Карин Жибель - Пока смерть не соединит нас

Он оставил свой внедорожник возле фортификаций, некогда воздвигнутых Вобаном, и отправился с визитом вежливости в туристическое бюро. Его начальница Мишель Альбертини, симпатичная пятидесятилетняя дама, сидела у окошечка, погрузившись в чтение местной газеты.

— Привет, Венсан! Как дела?

— Отлично, моя красавица! — ответил он, чмокая ее в щеку. — Есть что-нибудь для меня?

— Нет, пока ничего нет. Я позвоню, если тебя будут спрашивать. Я видела отдыхающих… Как знать, может, у тебя завтра будет экскурсия?

Венсан уже собрался попрощаться, как из дальней двери турбюро вышла юная незнакомка. Настоящее чудо… Высокая, прекрасно сложенная, с роскошными каштановыми волосами, блестящими, струившимися до самой талии. А глаза…

Воистину очаровательная, почти совершенство. Венсан заранее начал пускать слюни.

— Ты нас представишь? — попросил он.

— Мириам, наша новая сотрудница на время туристского сезона.

— Очень приятно, мадемуазель. А я Венсан…

И он пожал ей руку чуть крепче, чем следовало, одарил манящей улыбкой и заглянул ей в глаза.

— Рассчитываю на вас, дамы, надеюсь, вы сделаете мне рекламу! — бросил он на прощание. — Хорошего дня!

Он исчез так же быстро, как и появился; Мишель наблюдала за помощницей, похоже совершенно очарованной.

— Это кто?

— Венсан Лапаз… Он работает вместе с нами. Когда туристу нужен проводник, мы отсылаем к нему… Его визитки вон там, в ящике. А летом под его руководством мы организуем для туристов вылазки на целый день.

Мириам по-прежнему рассматривала дверь, через которую ушел Венсан, однако тот был уже далеко. Директриса вздохнула:

— Можно подумать, что ты увидела Святую Деву! Возвращайся к работе, а то размечталась…

— Не сердись… я просто считаю, что он чертовски привлекателен.

— Да, он мил, согласна. Но опасен.

— Опасен? Но он вовсе не выглядит злым!

— Я не сказала злой, я сказала опасен ! — усмехнулась Мишель. — Нюанс…

— Как опасен?

— Забудь мои слова! — подвела черту директриса, вновь погружаясь в чтение газеты.

Продукты куплены, бак полон. Можно возвращаться домой.

Венсан выехал на шоссе, единственное, ведущее на лыжные станции; шоссе, доставлявшее деньги и работу.

И дикарей-туристов.

Не доезжая до деревни, он свернул и поехал в сторону озера Аллос. Еще три километра по извилистому гудрону, а затем четверть часа по каменистому и хлюпкому тракту. Дорога Эрб-Бланш. Там, на обочине дороги, стоит его шале Анколи.

Его королевство, его владение, которое он так и не смог бросить, несмотря на тяжелые воспоминания, не покидавшие его, на запах предательства и поражения, который, разливаясь в воздухе и пропитывая его стены, отравлял виды из окон. Однако уйти из этих мест невозможно: тебя словно приковали сюда навечно.

На ступеньках в компании Галилея сидел Пьер Кристиани.

— Что ты тут делаешь? — удивился Венсан.

— Иду на озеро и воспользовался возможностью немного передохнуть…

Пьер, друг детства, брат, которого ему подарила жизнь.

Бесценный подарок.

Они отправились на кухню выпить кофе. Они почти не разговаривали: оба никогда не были особенно разговорчивыми. А с тех пор как Лора от него сбежала, Венсан стал еще молчаливее, чем прежде.

Упорхнула пять лет назад. Уехала с другим мужчиной. Да еще парижанином! Под влиянием момента или влюбившись с первого взгляда, она, дитя долины, блистательная покорительница вершин, а может, уставшая от вершин, уехала и растворилась в столице. С тех пор здесь ее никто не видел.

С того проклятого дня любовь для Венсана перестала существовать. Замкнувшись поначалу в себе, словно бабочка в коконе страдания, он постепенно восстановился и вновь стал прежним, каким был до случившегося с ним несчастья.

По крайней мере, с виду. Ибо Пьер знал, что полученная другом рана не затянется никогда. Достаточно понаблюдать, как Венсан обращается с женщинами, имевшими несчастье оказаться у него на пути; используя свое обаяние, он завлекал их в ловушку, словно паук, заманивающий добычу в свои сверкающие серебристые сети.

В смертельную ловушку.

Счастливей он от этого не становился, ибо рана его не заживала. И по-прежнему кровоточила.

Всего лишь месть. Мелкая, иллюзорная.

Они все расплачивались за Лору.

— Зачем ты идешь на озеро? — поинтересовался Лапаз.

— Похоже, там уже появились туристы… Шеф попросил сделать обход в середине дня, чтобы проверить, все ли в порядке. Хочешь, пошли со мной.

— У меня работа…

— Ничего не поделаешь!

Теплая куртка наполовину скрывала серый комбинезон Пьера. Официальную форму смотрителей Национального парка Меркантур. Прежде форма была зеленой. А несколько лет назад они перешли на серый цвет. Немного грустно. Но кто знает, что они придумают потом? — спрашивал себя Венсан, прощаясь с другом…

Серый, новый цвет экологии?

Серый как бетон, как сталь. Как надгробные плиты.

И никто не запротестовал. Даже не выразил беспокойства.

Словно природы, такой как она есть, им уже недостаточно. Они хотят сделать парк более посещаемым; заасфальтировать его, нанести разметку, обустроить, придать городской вид, причесать дикую природу.

Приблизить ее к человеку.

Им нужны — или же их убеждают, что нужны, — паркинги, места, где можно поставить дом на колесах, столы для пикника, проложить дороги. Скоро, пожалуй, понадобится еще и лифт, чтобы подниматься на вершины!

— О чем ты задумался? — спросил Пьер.

Венсан резко отбросил в сторону одолевавшие его мысли.

— Ни о чем, — поторопился ответить он.

— Ни о чем, уверен?

Лапаз поделился с другом своими мрачными мыслями.

— Лифты, чтобы подниматься на вершины? — повторил Пьер. — Не валяй дурака, старик! Напоминаю, такие уже существуют. Канатные дороги, фуникулеры, бугельные подъемники…

— Ты прав, я дурак, — вздохнул проводник.

— Хочешь сейчас застрелиться или подождешь немного? — спросил Пьер, пожимая ему руку.

Они никогда не обнимались, как делают многие старые друзья. Но рукопожатия их были долгими и крепкими.

— У меня нет ствола, — напомнил Венсан. — Но зато целый набор веревок для лазанья по скалам!

— Послушай, не дури!.. Ладно, я пошел. Не хочешь сегодня вечером к нам зайти? Мы пригласили Батиста и Седрика.

— С удовольствием… я свободен как воздух!

Кристиани заметил на комоде в прихожей пачку «Мальборо»:

— Ты начал курить?

— Шутишь! Это Патриция…

— Что за Патриция?

Лапаз заколебался.

— Та, что работает на местной ферме, — наконец признался он.

Пьер почувствовал укол в сердце: еще одна жертва из охотничьего списка! Патриция — симпатичная девушка. И без сомнения, не заслуживает…

Проследив взглядом за удалявшимся в облаке пыли автомобилем друга, Венсан вернулся в дом. Проходя мимо, схватил пачку сигарет, намереваясь выбросить ее в мусор.