Роберт Брындза - Тьма падет

— Эд, это просто замечательно. Спасибо, — сказал Тристан. — Буду должен выпивку.

— Мне, пожалуйста, кампари с лаймом. Ладно, позвони мне позже, мисс Марпл. Было очень приятно познакомиться, Кейт, — и Эд повесил трубку.

Широко улыбаясь, Тристан оглянулся на Кейт.

— Тут километрах в полутора должна быть автозаправка. Как насчет выпить чего-нибудь холодненького и попытаться связаться с Жоржем Томассини? — спросил он.

— Не обнадеживайся только слишком сильно. Он может и не захотеть с нами говорить.

— Знаю. И все-таки мы его нашли!

— С этим сложно поспорить, мисс Марпл, — дружески поддела его Кейт.

— Ты просто не знаешь, как Эд называет тебя.

— И как же?

— Эркюль Пуаро.

Кафе у автозаправки оказалось местом жарким и многолюдным, так что Кейт и Тристан купили кофе со льдом и пару сэндвичей, после чего вернулись к машине. За то время, пока они отсутствовали, машина успела основательно нагреться на солнце, так что пришлось открыть двери и подождать еще пару минут, прежде чем салон остыл.

Тристан открыл письмо от Эда, и они сравнили фотографию Жоржа Томассини, выложенную на сайте Европейского парламента, с фотографией Жоржа в образе Фредди Меркьюри с той костюмированной вечеринки. Волосы у него стали короче, и теперь он носил офисную рубашку и галстук, но это определенно был один и тот же человек.

— Здорово, конечно, что он жив, но мы вели расследование, основываясь на предположении что пропали все трое — Жорж, Дэвид и Гейб, — сказала Кейт. Она только сейчас поняла, что пользы от этой новости может быть куда меньше, чем они надеялись.

— Может, в то время он мог знать Дэвида и Гейба. Как думаешь, что лучше сделать? Написать ему на почту или позвонить? — спросил Тристан.

— Давай попробуем сначала позвонить. Но я почти уверена, что на сайте указан не его личный номер, а номер отдела, и в конце концов нам придется просить передать ему сообщение.

Кейт набрала номер и терпеливо прослушала автоответчик — сначала на испанском, а затем на английском. Когда предзаписанное сообщение закончилось, из трубки донеслось несколько гудков, а затем, к ее удивлению, раздался голос:

— Томассини слушает.

— Добрый день. Жорж Томассини? — поздоровалась Кейт, надеясь, что произносит его имя правильно, с «ж».

— По-испански правильнее будет Хорхе, — поправил ее Томассини. По-английски он говорил хорошо, хоть и с заметным испанским акцентом. На несколько мгновений Кейт смешалась.

— Здравствуйте. Меня зовут Кейт Маршалл, я звоню из Великобритании. Я управляю детективным агентством в городе Эшдин, недалеко от Эксетера. Сейчас мы пытаемся найти двух мужчин по имени Дэвид Ламб и Гейб Кемп. Я думаю, что вы могли их знать, и мне очень нужна ваша помощь.

Долгое время Хорхе ничего не отвечал.

— Могу я вам перезвонить? — наконец сказал он и отключился. Прошла минута. Одна минута превратилась в пять.

— Думаешь, он испугался? — спросил Тристан.

— Может быть.

Прошло еще пять минут.

— Я перезвоню ему сама, — решила Кейт, но ей никто не ответил, и в этот раз после автоответчика ей сразу предложили записать сообщение.

— Мы его спугнули, — заключил Тристан. Он запустил мотор, но стоило им выехать на автомагистраль, как телефон Кейт зазвонил. Она тут же перешла на громкую связь.

— Здравствуйте. Кейт? Прошу прощения, — сказал Хорхе. — Я хотел поговорить с вами по личному телефону, а чтобы выйти отсюда на улицу, требуется немало времени. Я был в здании Европейского парламента, в Страсбурге.

На заднем фоне слышались шум автомобилей и приглушенный гомон человеческих голосов.

— Я подумала, что испугала вас, — сказала Кейт.

— Нет, я просто предпочитаю не говорить на личные темы по рабочему телефону, — объяснил он.

Кейт вкратце посвятила его в суть дела Джоанны Дункан и объяснила, что все, с кем она разговаривала, считали Хорхе пропавшим без вести наравне с Дэвидом Ламбом и Гейбом Кемпом.

— Люди действительно считают, что я пропал без вести? — шокированно уточнил он.

— Да.

Он помедлил.

— Просто однажды я понял, что с меня хватит, и уехал из Великобритании. Я вернулся домой в Барселону. Я ничего не сказал об этом своим знакомым из Эксетера, и в те дни у меня не было ни аккаунта в социальных сетях, ни электронной почты. И слава богу! Жить тогда было куда как свободнее.

— Вы когда-нибудь жили в коммуне на Валпол-стрит в Эксетере? Ею управлял Макс Джеспер.

— Пару месяцев, когда только приехал в Англию, да. По-моему, это было в начале 1996 года. Было еще очень холодно.

— Вы помните Макса Джеспера?

Хорхе рассмеялся.

— О да. Наверное, это самый ушлый парень из всех, кого я встречал. Но добрый и гостеприимный.

— Почему ушлый?

— По-моему, он никогда ни за что не платил. Эта старая развалина буквально рассыпалась на части. Потом он просверлил в счетчике отверстие, чтобы не капали счета за электричество, и ни разу с тех пор за него не платил.

— Вы платили за то, чтобы жить в коммуне?

— Да, но сущие гроши. Я уже и забыл, сколько, вроде фунтов пять в неделю или вроде того. У Макса была куча друзей, которые снабжали его бесплатной едой. В коммуне вообще было принято делиться. Помню, Макс хвастался, что в Великобритании сменилось три разных премьер-министра за все те годы, что он жил исключительно на пособие по безработице.

Кейт рассказала ему о том, что теперь Макс Джеспер владеет отелем.

— Вы это серьезно? Шикарный отель? Времена и правда меняются. Макс всегда говорил, что собирается воспользоваться правом о незаконном владении.

— У Макса Джеспера был парень? — спросила Кейт.

— Я бы сказал, у него было их множество. По-моему, большинство парнишек, попавших в коммуну, провели с Максом ночь или две. Но вообще постоянный партнер у Макса был. Его звали Ник, — сказал Хорхе.

Кейт и Тристан переглянулись.

— Ник Лейси?

— Да, вроде бы так. Ник Лейси: хорошо сложенный парень, высокий, густые светло-каштановые волосы. Он приходил один-два раза в неделю, иногда оставался на выходные. Часто приносил Максу еду или давал ему деньги, и по-моему, иногда к ним в спальне присоединялись и другие молодые люди… Послушайте. Это ведь все останется строго конфиденциальным?

— Конечно, — успокоила его Кейт.

— Я член прогрессивно-социалистической партии в парламенте, я счастливо живу в Европе, и ничего из моего прошлого не стало достоянием интернета. Никто из моих британских знакомых не знает, что со мной сейчас. И я бы предпочел, чтобы так это и осталось. К слову говоря, как вы вообще узнали мое имя?

Кейт рассказала про Эда, а также про попавшие к ним документы из архива полиции и коробку, на которой были написаны имена Дэвида Ламба и Гейба Кемпа.