Александр Архипов - Нескучная жизнь подполковника Чапаева

— Ах, оставьте, лейтенант…

— Если и ты с такими новостями, то и тебя поцелую, джигит, — пообещал, грозно надвигаясь на Шароева, я.

— Ну, не так чтобы сразу целовать… Да, в общем… есть кое-что, — садясь в своё кресло, гордо ответил горец с московской пропиской.

— Свет, ну ты поняла, да? Это не улики. Всё, что мы сейчас с тобой видели, требует конкретного подтверждения. Тем более лицо… нет лиц, понимаешь? Так что подтверждать твою версию будут все остальные (хотел сказать — члены, но постеснялся)… кавалеристы.

— Андрей Васильевич, но зацепочка-то конкретная. Согласитесь! — шагая туда-сюда по кабинету, горячилась Светлана Ивановна, не замечая, с каким восторгом следит за её подпрыгивающей грудью Шароев.

Ох, как она мне такой нравилась! Хотя, если честно, в её поведении я заметил, что Светлана как будто погрузилась в какую-то игру. Игру для взрослых, но игру. Будто она не преступника ищет, который убивал и уродовал людей, а хочет приз заработать, дойдя до финиша первой. А вот тут, девочка, ты ошибаешься.

— Давай, Магомедыч, вываливай на нас свои трофеи, искупай в фактах, — дал я отмашку ёрзавшему в своём кресле Шароеву.

— Да особо вываливать… а тем более купать не в чем. Много времени потратил на то, чтобы найти двух алкоголиков. Собственно, мне изначально эта версия дохлой показалась. Зря только время потратил. Нашёл одного. Мамонов Аркадий Савельевич, семьдесят пятого года рождения прошлого столетия. Смотреть не на что. Алкоголик с большим стажем. Неперевоспитуемый, как говорится. Таких нужно в банку со спиртом и студентам показывать. Ему подобные не только кому-то физический вред причинить категорически не смогут, они от голубей и котов на помойках шарахаются.

— Понятно, Евгений. Успокоил. Но, согласись, отработать эту версию нужно было. Дальше давай, — кивнул я, пытаясь взглядом остановить расходившуюся Лядову.

А дальше капитан Шароев рассказал нам интересную историю, рассказанную ему лейтенантом ППС Серовым. И получилось так, что мы так ничего до сих пор и не знаем о временном промежутке с шести вечера до половины десятого. И был ли ремонт карбюратора вообще? А откуда в машине взялась проститутка, которую пользовали сержанты? И почему об этом не упоминали Сёмины, по идее находившиеся в это же время в патрульной машине?

Эти-то ребята не постеснялись бы рассказать о ментовском беспределе.

— Вот и получается, что единственный, кто может пролить свет на этот мрак, остаётся лейтенант Стариков, — задумчиво подытожил я.

— Так давайте его колоть. Просто жёстко брать и колоть! — нервничая, предложила Лядова.

— В принципе согласен, — привстал со своего места Шароев.

— Никто никого брать и колоть не будет, — резко ответил я. — Всё разрешится сегодня. Ждём Дроздова.

Не знаю почему, но очень уж мне хотелось дать шанс этому молодому несостоявшемуся полицейскому самому выкарабкаться. Конечно, я понимал, что как только он мало-мальски придёт в себя и сможет членораздельно излагать мысли, его тут же у нас заберут «гестапов…», в смысле «Служба собственной безопасности». А там… Так что пиши, Стариков, пиши!

Ну а пока старший лейтенант Дроздов метался между медицинскими центрами и городскими моргами, выжигая солярку, купленную за мои кровные, мы тоже время не теряли. Сделали запрос в Академию МВД и получили ответ, что «… курсант, старший сержант Еремеев Сергей Георгиевич, 1995-го года рождения, действительно проходит обучение на четвёртом курсе в Академии МВД города Москвы по специальности «Правоохранительная деятельность». Профиль обучения: «Оперативно-розыскная деятельность».

— Коллега, — тихо сказала Лядова.

К сожалению, до поступления в учебное заведение на биографии курсанта Еремеева стояло большое жирное пятно. Пришлось по своим каналам связываться со «старшим братом» — майором Тюриным. Через сорок минут мне позвонил сам Стёпа и зачитал короткую справку.

— Не знаю, зачем конкретно тебе понадобился этот парень, Андрей, но если ты его себе в команду хочешь получить, то выбор сделан правильно. Служил срочную в дивизии Дзержинского. Разведчик. Потом подписал контракт и улетел в Сирию. Служил по специальности. Имеет правительственную награду. Ранен. Дали рекомендацию для поступления в Академию МВД. Вот вкратце. Да, ещё у него брат с сестрой младшие есть. Двойняшки. Родители умерли, — коротко объяснил мне по недостающим деталям в биографии Еремеева старый приятель.

— Спасибо, Стёпа, ты очень помог, — поблагодарил я.

— Постой, Андрей. Что-то ты как-то мрачно… Или он натворил что-то? — удивился Тюрин.

— Разбираемся, Стёпа, разбираемся, — ответил я, отключаясь.

Начальник криминальной полиции Управления полковник Воронин моего звонка ждать не стал, а позвонил сам, причём на полчаса раньше назначенного времени.

— Ну, что у тебя, Чапаев? — услышал я «неожиданный» вопрос.

— Товарищ полковник, к сожалению, не могу дождаться одного оперативного сотрудника. А его информация очень нужна для систематизации фактов. Ну и первый день работы, сами знаете, как правило, это сбор информации, — путано ответил я.

— Это как первый, Чапаев? Ты же вчера мне уже докладывал. А твой опер пешком по Москве бегает, что ли? — возмутился полковник.

— Ну, почему пешком, товарищ полковник. В двадцать первом веке живём, однако. Метро, троллейбусы, маршрутки… В транспорте вы мне отказали, а он безлошадный. Вот и стирает подошвы о свежеположенную тротуарную плитку. Так вчера у нас организационный день был, товарищ полковник. Оргпериод, новое место службы осваивали, так сказать. Так что прошу считать первым днём расследования именно сегодняшний, — придурковато оправдываясь, доложил я начальнику суть дела.

— Ладно. Как у тебя со следователем? — поинтересовался Воронин.

— Работаем вместе. Она в курсе всех наших действий. Можно сказать, отрабатываем выдвинутые ей версии.

— Правильно, Чапаев. Ты с ней не задирайся. Она баба с норовом, любого залягает. Завтра с утра я в Главке. Оттуда позвоню. Не подведи меня, майор… Бывай, Чапаев.

— И вы бывайте! — сказал я уже пикающему телефону.

В кабинет Дроздов ворвался шумно и явно в отвратительном расположении духа. Окинув всех горящим взглядом, он остановился на Лядовой и вдруг ангельским голоском пропел:

— Светуль, у нас ничего пожрать нет?

— Бедненький, — сжалилась над Дроздом Лядова, разворачивая пергаментную бумагу с бутербродом, — даже поесть времени не хватило?

— Денег не хватило, Света, — нахмурив брови и шире открывая рот, ответил Иван. — Только десять литров солярки залью, только по «пробкам» подёргаюсь — опять красная лампочка горит! Только залью, только проеду… Васильич, а сколько твой керогаз по городу жрёт? Бегемот, а не машина!