Магнус Йонссон - Пожиратели

В первый момент Юнгберг растерялся. Несколько мгновений он стоял и смотрел в одну точку. Рукоять пистолета у него в руках стала липкой. Рослый мужчина без сознания валялся на кровати, из виска у него текла кровь. Юнгберг затрясся. По спине у него пробежал холодок. Он не узнавал сам себя.

Быстро обыскав пустые карманы мужчины, он ногой оттолкнул бейсбольную биту в угол. Затем стал медленно отступать к двери, ведущей на лестницу. Пистолет он по-прежнему держал наведенным на незнакомца, хотя тот был без сознания. Такое с ним случалось раньше. Наркоманы, вроде бы без сознания и даже тяжело раненные, которые поднимались, словно зомби, и нападали. Одна из причин, по которой он ушел из патрульной службы.

Не сводя глаз с мужчины, он достал телефон. Тот явно пришел за компьютером. Вряд ли это обычный взломщик — судя по тому, что все роскошные вещи остались нетронутыми. Вероятно, оба они пришли почти одновременно. Должно быть, незнакомец прятался во второй прихожей. Вряд ли это один из снайперов на крыше. Никогда не справился бы с такой точной работой в состоянии абстиненции или с дозой наркотиков в крови.

Юнгберг оглядел мужчину, лежащего на кровати. Бледная кожа, светлая щетина. Никак не смахивает на человека ближневосточного происхождения. Убрав пистолет, он набрал номер Рикарда и потянулся за компьютером.

Внезапный удар металлическим предметом по затылку отшвырнул его вперед.

Все почернело. Челюсть ударилась о пол. Шея вывернулась в неестественном движении. Хрустнули шейные позвонки. Потом все стихло. Из проломленного черепа медленно вытекала горячая кровь и впитывалась в ковровое покрытие. «Как узоры из теста Роршарха», — подумал человек с кастетом в руке.

Покосившись на коллегу, лежащего без сознания на кровати, он покачал головой. Дилетанты — единственное, что осталось в его распоряжении после того, как полгода назад распался «Патриотический фронт». Все приходится делать самому. Потребуется немало времени, прежде чем они снова завоюют доверие датчан — со всеми теми новобранцами, которыми теперь приходится довольствоваться.

Опустив кастет в карман, но не снимая одноразовых перчаток, он засунул компьютер де Нейдена в сумку. Времени на то, чтобы удалять нежелательные материалы, нет — придется забрать с собой весь компьютер. В любую минуту могут появиться другие копы. Лежащий на кровати вздрогнул, когда он поднес к его носу пузырек с нашатырным спиртом.

— Отдыхать будешь потом, мне нужна твоя помощь. Нам надо, хм, кое-кого лишить свободы.

Взявшись за пластиковую ленту, которой связал руки полицейского, он кивнул в сторону ящика прикроватной тумбочки.

— Я нашел одну штуку, когда искал компьютер. Нажми на кнопку внутри ящика и потом помоги мне оттащить тело.

Парк Кунгстредгорден за окнами казался темным, холодным и неподвижным. Ничто не говорило о том, что совсем недавно внизу на улице застрелили трех человек. Райнер Карлстедт, не находя себе места, ходил кругами в неосвещенном помещении архива SEB. При слабом свете фонарей с улицы в полумраке угадывались очертания стеллажей. Остановившись, он в очередной раз покосился наружу через щелку двери, мысленно проклиная сам себя. Почему он не забрал его, когда ему представился шанс — среди всеобщего хаоса после выстрелов накануне вечером? Когда прибывшие полицейские, установив личность — его и других сотрудников, выпустили их через заднюю дверь? В тогдашней неразберихе никто, вероятно, ничего бы не заметил. Теперь же ему приходится прятаться, как мелкому воришке, в здании своей фирмы. Поначалу ему хотелось плюнуть на все и уйти. Но потом он передумал.

Если они что-то обнаружат, то все, конец.

Он замер. Еще двое полицейских вышли из его кабинета в другом конце коридора. Если он правильно сосчитал, остался еще один. Вернее, одна.

Последняя, похоже, никуда не спешила. Глаза у него уже начали слипаться, когда женщина со светлыми волосами, со стрижкой каре, которая, как он подозревал, своего рода эксперт-криминолог, вышла из кабинета. Теперь в отделе должно быть пусто. Саман ушел еще пару часов назад, вместе с самой молодой женщиной-полицейским. Молодая длинноволосая блондинка в узких джинсах. Ожидаемо. Такие никогда не отказываются.

Натянув перчатки, он поправил кепку. Блеснул отсвет на медной табличке рядом со стеклянной дверью, когда он посветил фонариком в мобильном телефоне. «SEB. Сектор директорских инвестиций». Кабинет был огорожен желтой лентой, но на удивление не заперт. Впрочем, это не играло никакой роли — у него есть свой ключ. Вероятно, никто не ожидает, что посторонний проберется в здание банка, напоминающее бункер.

Ему потребовалось секунд тридцать, и вот он снова вышел из кабинета. Пожарная лестница вместо лифта, если охранник начал свой обход чуть раньше. Надев рюкзак, он незаметно вышел через тренажерный зал для персонала, держась в тени возле домов на улице Варендорфсгатан.

— Скажи, что компьютер у тебя!

По встревоженному голосу Марии Рикард чувствовал, что произошло нечто серьезное, однако пока ничего не понимал. Он покосился на часы на стене — они показывали 6:40.

— Какой компьютер?

— Второй компьютер. Мартина Гренфорса.

— Нет. Он же стоит на его рабочем месте в SEB, разве нет?

— Проклятье. Нет, его там нет. Вчера я не успела осмотреть его стол, так что зашла сейчас туда, собираясь забрать его с собой в лабораторию, но его на месте не оказалось. Я думала, что его забрала Линн, но, когда я до нее дозвонилась, выяснилось, что у нее только ноутбук Аландера.

— Пропасть он никак не мог. Сектор директорских инвестиций огорожен, а здание банка — как сейф. Должно быть, его забрали Саман или Юнгберг.

— Зачем бы они это сделали? Мне надо было проверить на нем ДНК и отпечатки пальцев, пока его никто не трогал. К тому же Линн нужно как можно скорее получить к нему доступ.

— Хорошо, я понял. Сейчас уточню у Юнгберга.

— Он не отвечает. Сразу же включается автоответчик. А Линн сказала, что у Самана его нет. Вчера они уходили вместе. Охранник в банке, который впустил меня, тоже ничего не заметил.

— Его не могли украсть. Я спрошу у остальных и перезвоню тебе.

Рикард шел прогулочным шагом по средневековым улочкам. Несмотря на холод, утро выдалось погожее. Чувствовалось, что настало воскресенье. Вместо выхлопных газов на мосту Шеппсбрун ощущался свежий запах соли. Рикард присел на ступеньки у статуи Густаву III, потягивая кофе, купленный с собой в кафе «Под каштанами». Над водой повис туман. Ощущение прошлого еще усиливалось оттого, что судно «Блидёсунд» разогревало свои паровые двигатели на угле, стоя у причала перед тессинским дворцом — дворянским гнездом XVII века. Из трубы парохода валил черный дым.