Николай Чергинец - Следствие продолжается

Прошла неделя, и план нападения был готов. Вечером собрались у Логацкого. Жена была дома. В ее присутствии о «делах» не говорили. Распили три бутылки коньяку. Люся, которая искала повод уйти из дому, была рада приходу друзей мужа. Она вызвала его в кухню:

– Слушай, твоим друзьям спать негде. Я пойду к родителям, а вы располагайтесь как хотите.

Логацкий был только рад. Правда, по глазам жены он видел, что не к родителям она идет. Но это его не беспокоило. У него уже кое-какие мысли появились и о ней.

– Хорошо, иди. Завтра зайду на работу или позвоню.

Как только захлопнулась за Люсей дверь, Логацкий возвратился в комнату, где гремел магнитофон. Выключил музыку и приказал:

– Всем спать. Выходим в три.

Они пришли к тиру в четыре. Было уже почти светло. Расположились во дворе недалеко и стали ждать. Сегодня дежурил старик. Ровно в шесть откроет он дверь и выйдет подышать свежим воздухом. Все напряженно ждали.

Шесть часов. Прошло еще несколько томительных минут – на порог вышел старик. К нему тихонько начал приближаться Карпов. Чтобы старик не увидел его, Черепнин, Герцович и Костылецкий затеяли между собой возню. Старик повернулся на шум, и в этот момент Карпов большим камнем нанес удар по голове. Старик опустился на землю. Подбежали Логацкий и Бусел. Втроем подхватили сторожа, втащили в помещение. Через минуту к ним присоединились Герцович и Костылецкий. Черепнин остался наблюдать снаружи.

Когда старика тащили в дальнюю комнату, он застонал. Логацкий выскочил наружу, схватил тот же камень и, возвратившись в помещение, ударил старика по голове.

Действовали быстро. Взломали замок пирамиды, взяли 12 пистолетов Марголина. Сложили их в большую хозяйственную сумку, которую прихватил из дому Логацкий, туда же бросили около сотни пачек патронов.

Как и было договорено, разошлись в разные стороны. Логацкий и Карпов повезли оружие на трамвае. На вокзале взяли такси. Доехали до бульвара Шевченко, там пересели в другую машину и приехали к Логацкому. Распили бутылку коньяку и тут же вышли из квартиры. Каждый пошел к себе на работу.

На следующий день вечером произошел скандал. Логацкий обнаружил, что нет одного пистолета. Никто из друзей не приходил. Дома была Люся. Пистолет могла взять только она.

Логацкий, дождавшись жену, с угрозой спросил:

– Где пистолет?

– Какой еще пистолет?

По ее побледневшему лицу понял, что знает, о чем идет разговор. Логацкий схватил Люсю за волосы и с дикой, безудержной яростью начал бить кулаком по голове, спине, груди, по чем попало.

– Говори, сука, говори, куда девала?!

Люсе как-то удалось вырваться из цепких рук мужа, и она, схватив большой столовый нож, отскочила к газовой плите.

– Не подходи, гад, убью!

Ее вид – лицо, измазанное кровью, растрепанные волосы, горящие ненавистью глаза – выражал готовность на все. Логацкий остановился в трех шагах, не решаясь приблизиться. Мысль, которую он вынашивал уже давно, превратилась в желание достать деньги именно в сберкассе, где работала Люся, и чтобы при этом обязательно она стала одной из жертв. Но сейчас было важно выяснить, где пистолет, и Логацкий, несколько поостыв, сказал:

– Пойми ты, дура: если этот пистолет попадет не в те руки, что будет с нами?

Люся молчала. Не могла же она сказать мужу, что сегодня, когда он был на работе, она приводила в квартиру Хоревича. Только теперь ей стало ясно, почему тот стал так торопиться после того, как побывал в ванной. Ведь там как раз и стояла сумка с оружием. Люсю тоже начали мучить сомнения: ведь она, по сути дела, этого Хоревича не знает. Познакомилась случайно несколько дней назад и, чтобы их поменьше видели средь бела дня, пригласила домой. А он, оказывается, глазастый и рукастый. Конечно, Хоревич, только что возвратившийся из заключения, не понесет пистолет в милицию. Ну а если и попадется, то, наверное, скажет, что нашел.

«Надо Петра как-то успокоить», – подумала Люся. Она вытерла кухонным полотенцем лицо, привычным движением поправила полосы и улыбнулась:

– А я, может, хочу убить тебя. Вот уснешь, а я сыграю с тобой такую штуку. Вставлю к ухо и нажму на курок. Тогда узнаешь, как на жену руку поднимать, – спокойно прошла мимо мужа, который даже слегка посторонился, и продолжала: – Да, я взяла пистолет. Он лежал в кухне на табуретке. Я взяла его и выбросила в речку.

– Как выбросила? – удивленно спросил Логацкий. – Что же ты тогда и другие не выбросила?

– Какие другие? Разве в квартире есть еще пистолеты?

Люся решила сделать вид, что она не видела сумку с пистолетами. На ее лице было написано такое неподдельное удивление, что Логацкий поверил и примирительно сказал:

– Ну, ладно, Люська, сотворила ты глупость. Вот я и вспылил. Давай лучше, пока хлопцы придут, по рюмке выпьем. И мир на этом.

Они сели за кухонный стол, разлили в стаканы коньяк, выпили, думая каждый о своем.

В прихожей раздался звонок. Люся, продолжая жевать колбасу, подошла к двери, щелкнула запорами. На пороге увидела Герцовича.

– А, Коля, входи, будешь третьим…

Герцович по натуре был жестоким человеком. Еще с детства среди сверстников снискал печальную славу драчуна. Шли годы, характер Николая еще более ожесточился. В душе тлел уголек зависти ко всем людям, особенно к сверстникам и товарищам по школе. Многие из них уже окончили институты и прочно стояли на ногах. А Николай бросил школу после восьмого класса. Учиться дальше не хотел. Дважды попадал на скамью подсудимых.

– А твой дома? – спросил он.

Люся, хотя была уже выпивши, почувствовала, как от него пахнет перегаром:

– Да. Проходи!

Не успел Герцович поднести ко рту стакан, как снова раздался звонок. Пришел Костылецкий. Когда Люся впервые познакомилась с ним и узнала, что у него двое детей, невольно прониклась к нему уважением. Но потом поняла, что он ничуть не лучше других. А однажды Ростислав со смехом рассказал, как он в четырнадцать лет ударил сзади по голове хромую старушку, схватил ее сумку и убежал. А в ней-то, кроме двух пустых бутылок из-под кефира, ничего не оказалось.

Люся так задумалась, что не заметила, как Костылецкий со слащавой улыбкой потянулся рукой к ее груди.

– Ты что, одна?

– Нет, Петя дома, Гера пришел. Ждут, входи.

– А где Махно? – спросил Логацкий. – Вы же вместе должны прийти?

– Во дворе остался. Дождется Леньку и вместе с ним придет. А Карп еще не приходил?

– Нет еще. Скоро будет.

Люся, не заходя в кухню, громко позвала:

– Петя, иди сюда на минутку.

Петр вышел в коридор, и они вместе прошли в комнату.

– Как я понимаю, у тебя все твои соберутся. Чтобы вам не мешать, я, может, к старикам схожу?

– Если хочешь, то сходи. Только не болтай лишнего. Смотри!