Ли Чайлд - Джек Ричер: Часовой [litres]

– Еще кусочек общей мозаики. Надеюсь.

– Что делаем дальше?

– Ищем пристанище.

– Можно остановиться у меня.

– Спасибо, но воздержусь. И вам совать туда нос не советую. Вы же видели там вчерашнюю женщину, она явно следила за вашим домом. Значит, они знают, где вы живете. Вам надо подыскать что-то другое. Что-то не бросающееся в глаза, неприметное. Где можно приходить и уходить, не привлекая внимания. И в удобном для нас месте. Может, какой-нибудь загородный мотель? Неподалеку от трассы.

Резерфорд протянул было руку к кнопке зажигания, но передумал и достал мобильник.

– Надо в сети поискать. Всю жизнь прожил здесь и никогда не ночевал в городских гостиницах.

Минуты две он нажимал кнопки, скроллил информацию, потом опустил мобильник.

– Есть еще одна проблема. Только без обид, Ричер… Вы уверены, что похожи на человека, который может приходить и уходить, не привлекая к себе внимания? Не важно, насколько сам мотель неприметен.

На этот вопрос ответить Ричеру было нечего.

– Есть еще один вариант, – сказал Резерфорд. – У меня есть сосед. Его квартира на том же этаже, прямо напротив моей. Он уехал куда-то путешествовать и оставил мне ключ. Терпеть не может жары, поэтому бо́льшую часть года отсутствует. Живет здесь только зимой. А я присматриваю за его квартирой. Поливаю цветочки. Мы можем пожить там вдвоем. Этот мой друг ничего не имел бы против, и никто об этом не знал бы. И вообще, для нас это даже лучше: если увидят, как мы входим в здание, подумают, все в порядке, мы направляемся в мою квартиру и искать нас не надо, а на самом-то деле никто не будет знать, где мы находимся. А если кто-то попробует нанести нам визит, консьерж сразу мне позвонит. Мы сможем следить за тем, как они следят за нами.

– А что, неплохая идея, – сказал Ричер и помолчал секунду. – В вашем доме есть гараж?

– Есть. Он в подвале. Въезд с улицы, с той стороны дома.

– Ваша машина там?

Резерфорд кивнул:

– Там для каждой выделено одно место. Если надо, можно арендовать еще одно. И еще есть места для гостей, если не хотят оставлять машину на улице.

– Эту можно оставить и на улице, – сказал Ричер. – У вас дома есть клейкая лента?

– А зачем она мне нужна?

– А острый нож?

– Пара кухонных найдется. Но не очень острые. Из меня тот еще повар.

– А где тут ближайший магазин хозтоваров?

– Не знаю. Возле трассы есть стоянка с закусочной для грузовиков, магазинами… там точно продают такие вещи.

Стоянка для грузовиков оказалась не самой большой, в каких приходилось бывать Ричеру, но располагалась недалеко. Ее можно было назвать скорее небольшой деревенькой, чем крупной автозаправочной станцией. Здесь было несколько пиццерий и бургерных, палаток, где продавали жареных цыплят. Два мотеля. Кофейня. Даже сувенирная лавка. Заправочная площадка с терминалами размером была почти с футбольное поле, но все равно казалась как бы сбоку припеку. Колонки делились на две группы. Четыре ряда обычного размера для легковых автомобилей и городских внедорожников. И шесть рядов покрупнее, для грузовиков с прицепами; они располагались на большей площади и дальше одна от другой.

Напарники вышли из машины возле одной из обычных колонок и направились к главному зданию. Резерфорд секунду постоял, огляделся, сориентировался и повел Ричера прямо к полкам с ножами. Ричер выбрал два. Один побольше, другой поменьше. Тот, что побольше, нравился ему не очень, поскольку был тупой, лезвие сделано из плохой, дешевой стали, зато выглядел устрашающе, а это ему могло пригодиться. Тот, что поменьше, устраивал его гораздо больше. Складной и легко мог уместиться в кармане. Лезвие из доброй стали, острое, и в нем имелась штучка, благодаря которой оно выбрасывалось одним движением кисти. За оба ножа Ричер расплатился на месте наличными, потом положил в корзинку два рулончика скотча и баллончик перцового аэрозоля для Резерфорда. Он уже шел к кассе, как вдруг заметил отдел, где продавали одежду. Самую разную. Ричер завернул туда, порылся на полках и откопал штаны цвета хаки и бледно-зеленую футболку. «Самое то», – подумал он. Добавил еще джинсовку, решил, что она вполне сойдет за легкую курточку. Потом пошел к кассе, заплатил за вещи и бензин. Мешочек с покупками, кроме одежды, вручил Резерфорду и отправился в туалет переодеваться. Переложил зубную щетку, паспорт, пластиковую карту в новые карманы, старье выбросил в мусорную корзину. Вышел из туалета и нашел Резерфорда между двумя самостоятельной сборки витринами с подогревом сосисок для хот-догов.

– А вот это я купил для вас, – сказал Резерфорд и протянул еще один пакет.

Ричер взял и заглянул внутрь. Там лежали две ярко раскрашенные коробочки. В одной мобильник. В другой наушники. Он отдал пакет обратно.

– Спасибо, Расти. Я высоко ценю ваши добрые чувства. Но, увы, я не создан для мобильников.

– Прошу вас, возьмите, – сказал Резерфорд. – Это же для меня. Вряд ли вы сможете быть рядом со мной круглосуточно и без выходных, а у меня на душе будет легче, если буду знать, что всегда могу позвонить, если очень понадобится. Даже сейчас вот… ждал вас и так изнервничался, что хотел уже идти за вами в туалет. И посмотрите, – он сунул руку в пакет и достал мобильник, – я купил вам самый старинный из всех, что у них оказался. Последний экземпляр. Он даже без интернета. Можно только звонить и посылать текстовые сообщения. И все. Я для вас все настрою. Стану следить за подзарядкой. А когда все это кончится, если он вам больше не понадобится, можете вернуть. А я его сдам в какой-нибудь музей, думаю, с удовольствием возьмут.

Ричер ничего не сказал.

Но противиться не стал и подарок принял.

В то самое время, когда Ричер переодевался, у Сперанского вдруг зазвонил телефон, одноразовый. Ответил Сперанский сразу. Разговор продолжался очень недолго. Звонил человек, который находился поблизости. С докладом. Сначала суть дела. Потом свои соображения. Коротко и ясно. Выслушав его, Сперанский испытал огромное облегчение. Он глотнул охлажденного чаю, потом набрал номер на защищенном мобильнике.

– Группу можете отзывать, – сказал Сперанский, когда ему ответили. – Резерфорд и бродяга вернулись в город.

– Вы их лично видели? – спросила трубка.

– Нет. Но мне доложил мой человек в полицейском участке.

– Он их не арестовал?

– Он не входил с ними в прямой контакт. С ними общался другой полицейский. Женщина. Она обмолвилась об этом, не сознавая значения информации.

– Зачем они вернулись?

– Не знаю. Может быть, Резерфорд боится летать самолетами. А может, бродяга как-то связался с ним и убедил вернуться. Мы это скоро узнаем.

– Они как-нибудь обмолвились, куда направляются?