Вячеслав Денисов - Дежурные сутки

С этими статьями шесть лет назад с Кравцовым произошел казус. Он отлично знал Уголовный кодекс, но когда один мужик на допросе на вопрос «По каким статьям судим ранее?», ответил четко и без запинки: «Судим один раз, по статьям сто двадцать пять и сто шестьдесят четыре», Марк, чей слух резанули названные статьи, растерялся. Об этих статьях он слышал впервые. В процессе разговора он стянул под стол УК и стал искать названные жуликом статьи. Найдя, опешил. Выждав момент, Кравцов поинтересовался:

— Слушай, я одного не могу понять, что ты сотворил, что тебя судили «букетом» по статьям «Подмен ребенка» и «Незаконный промысел бобров»?..

Мужик сидел напротив и хлопал ресницами. Когда понял, в чем дело, он расхохотался так, что зазвенели треснувшие зимой оконные стекла. Как следует повеселившись, он сказал:

— Начальник, я судим по Уголовному кодексу Узбекистана!

Изучение криминальных биографий остальных жителей не принесло ничего нового. Статьи, судимости, побеги, штрафы, арест на сутки… Обычная жизнь людей, которым тюрьма — дом родной.

Выйдя из кабинета, Кравцов сам не заметил, как, поглощенный своими думами, он оказался в дежурной части.

— Вить, — обратился он к Буркову, который строчил отказной материал по факту кражи документов в автобусе. — По мужику телевизионное опознание не проводили?

— По какому? — оторвался от бумаг майор. — По убитому, что ли? Нет, не проводили. У нас телевидение занято интервьюированием вашего начальника.

— Позвони на другой канал. Может, возьмутся? А если нет, я на них ОЭП районный натравлю. Так и скажи.

— Вот возьми и скажи. — Бурков пододвинул к оперу телефон.

— И позвоню!

— Позвони.

— И позвоню.

— Позвони.

— И поз… Алло, девушка! Номер телефона программы «В мире животных», будьте любезны… Что? Нет, не той, что с Песковым. Местную, про криминал… Так… Так… Спасибо.

Дозвонившись до телевизионщиков, Кравцов так расписал последние события, что те, бросив все дела, заканчивали этот телефонный разговор, уже садясь в машину телеканала. Потерев ладони, Марк сделал звонок в лабораторию экспертизы Смирнову и предупредил, что к нему на всех парах мчится симпатичная журналистка и оператор. Он, Смирнов, должен отдать им фотографию убиенного. Телефон Кравцов дал своего нового кабинета. В этот кабинет, где раньше злодеи давали признательные показания оперуполномоченному УР Ковалеву, Марка пересадил Лоскутов. Это никому не понятное распоряжение о переезде он отдал вчера поздно вечером на совещании. Марк чувствовал, какое удовольствие испытывает Лоскутов, который вчера был ответственным и домой не торопился глядя, как Кравцов, вместо того чтобы идти к жене и детям, таскает из помещения в помещение папки с оперативными делами, привычные стол, чайник, печатную машинку и многое другое. Спасибо ему, кстати, за это. Кабинет был светлый и побольше площадью. Стульев там, правда, было всего два. Остальные Ковалев уволок в свой новый кабинет. Ладно, ничего. Завтра Кравцов принесет свои — из старого.

Смирнов посмотрел на часы. Оставалось минут пятнадцать. Их ему хватило на то, чтобы очистить лабораторию от мусора и пригладить волосы…

Поднявшись к Ширшову, он с удивлением обнаружил, что кампания продолжает распивать кофе.

— Гурт! — рявкнул Марк.

От неожиданности Ширшов дернулся, как паралитик, и пролил кофе себе на брюки.

— Кравцов! — завопил он. — Ты знаешь, что, когда кто-то пьет, его даже змея не жалит?!

— Извини, старик. Я хотел у Гурта спросить, кто живет в доме номер семнадцать по улице Василевского…

— В семнадцатом?.. — Участковый поднял глаза к потолку и стал перелистывать записную книжку памяти. — В семнадцатом жили Щедрины. Да, точно. Профессор, его жена и его брат. Профессор — это не звание. Это — погоняло.

— Ты путаешь временные формы глагола. Я тебя спросил не про то, кто там жил, а кто сейчас живет.

— Извини, Иваныч, я там уже месяца четыре не был. Профессор притих, поэтому поводов для беспокойства не было. Если хочешь, я все узнаю завтра.

— Не завтра. Сегодня.

— Пожалуйста, сегодня.

— А что это за кличка у него — Профессор?

— А-а-а… — протянул Гурт. — Это длинная история. Значит, так…

— Только не нужно рассказывать с того момента, когда ему в роддоме отрезали пуповину. Суть. И — покороче.

— Пожалуйста, покороче. Он имел вполне земную и древнюю профессию. Щедрин Эммануил был учителем математики в средней школе. Но жена ему попалась стерва конченая. Сколько у нас учителя получают, ты в курсе, да? Но он был вполне доволен. А жена — нет. В общем, запилили они вдвоем с тещей начинающего Лейбница до такой степени, что он пошел в ближайший магазин электротоваров и произвел необходимые расчеты. Ночью спустился в подвал под магазином, еще там что-то подсчитал, подставил в нужное место под потолком домкрат, на домкрат — металлическую трубу. Упер трубу в потолок и давай наяривать рычагом… Когда в потолке подвала, то есть в полу магазина, образовался пролом, он вынес оттуда телевизор, кофемолку и еще что-то. Не помню уже. Пять лет лишения свободы. Освободившись, узнал, что жена его умудрилась выписать, развестись с ним и живет на соседней улице с каким-то приезжим из Омска. У Профессора после зоны «крыша» и так на соплях держалась, а тут он вообще разошелся не на шутку…

Гурт мог часами рассказывать про событие, которое можно было донести до слушателя за две минуты. Кравцов после еды осовел и, держа в руке стакан с кофе, чувствовал, что его клонит в сон…

…- Начал он, короче, типа пакости делать. В смысле — жене с омичом. То приладу какую-то замастырит, похожую на школьную указку. Если ее на телевизионную антенну омича направить, то у него в хате по всем каналам начинается технический перерыв. То кошку жены отловит и наполовину побреет. Это типа лев, говорит. А полгода назад направился в районный суд и поднял там скандал. Как, говорит, так, я на стройках страны здоровье гроблю, а меня тут, без моего ведома разводят и выписывают. Одним словом, судью отправляют в отставку, работника загса увольняют…

Кравцов спал, упершись подбородком в грудь.

…- А потом у жены с омичом что-то не заладилось. Разбежались. Жена вернулась к Щедрину. Четыре месяца назад у них был — вроде все нормально. Я обязательно, Иваныч, сегодня все разузнаю. Все — равно мимо проезжать будем. Ты слушаешь меня, Марк?

— Ага. — Кравцов очнулся и зевнул. — И что там с антенной?

Дверь распахнулась. На пороге, как Терминатор, стоял Бурков.

— Заявочка, да? — обреченно вздохнул Ширшов.

— Нет. Отдыхайте пока. Слушай, — обратился дежурный к Кравцову. — Там мадам какая-то пришла. Говорит, я хочу поговорить с сотрудником УГРО Кравцовым. Так и сказала — «УГРО».