Элина Бакман - Когда умирает король

Зак протягивает им список учеников старшей школы города Ювяскюля за определенный год. В списке кружком обведено знакомое имя.

— Черт, — выдыхает Ян, глядя на распечатку.

Видеть это имя почти физически больно. Четвертое имя, человек, потенциально приложивший руку ко всем этим событиям, их босс, Юха Мертанен. Зак поработал на славу. Если верить тому, что он нашел, Мертанен ходил с остальными в одну и ту же школу. Еще Заку удалось отыскать старый рапорт Мертанена в период его службы в хартольской полиции. Документ хранится в архиве города Лахти и относится к 1989 году. Потасовка у заправки Kesoil. Рапорт составил: Юха Мертанен. И важное дополнение, приписка: полицейское отделение Хартолы, младший констебль Юха Мертанен, 1983–1989.

Ян и Хейди молча переваривают новую информацию. Кажется, будто Хейди слышно, как крутятся шестеренки в голове у Яна. Женщина с горячей линии, разговоры про четырех королей. И трое из них мертвы. Остался всего один. Два вопроса тут же выходят на первый план. Кто же стоит за методичным уничтожением королей? Второй вопрос еще хуже: их начальник — убийца или следующая жертва?

Стоит погаснуть надписи «Пристегните ремни», как люди срываются с мест и толпой устремляются в проход. Саана решает, что благоразумнее пока остаться на месте. Она наблюдает в иллюминатор, как работники аэропорта скидывают сумки из багажного отсека на специальные тележки. Когда салон почти пуст, поднимается и Саана. Какой смысл торопиться, если в итоге все будут стоять в общей очереди за чемоданами?

Хочется хотя бы на мгновение перестать думать о Яне. «Будь осторожна», — сказал он, и это прозвучало так тихо, словно Ян заранее извинялся за то, чем кончатся их отношения. Из-за работы они остынут, едва начавшись. Возможно, Ян со всеми женщинами такой. Очаровывает простотой и открытостью, а получив желаемое, мгновенно отдаляется, ссылаясь на занятость. Или все не так? Окажись Ян скотиной, она распишется в своей неспособности понимать людей вокруг. Настолько крепкой их связь казалась до этого момента.

Вечером Саана заходит в бар «Вонциммер», что в районе Пренцлауэр-Берг. Ее сердце наполняется благодушной берлинской атмосферой, и напрашивается логичный вопрос. Чего ради было проводить лето именно в Хартоле, когда можно было поехать в Берлин? К тому же отдыхать в Германии куда дешевле, нежели в Финляндии. Но нет. Хартола! По всему заметно, что, выбирая место для отпуска, Саана была не в лучшей интеллектуальной форме. Спасибо и на том, что умудрялась смотреть перед собой.

Заказав еще бокал рислинга, Саана достает ноутбук. Руки сами тянутся к тексту. Мысли, посетившие ее во время полета, как раз успели оформиться. Чем дальше от Хартолы, тем отчетливее звучит в голове голос Хартолы. Хеленин голос.

Спустя два бокала рислинга и одну написанную страницу Саана решает проложить в «Гугле» более точный маршрут для своей поездки. Сначала — на квартиру, отоспаться, а утром — в Потсдам на электричке. «Гугл» виртуально ведет ее за ручку от железнодорожной станции до дома престарелых. Место назначения помечено красной перевернутой капелькой на карте. Дом престарелых Св. Франциска, Потсдам, Германия.

Следующим утром Саана, сидя в электричке, перечитывает заранее составленные вопросы, на которые надеется получить ответы.

Почему вы покинули Финляндию?

Помните ли список приглашенных на последний Венецианский карнавал?

Есть ли у вас фотографии с этого праздника?

Что на самом деле случилось около усадьбы?

Саане очень бы хотелось знать все это. Она отрывает взгляд от черного блокнота и оглядывает сидящих в салоне людей. Вагон почти пуст. Вдалеке расположились мама с дочкой. В голове тут же вспыхивают воспоминания о поездках на поезде с мамой. Когда Саана была маленькой, они делали бутерброды, заворачивали их в фольгу и садились на поезд до Ювяскюля. На середине пути разрешалось начать трапезу. Огурец всегда намертво прилипал к кусочку сыра и делал мокрым мякиш. Саане были совсем не по душе эти огурцы в бутербродах, зато их очень любила мама.

По приезде в Потсдам Саана решает следовать точно по карте. И хотя ничего сложного в этом быть не должно, иной раз ей почти не под силу превратить нарисованные линии в настоящие дороги.

День стоит жаркий. Берлин уже некоторое время бьет температурные рекорды, и именно они настигают Саану в Потсдаме. Глупо жаловаться на зной, учитывая специфику финского лета, думает Саана, ступая по раскаленному асфальту.

Дом престарелых стоит в окружении деревьев, как и показывал «Гугл» на своих фотографиях. Саана робко заходит.

Брови медсестры приветливо ползут вверх, она пытается понять, о чем толкует ей Саана. Герр Райхманн? Да, шестая комната. Он знает о вашем приходе? Понятно, хорошо. Медсестра говорит по-немецки себе под нос, поэтому Саане удается лишь краем уха уловить пару слов. Фон Райхманну из Финляндии приехала синяя плитка шоколада Fazer, но жара, конечно, поработала и над ней, превратив в нечто подозрительно мягкое. И все же гостинец сразу идет в руки мужчине. Тот улыбается, ему все это очень интересно. На лице явно вырисовывается смущение.

— Здравствуйте, — говорит Саана мужчине.

— Hallo, — отвечает тот.

— Я приехала из Хартолы, где вы жили какое-то время, — произносит Саана, отмечая, что зачем-то говорит медленно и на довольно простом финском.

Мужчина беспомощно смотрит на медсестру.

— Sprechen Sie Deutsch? [70] Вы говорите по-немецки? (нем.). — спрашивает Саану медсестра и улыбается, желая услышать ответ. — Herr von Reichmann kann nicht Finnisch sprechen [71] Господин фон Райхманн не говорит по-фински (нем.). .

— Finnland? Sie? [72] Финляндия? Вы? (нем.). — Саана призывает на помощь весь свой зачаточный немецкий, но мужчина будто ни слова не понимает.

— Ich komme aus Finnland. Hartola. Sie haben in Hartola gelebt [73] Я из Финляндии. Хартола. Вы жили в Хартоле (нем.). , — уточняет она.

— Harrthola? Wie so? [74] Харртхола? Как так? (нем.). — спрашивает мужчина.

Саана обескуражена. Она и представить себе не могла, что все окажется настолько сложным. И уж никак не думала, что мужчина не знает по-фински ни слова.

— Fehler [75] Ошибка (нем.). , — говорит фон Райхманн.

Саана понятия не имеет, что он сказал. Она прихватила с собой ту книгу из музея, где есть фотография молодого барона с орхидеями.

Она показывает мужчине старое фото, однако выражение его лица ничего хорошего не сулит. Он не имеет ни малейшего представления о том, что происходит на фотографии, и лишь трясет головой, повторяя: «Fehler».

Надо же, как повредилась его память, думает Саана, проклиная про себя все уроки немецкого, на которых она увлеченно разрисовывала тетрадь, вместо того чтобы слушать. Фелер — это такая фамилия? Саане приходит в голову попросить у мужчины его собственное фото.