Мелинда Ли - Последняя клятва [litres]

С Даной на буксире, Броди прокладывал себе путь по тающему снегу. Стремительно обогнав их, Бри нырнула в конюшню. Подсыпав коням сена и наполнив их ведра водой с неожиданной для себя сноровкой (как будто она этим занималась всю жизнь), Бри вернулась на кухню. Дана уже сидела за столом, попивая кофе. Броди хрустел кусочками собачьего корма. Устроившийся на кухонном острове Вейдер яростно мяукал, требуя себе завтрака. Наполнив его миску, Бри почесала кота за ухом. Довольно заурчав, Вейдер принялся лопать.

– Я понимаю: Броди крупный и грозный на вид, но он на самом деле славный пес, – подала подруге кружку с кофе Дана.

Бри отхлебнула глоток:

– Я чувствую себя идиоткой… Но я всю жизнь чуралась собак. А стоит мне взглянуть на Броди, и перед глазами сразу возникает картина: как К-9 догоняет подозреваемого и заваливает его наземь. Мэтт посоветовал мне проводить побольше времени с какой-нибудь домашней, милой на вид и ласковой собачкой.

– Хорошая идея! – одобрила Дана.

– Я бы предпочла, чтобы эта собачка была еще и старой и беззубой.

Дана рассмеялась:

– Каков у вас план действий на сегодня?

– Ничего приятного. Начну с визита в похоронное бюро, а затем поедем на встречу с Крейгом, – Бри рассказала Дане о ночных приключениях с Мэттом.

– Да… Денек будет нелегким.

– Увы, столько пока неопределенности, столько нерешенных вопросов, а я все еще не могу поверить в смерть Эри, – Бри так и не представляла себе, что будет после похорон сестры и окончательного крушения реальности: – Даже если я переживу похороны и найду убийцу Эрин, как быть с детьми? Получится ли у меня воспрепятствовать Крейгу, вдруг пожелавшему их забрать?

– Если у кого-нибудь это и получится, то только у тебя, – подбодрила подругу Дана. – Давай я приготовлю тебе завтрак.

– Ты не обязана ради меня стоять у плиты.

– Я люблю готовить, и я уже вышла в отставку. Теперь могу делать все, что хочу, – в тоне Даны явственно послышалось: «Не вздумай пререкаться со мной».

– Хорошо-хорошо! – подняла обе руки Бри.

– Я вчера нашла вафельницу, – засуетилась Дана.

Через двадцать минут кухню наполнил аромат вафель и бекона. По лестнице сбежали дети.

– Мне кажется, или я действительно чую запах бекона? – потер заспанные глаза Люк.

– Да! Да! Это вафли! – лицо Кайлы впервые за последние дни осветилось непритворной улыбкой.

Люк налил себе стакан молока и поставил его на стол. Не успела Бри доесть свою первую вафлю, как он уплел две порции и граммов двести бекона.

Подлив ему молока, Дана потрясла пакетом. Судя по звуку, он был пустой.

– Я куплю сегодня еще молока. Что-нибудь еще взять в магазине?

– А что ты приготовишь на обед? – потянулся за очередной вафлей Люк.

– Как насчет курицы с пармезаном и домашней фокаччи? – приступила к составлению списка продуктов Дана.

Кайла макнула вафлю в сироп.

– А что такое фокачча? – старательно выговорила каждый слог незнакомого слова девочка.

– Пшеничная лепешка с ароматными травами, – пояснила Дана. – Я испеку сразу две, и завтра у нас будет домашняя пицца.

– А можно я тебе помогу? – запихала вафлю в рот Кайла.

– Конечно, – Дана записала нужные ингредиенты в список.

Наблюдая за общением ребят с подругой, Бри испытала легкую панику. Дана жила с ними временно. В Филадельфии ее ждала своя личная жизнь. Если Бри удастся оформить на себя опеку, как она справится со всем этим одна? А ведь ей еще придется искать работу! Забота о двух травмированных несчастьем детях требует полной самоотдачи. Может, ребятам, и вправду, будет лучше с Крейгом? Вдруг он действительно изменился?

Подсознание убеждало Бри: «Нет!». Но, может, она просто не желала отпускать детей от себя. Ведь они остались единственной ниточкой, связующей ее с Эрин? Неужели ее желанием взять детей руководил эгоизм?

Броди подошел к кухонной двери и тявкнул. Минутой спустя на крыльце возник Мэтт. Дана открыла ему дверь.

– Так и знал, что застану вас здесь, – сказал Мэтт.

– Кофе, вафли, бекон? – предложила ему Дана.

– Нет, спасибо, – отказался Мэтт. – Я уже поел.

Бри поставила грязные тарелки в мойку:

– Пойду, надену пальто.

– Вы уходите? Но сегодня же суббота! – запротестовала Кайла.

– Мне очень жаль, – погладила ее по головке Бри. – Но мне надо съездить в похоронное бюро, рассказать им, что мы запланировали. Я постараюсь обернуться как можно быстрее, чтобы провести с вами вместе весь вечер.

Девочка понимающе кивнула, но улыбка на ее лице померкла. Бри кольнуло чувство вины.

На улице она притормозила у своей машины:

– Как же справляются с детьми одинокие и работающие матери?

– Стараются, как могут, – звякнул ключами Мэтт. – Я позвонил утром Тодду. Он смог установить личность Нико по трем буквам номерного знака. Его полное имя – Николас Коста. Одна судимость – за хранение наркотических средств с целью сбыта. Отсидел полтора года. На свободу вышел три года назад и больше не привлекался.

– Тодд арестует его?

– Нет, – нахмурился Мэтт. – У нас нет доказательств того, что он промышляет торговлей наркотиков. Нико был осторожен с выбором слов. Подозреваю, что и его алиби подтвердится. Я проверил некрологи. Церемония прощания и погребения 92-летней Хелены Косты проходила во вторник вечером, с семи до девяти. В «Похоронном бюро Мерфи».

– Похоже, с алиби у Нико все в порядке, – открыла дверцу своего автомобиля Бри. – А я так надеялась, что он нам соврал…

– Я тоже.

Не желая заявляться на встречу с Крейгом вместе, Бри и Мэтт поехали в разных машинах – каждый в своей. Мэтт сопроводил Бри до похоронного бюро. Выйдя из авто, она остановилась на тротуаре. Солнечные лучи приласкали лицо Бри теплом.

– Готовы? – спросил Мэтт.

Бри попыталась сделать глубокий вдох, но скорбь клещами стиснула ей грудь.

– Нет, но выжидать бессмысленно. Ничего не изменится.

Они зашли внутрь. В воздухе висел терпкий цветочный аромат. На подставке в холле стояли два красно-белых спрея.

– Мисс Таггерт? – вышел навстречу им мужчина в черном костюме.

Кивнув, Бри представила ему Мэтта, выдав за своего друга.

Директор бюро проводил их в комнату для совещаний и переговоров:

– Примите мои самые искренние соболезнования.

– Спасибо, – Бри удалось держать себя в руках, пока они обсуждали план прощальной церемонии на вторник. Лишь когда разговор зашел о пожеланиях детей, ее глаза наполнились слезами.

Директор бюро подал ей пачку бумажных платков:

– Это особенно тяжело, когда родной, любимый человек уходит таким молодым.

Вытащив платок из пачки, Бри промокнула глаза. Но в горле застрял ком, а губы онемели.

Мэтт дотронулся до ее руки, сжал ее и дальнейшую беседу повел сам: