Алексей Макеев - Отпетые сыщики

Над стойкой появилась голова Гурова. Сова из последних сил вскинула вверх руку с «марголиным» и выстрелила. Былой меткости и уверенности в движениях уже не было. Ствол повело вправо, и пуля разнесла круглое окно. Стекло разлетелось на мелкие осколки, осыпалось на пол и подоконник. Сова вновь глухо застонала и сделала-таки еще один заветный шаг к двери в спальню. Босая ступня чавкнула в луже крови.

Гуров лишь на мгновение скрылся за стойкой, но, почувствовав слабину противника по траектории выпущенной пули, вынырнул опять и выставил перед собой «штайр». Сова рухнула на колени. Сил больше не осталось. Ни грамма. Глаза застилала кровавая пелена. Она энергично встряхнула головой, сгоняя ее, и в очередной раз подняла «марголин» на уровень лица. Руку тянуло вниз так, будто к ней привязал кто-то двухпудовую гирю. Сова скрипнула зубами и, сконцентрировав всю свою природную волю, прицелилась полковнику в правый глаз. Фирменный выстрел. Дело осталось за малым. Спустить курок…

Гуров выстрелил первым. Она качнулась, как тростина, потревоженная порывом ветра, и упала на кафель лицом вниз. Левая рука, все еще сжимавшая «марголин», подвернулась под тело. Воздух со свистом вырвался из легких. В последний раз.

Гуров осторожно поднялся на ноги. Прислушался, не опуская «штайр». Крячко шагнул в арочный проем, разделяющий гостиную и столовую. Бросил взгляд вдоль полутемного коридора, где раскинулось тело поверженной Совы.

– Готова? – коротко поинтересовался он.

Гуров приложил указательный палец к губам. Затем поднял его вверх и указал на потолок. Второй этаж дома так и остался не проверенным.

– Князь, – шепотом произнес полковник.

Крячко кивнул. Им все еще требовалось сохранять осторожность.

– Здесь еще есть подвал, Лева, – так же тихо откликнулся он.

– Хорошо. Проверь подвал, а я наверх. Только будь осторожен.

– Не впервой, – Стас криво усмехнулся.

Они вместе пересекли гостиную и разделились в холле. Крячко осторожно отворил дверь, ведущую в подвал, а Гуров стал бесшумно подниматься по лестнице на второй этаж.

Такая же огромная комната, как и гостиная внизу, встретила полковника пугающей пустотой. Тут даже мебели толком не было. Книжный стеллаж вдоль противоположной стены, плюшевый диванчик почти у самой вершины лестницы, кресло с журнальным столиком возле окна, выходящего на реку. И три прикрытые двери.

Гуров осторожно приблизился к первой и опустил металлическую ручку. Дверь мягко открылась. Взгляду полковника предстала небольшая комнатка со скошенным под углом потолком. Вся обстановка состояла из полутораспальной кровати, накрытой бордовым пледом, и стоящей на низенькой тумбочке видеодвойки. Насколько мог судить Гуров, ни кроватью, ни двойкой давно уже никто не пользовался. Вряд ли за последнее время кто-либо вообще переступал порог этой комнаты. Расположенное по наклонной плоскости окно выходило в лес.

Гуров вышел из комнаты и шагнул к следующей двери. Эта была закрыта на ключ с внешней стороны. Полковник отпер ее без особого труда и заглянул внутрь. Комната встретила сыщика абсолютной темнотой. Скользнув свободной рукой по стене полковник, щелкнул выключателем. Под потолком загорелась сиротливая лампочка, лишенная плафона. Кладовка, без окон. Причем пустая.

Последняя из трех дверей вела на балкон, с которого вниз тянулась гранитная лестница. Убедившись в том, что и здесь никто не таился, Гуров опустил руку с оружием. Он уже хотел было вернуться вниз и узнать, как там обстоят дела у Крячко, но в этот момент его внимание привлек быстро скользящий катер. И двигался он, судя по всему, в направлении к лесу. Гуров прищурился и заметил, что в катере всего один-единственный человек. Тот, кто и управлял им. Скорость катера была высока. Он очень скоро скрылся за раскидистыми верхушками деревьев. Замолк мотор.

Гуров покинул балкон и перешел к широкому смотровому окну в большой комнате. Встал возле шторы так, чтобы его самого не было видно снаружи, но при этом сохраняя прекрасный обзор на тропинку, ведущую от леса к дому. Не прошло и пяти минут ожидания, как на тропинке появился седовласый мужчина крепкого телосложения с величественной осанкой. Гуров прищелкнул языком и улыбнулся. Он узнал мужчину, несмотря на то, что сейчас на нем был не привычный двубортный костюм щеголеватого покроя, а вполне банальная майка-борцовка синего цвета и серые линялые джинсы, поддерживаемые широким ремнем. В руке мужчина сжимал пеструю спортивную сумку. Седовласый уверенно направился к гранитной балконной лестнице. Он не оглядывался по сторонам, не таился. Типичное поведение человека, спешащего домой после непродолжительной прогулки на катере.

Шаги по лестнице известили Гурова о том, что мужчина поднимается на балкон. Семнадцать ступенек. Затем секундная тишина, поворот ручки – и дверь открылась настежь. Мужчина шагнул в помещение, и тут же холодное дуло «штайра» уперлось ему в висок.

– Добро пожаловать. – Голос у Гурова был почти веселым. – А мы уже тут заждались вас. Только… Признаться, я никак не ожидал, что нашим гостем окажетесь именно вы, Илья Александрович. Но, можете мне поверить, я искренне рад видеть вас в здравии и в прекрасном расположении духа. Сумочку только, будьте любезны, опустите на пол.

Седовласый не сопротивлялся. Он, если и удивился встрече с полковником в доме, который, по всей видимости, считал более чем надежным оплотом, то внешне это никак не отразилось на его мужественном волевом лице. Не дрогнул ни один мускул. Он молча опустил на пол спортивную сумку и только потом слегка повернул голову. Встретился глазами с Гуровым.

– Оружие есть? – полковник все еще держал «штайр» у виска седовласого.

– В сумке, – тот натянуто улыбнулся.

Гуров невольно отметил, как сильно изменилось лицо этого человека с тех пор, как он последний раз видел его воочию. Высокий лоб прорезали две продольные морщины, щеки заметно ввалились, отчего заострились и без того ярко выраженные скулы. Лучики морщин появились также и в районе глаз, особенно сильно проступая в тот момент, когда мужчина вот так открыто и непринужденно улыбался.

– А где Сова? Взяли ее, значит?

Гуров не сразу нашелся, что ответить, но его визави уже понял все без лишних слов. Лицо полковника было более красноречивым. Улыбка седовласого превратилась из непринужденной в откровенно грустную.

– Понятно, – изрек он. – Жаль, конечно. А печатка?

– Ступай вниз.

Гуров убрал наконец пистолет от виска и указал им на лестницу, ведущую вниз. Ногой прикрыл балконную дверь. Нагнулся и быстро поднял с пола конфискованную спортивную сумку. Ощупывать мужчину на предмет оружия полковник не стал. Туго обтягивающая атлетический торс борцовка и плотно сидящие джинсы исключали возможность спрятать его.