. Это тот случай, когда в голову приходит какая-то мысль с конкретной фамилией, адресом или мелодией, и никакие силы в мире не могут тебя заставить вспомнить обстоятельства, при которых это имя или адрес прозвучали. Потом навязчивая идея будет преследовать тебя до тех пор, пока не вспомнишь. Как только это случится, приходит разочарование. Все настолько просто, что не стоило мучиться так долго!

И вот сейчас, упрямо проверяя чердак, Никитин уже знал, что это — бесполезная трата времени. Произошло что-то важное, совсем недавно, а он никак не мог понять — что именно.

04:51. 2 часа до рассвета

Человек в сером плаще скользнул взглядом по сторонам, перебежал дорогу и исчез в кустах акации. Через минуту он появился уже около забора. Изгородь, огораживающая трехэтажное здание, была высока и опутана колючей проволокой. Но это человеку не помешало. Пригнувшись к самой земле, он зацепил крючковатыми пальцами доску и свободно отодвинул в сторону. Еще одно движение, и в самом низу забора образовался лаз. Протиснувшись в него, человек поставил доску на место.

Поблескивая слюной в уголках рта, он некоторое время сидел неподвижно, а потом сосредоточил свой взгляд на металлической двери с заклепками. Несмотря на то что она казалась старой, почти въевшейся в стену, человек ждал. Через несколько минут, словно поддаваясь гипнотическому взгляду желтоватых глаз, что-то щелкнуло, и створка приоткрылась. За ней — ни света, ни звука.

Еще раз оглянувшись и с опаской глянув на единственное освещенное окно здания, он осторожно поднялся с земли и трусцой побежал к двери.