Николай Леонов - Шакалы

— Вы считаете угрозу реальной?

— Так же, как и вы, уважаемый Юрий Карлович. Зачем-то вы обратились к замминистра внутренних дел. Или реальная угроза, либо идиотская шутка, неуклюжая попытка вывести вас из равновесия. Я вас знаю мало, но, судя по всему, вас трудно вышибить из седла.

— Возможно, все проще? Девочку собираются похитить и получить выкуп? Деньги. Все упирается в деньги. А вы говорите, зачем второй миллион?

— В вашем бизнесе мне не разобраться. — Гуров помолчал. — Врагов у вас, как у сучки блох, просчитать невозможно. Большинство своих врагов вы просто не знаете. В последние месяцы вы начинали какое-то дело, крупный проект, из которого вас хотят выкинуть либо вынудить к принятию определенного решения?

— Большое и новое? — Горстков взлохматил волосы. — Такого не было, а склонить меня в ту или иную сторону пытаются постоянно.

— Естественно, — пробормотал Гуров. — В какой партии вы состоите?

— Состоял. Когда арестовали, исключили, больше никуда не вступал, — рассмеялся Горстков.

— За кого голосовали в декабре?

— За “Яблоко”. Какое это имеет значение?

— Деньги давали, сейчас кому-нибудь давать собираетесь? Кого вы собираетесь поддерживать в июне?

— Они сами не могут определиться.

— Значит, либералы-демократы...

— Так не коммунистов же и не Бисковитого? Вы что, полагаете...

— Не исключаю, — перебил Гуров. — Президентские выборы — событие огромного значения. Вы — представитель капитала, у вас имеются союзники, то есть вы серьезная сила.

— Усложняете, просто хотят украсть дочку и отнять у меня кусок.

Гуров взглянул на собеседника испытующе, тихо спросил:

— Вы обучаете меня профессии?

— Лев Иванович, дорогой, не дай Бог! — Горстков перекрестился. — Я навел о вас справки, знаю, что вы в своем деле профессор. Я потому и обратился к Николаю, а не к Илье Сергеевичу, так как хочу, чтобы моим делом занимались именно вы, сыщик Гуров.

— Спасибо, черт вас подери, неоценимую услугу оказали.

— Лев Иванович, мы перешли на “ты”.

— Как хочешь называй, только в печь не засовывай. Я могу объяснить, хотя и не обязан, почему я склоняюсь в сторону политики, а не чистой уголовщины. Если некий уголовный авторитет решил отнять у тебя кусок, то знает об этом только он. Исполнители получают задание украсть человека и отвезти по адресу. Кто и с какой целью может написать тебе? Если это политика, то круг осведомленных шире и причин предупредить тебя больше. Почему написано рукой, а не на компьютере? А потому, что, если вы выиграете, автор может объявиться и сказать: “Уважаемый Юрий Карлович, я всегда был вашим сторонником и в отношении дочки предупреждал”.

— Черт побери, мне подобное в голову не приходило. Ну, ты умница, слов нет. Да выпей ты. Лев Иванович, что ты по рюмке размазываешь?

— Ты во время работы употребляешь?

— Случается.

— Врешь, случается, когда мосты наводишь; когда решение принимаешь, то никогда. Иначе бы у тебя были лишь запасная пара штанов и геморрой.

— Ты такой умный родился?

— Я четверть века тренировался. Все! Закончили! — Гуров выпил свой коньяк. — Мне нужны наличные деньги, пока тысяч пятьдесят. Одному в таком деле не справиться. Нужны люди, транспорт, техника. В общем, тебя это не касается.

— Может, больше? — Горстков выдвинул ящик стала, положил перед Гуровым пять пачек долларов. Сыщик рассовал их по карманам, спросил:

— Ты когда последний раз разговаривал с дочерью?

— Сегодня. Мы общаемся ежедневно.

— Где она?

— В Париже. — Горстков назвал отель.

— Мне нужны для двух человек французская виза ж два билета. Паспорта я передам тебе завтра к вечеру.

— А Бардин не способен?

— Официально ты обратился ко мне за помощью в усилении охраны своего офиса. Я завтра во второй половине дня побываю, заодно взгляну, как в действительности обстоят дела в данном вопросе. Пойдем, я раскланяюсь с твоей супругой.

На следующий день Крячко выслушал рассказ друга и сказал:

— У тебя удивительная способность искать приключения на свою жопу. Кто бы за данным делом ни стоял, но очень скоро мы столкнемся с ребятами из контрразведки и с парнями Коржанова. У Президента деньги на предвыборную кампанию найдутся, но тебе прекрасно известно, в верхах, как нигде, ревностно следят, чтобы никто не совался на их грядки.

— У нас имеется легенда прикрытия, — ответил Гуров не очень уверенно. — Мы проверяем систему охраны коммерческой структуры.

— Лева, ты один умный, все остальные лишь прохожие. Как только генералу доложат...

— Станислав, ты представляешь, сколько дел в Управлении охраны Президента? И с каждым днем там будет все горячее. Нужны им наши ментовские забавы?

— Я вчера наводил справки о нашем клиенте. — Крячко открыл лежавшую на столе папку. — Сколько у него денег, естественно, никто сказать не может. Налоговая инспекция разговаривать отказалась, нужен официальный запрос. Но нам его доходы ни к чему, тем более что данные только по России. Мне удалось узнать, он имеет дела с тремя крупнейшими компаниями в Европе и с одной в Америке. Он фигура с большой буквы, когда узнают, что мы крутимся рядом... — Станислав вздохнул, закрыл папку, махнул рукой. — И на хрена козе баян?

— Ты частные сыскные агентства знаешь? — спросил Гуров. — Вернее, ты знаешь наших ребят, которые в частных конторах пристроились?

— Кое-кого, можно уточнить.

— Уточни, повстречайся, надо двух человек отправить завтра в Париж. Найди двух подходящих ребят, забери у них паспорта, естественно, заграничные, и тащи сюда.

— В Париж? Завтра? — Крячко почесал в затылке. — У меня паспорт в полном порядке.

— Я за тебя рад, но ты побудешь пока в Москве. Желательно, чтобы один из парней мог объясняться на каком-нибудь языке, кроме русского.

— А как с латынью? Если он будет трепаться на латыни, тоже неплохо? — Крячко очень хотелось увидеть Париж, потому оперативник продолжал ерничать. — Каждый нормальный опер свободно владеет греческим.

— Обязательно. — Гуров улыбнулся. — Договорись с каким-нибудь сыскным бюро, что мы будем брать у них машины, оплата по их таксе наличными. Сегодня нам нужны двое, завтра ты начнешь собирать команду — человек шесть-восемь.

— Чего их собирать? Последний раз в цирке с нами работали прекрасные парни.

— Нет, Станислав, они действующие менты, мы их одалживали, — возразил Гуров. — Вчера нам людей дали, завтра не дадут. Нам нужны бывшие, сегодня свободные. Мы сохраним ребятам деньги, которые они получают, в случае удачи выплатим премиальные. Задача у тебя сложная. Станислав, попытайся стать на время серьезным.

— Не могу, — Крячко развел руками. — Шибко серьезные попадают в психушку. — Он напоминал Гурову, что во время проведения последней операции у друга произошел нервный срыв, и сыщика двое суток продержали в койке под капельницей, кормили химией.