Александр Аввакумов - Казанский треугольник

– Если я честный сиделец, то почему я стою, а вы сидите? Выходит, я ниже вас? Не люблю и не уважаю тех, кто не уважает меня, – с вызовом ответил Марков.

– Я – Могила, если ты вор, то должен знать это погоняло, – ответил старший.

По его команде парень, сидевший на одном из матрасов, тут же соскочил и предложил Максиму присесть. Марков присел и посмотрел на них. Кто-то протянул ему пачку сигарет и предложил перекурить, но Максим отказался.

– Кто тебя знает в нашем мире, и кто за тебя может вписаться? – спросил его Могила.

– За меня может вписаться настоящий вор. Его погоняло – Резаный. Я с ним чалился на больничке в Казани. Пробейте его по своим каналам. Именно он и назвал меня Максом.

– Я слышал о нем. Шато Резаный вор авторитетный и всем известный. Он не будет подтягивать себе фраеров. Если ты не гонишь пургу, то ты наш человек. Резаный с разным фуфлом связываться не будет. Пока мы тебя не пробьем, встречаться больше не будем! Могу посоветовать, лишний раз в трубу не лезь. Здесь менты только и мечтают задушить нас, и твоя бравада здесь не «канает». Тебе повезло, что тебя не забили, как мамонта. Ты видел, сколько крестов на кладбище? Все они хотели что-то кому-то доказать, а теперь лежат в мерзлой земле и молчат. Ты тоже мог пополнить их ряды, но видно, Бог помиловал. Ладно, Макс, бывай! – напоследок произнес Могила и они, по одному, словно привидения, растворились в коридорах здания.

Максим вернулся в свой отряд и лег.

«Правильно я себя вел или нет? – думал он. – Может, стоило косить под простого мужика, вкалывать, давать норму и ждать звонка на выход из зоны. Выйти на волю с чистой совестью, а потом устроиться на завод слесарем. И пахать, пахать».

Марков прекрасно понимал, что малейший прокол в этой жизни равносилен смерти. Его не пощадят ни те, ни другие, но азарт делал свое дело и Максим решил идти до конца.

***

Светлана занималась переоформлением квартиры, доставшейся ей от матери Максима. Ей понадобилось много времени для сбора всевозможных справок. И, если бы не старые связи бывшего мужа, этот процесс мог бы затянуться на годы. Она знала, что это дело хлопотное и, не стесняясь этого, раздавала взятки чиновникам. Взятки, в конце концов, и решили всю проблему. Семья Мустафиных вскоре въехала в квартиру матери Максима. Бабушка была так счастлива, что все не могла поверить в то, что квартира теперь ее.

– Света, я всю оставшуюся жизнь буду молиться за тебя! Видно, сам Аллах послал тебя нам, – твердила она.

Светлана забрала кое-какие вещи, напоминавшие ей о матери Максима, а вся остальная мебель была безвозмездно передана Мустафиным. Вечером она зашла к ним в гости. Встретила ее Фая и без всяких слов, потянула в зал, где уже стоял накрытый стол, и ждала бабушка. Когда они расселись, Фая сбегала на кухню и принесла бутылку шампанского. Они выпили за новоселье. Бабушка, никогда не знавшая вкуса шампанского, на радостях тоже пригубила этот напиток. Посидев с полчасика, Светлана попросила Фаю написать записку брату. Фая прошла в соседнюю комнату и стала писать.

«Дорогой мой Шамиль! Вот уже второй день мы с бабушкой живем в новой квартире, которую оформила на бабушку эта добрая женщина. Мы счастливы и хотели бы поделиться этим счастьем с тобой. Шамиль! Ты бы только видел, как вела себя бабушка, после того как впервые помылась в ванной, сколько у нее было радости! Мне жалко, что ты этого не видел. Помимо квартиры эта женщина отдала нам всю мебель, которая была в квартире. Мебель вся импортная, новая и поэтому нам не надо ничего покупать. Сейчас, когда я пишу тебе это письмо, бабушка сидит за столом, пьет чай и смотрит цветной телевизор. Он нам тоже достался бесплатно. Мы счастливы с бабушкой и ждем твоего возвращения. Фая».

Написав, она передала бумагу Светлане.

– Фая! Я завтра лечу в Воркуту и встречусь с Шамилем. Будьте дома, чтобы он мог убедиться, что я сдержала свое слово. Я позвоню. Было бы хорошо, чтобы с ним поговорила бабушка. Пусть услышит ее голос! – попросила Светлана.

Девушка в ответ кивнула, и они разошлись, чтобы больше никогда не встретиться.

***

Светлана собрала все свои личные вещи, их оказалось не так много, все уместилось в двух больших кожаных чемоданах. В большой спортивной сумке лежали вещи Максима, его паспорт, пистолет, патроны и ценности. Это были те времена, когда в аэропортах еще не стояли металлические детекторы и сотрудники не проверяли багаж пассажиров.

В Воркуте, Света, остановилась уже в знакомой ей гостинице. В этот раз она оделась по сезону, в норковую шубу и ей уже были не страшны холода Заполярного круга. Немного передохнув, она направилась в администрацию колонии, где встретилась с заместителем начальника по режиму. Тот сделал вид, что не сразу узнал ее:

– Вам гражданка кого и по какому вопросу?

– Константин Петрович, вы что, меня не узнали? – спросила его Светлана.

– Батюшки, да это ты, Светочка! Богатой будешь, прости, не узнал! – он встал из-за стола.

«Старый козел! – мысленно воскликнула Света. – Пользуется своим положением и, наверное, каждый вечер трахает жен осужденных! Привык уже! У него все женщины на одно лицо. Хорошо хоть вспомнил!»

Светлана присела на предложенный им стул. Он, как всегда, стал бесцеремонно разглядывать ее.

– Что вас вновь привело в наш забытый Богом город? Неужели, все тот же арестант Марков? Вы знаете, я начинаю ему завидовать! Такая женщина, как вы, бросив все дела, мчится за тысячи километров, чтобы повидаться с ним! Интересно, чем он заслужил благосклонность такой красавицы?

– Да будет вам, Константин Петрович! Неужели не видите, что вы ввели меня в краску? – ответила Светлана и опустила красивые глаза. – Я к вам, Константин Петрович, опять все с той же просьбой. Помогите встретиться с Марковым? Я понимаю, что нельзя, я все понимаю, но прошу вас, помогите! Я согласна на все, только помогите!

Однако разговора не получилось. Неожиданно зазвонил телефон. Заместителя начальника колонии по оперативной работе, вызвали на совещание в Управление исправительно-трудовых учреждений, и он, извинившись перед ней, направился туда.

Однако Светлана не привыкла отступать и уже на ходу сумела договориться об обеде в ресторане.

***

Она вышла из административного здания и направилась к воинской части, охраняющей колонию. На КПП, дорогу ей преградил молоденький солдатик. У него было детское лицо, покрытое веснушками, и, если бы не пробивающиеся над верхней губой светлые усики, можно было подумать, что перед ней школьник выпускного класса.

– Извините, но в часть без пропуска нельзя, – строго произнес часовой и для солидности поправил висевший у него на ремне штык-нож.

– А, вы можете пригласить сюда Шамиля Мустафина? Он служит здесь!