Александр Аввакумов - Казанский треугольник

«Вот и все! Договорилась! – с облегчением подумала Светлана. Пока все складывается хорошо. Как бы, не сглазить».

***

Максим встретился с Могилой в столовой, но прошел мимо, словно они не знакомы.

– Макс, сегодня в двадцать три жду тебя в каптерке. Будь осторожен! – шепнул Могила.

В условное время Марков подошел к каптерке и трижды постучал. Дверь открылась, и Марков вошел внутрь.

– Слушай, Макс, – начал Могила. – Ты знаешь, я пробил тебя и Шато Резаный подтвердил своей малявой, что знаком с тобой. Ты и вправду честный сиделец и у нас к тебе претензий нет. Сначала мы думали, что ты «красная прокладка» и через тебя кум хочет выйти на нас. Мы рады, что ошиблись! Макс, ты знаешь, что в шестом отряде у тебя есть земляк из Казани? Он тоже наш человек и если хочешь, можешь его увидеть сегодня здесь. Тебя позовут пацаны, приходи не бойся.

Максим вернулся к себе. На соседней койке двое заключенных играли в карты и громко спорили. Один из них явно проигрывал и поэтому споры с каждой минутой становились все громче. На шум подошли старший по отряду и двое общественников.

– Вы что здесь «бакланите»! Порядка не знаете? – прикрикнул старший.

Они стали отбирать карты, что вызвало отчаянное сопротивление картежников. Один выхватил из-за голенища сапог заточку и бросился на общественника. Тому удалось увернуться, и он сам врезал нападавшему. Удар пришелся в нос и нападавший сразу упал навзничь и на некоторое время затих.

Максим оценил удар и сделал вывод, что старший явно боксер. Только у хороших спортсменов поставленный удар остается на всю жизнь. Картежников скрутили и повели к начальнику отряда. Через минут двадцать они оба уже сидели в штрафном изоляторе.

Максим бы поражен тем, что никто из осужденных не поддержал картежников. Все зэки только, молча, наблюдали за происходящим. Когда шум в отряде стих, Максим снял с себя робу и лег на койку. Он ждал пацанов и не заметил, как задремал. Его разбудил уже знакомый осужденный и Максим быстро направился за ним.

– Привет бродягам, – поприветствовал он компанию, входя в каптерку.

Вдруг он остановился в дверях, как вкопанный в землю. Перед ним стоял Сергей Фролов. Тот самый Фролов, с которым он сидел в ИВС МВД РТ. Ни говоря, ни слова, Максим нанес ему сильный удар в лицо, а затем стал бить ногами, упавшего земляка сапогами. Зэки бросились их растаскивать в разные стороны.

– Макс, ты что творишь? Это наш человек! Кончай творить беспредел! Ты что, не знаешь закона, сначала предъяви человеку предъяву, обоснуй ее, тогда и махай руками!

Максим хрипел и рвался из цепких рук зэка.

– Сука! – хрипел Марков. – Ты еще мне протягиваешь руку, чтобы и я с тобой ссучился? Это мент, я его знаю! Его надо опустить! Если вы не сделаете этого сами, то вы такие же суки и менты!

Могила, прикрикнул и в каптерке, воцарилась мертвая тишина. Он окинул всех взглядом.

– Предъявляй Макс, но за толковище, если что, ответишь! Ты понял, мы его считали честным сидельцем? Давай, предъявляй!

Максим начал рассказывать, как он впервые встретился в камере с Фроловым, как узнал, что он работал на ментов, как он его за это чуть не убил, и как с ним за это расправились менты. Чем дальше рассказывал Максим, тем мрачней становилось лицо Могилы. Когда он закончил, Могила повернулся к Фролову.

– Давай, теперь твоя очередь! Что скажешь по всем пунктам предъявы? Не пытайся врать, ты знаешь, что тебя ожидает за это!

Фролов стал отрицать все. Голос его предательски дрожал. Когда он закончил, слово вновь взял Могила.

– Я не услышал от тебя, как менты узнали все эти тонкости, если о них знали, лишь только двое – ты и Макс? Он ведь не мог на себя настучать? Говори!

Могила и двое осужденных достали заточки и уперлись ими в горло Фролова.

Тот задрожал, словно осиновый лист и начал плакать. Слезы маленькими каплями текли по его лицу, и он грязными руками размазывал их. Он оправдывался, говорил, что вынужден был пойти на это, что ему светил большой срок. Дальше слушать его никто не стал. Двое повалили его на пол, накрыли его лицо подушкой и стали душить. Фролов отчаянно сопротивлялся, но быстро размяк и затих. Тело его вытянулось, он еще несколько раз дернулся и застыл.

По указанию Могилы тело вынесли в другую комнату, где находилась печь АГФ, работающая на газе. Один из осужденных сорвал шланг подачи газа и засунул его в рот мертвому Фролову. Второй осужденный сделал несколько движений руками трупа, как при искусственном дыхании. После чего Фролова бросили на полу, а шланг поставили на место. Все находившиеся в каптерке зэки осторожно разошлись по своим отрядам.

За стенами бараков выл злой северный ветер, которому подвывали сторожевые собаки. На вышках мерзли «вертухаи», на все лады проклинавшие погоду. Жизнь в колонии шла своим чередом, кто считал года, кто дни, а кто и минуты до своей свободы.

***

Утро началось с обысков. Сотрудники колонии с войсковым спецназом проводили повальный «шмон» во всех отрядах. В течение короткого времени им удалось изъять у осужденных довольно крупную сумму денег и кучу самодельных ножей и заточек.

Штрафной изолятор и помещения камерного типа были до отказа забиты нарушителями дисциплины. В некоторых камерах осужденных было настолько много, что приходилось спать стоя.

Максим, после того как вернулся в отряд перепрятал имевшиеся у него деньги в более надежное место. Он сложил их в полиэтиленовый пакетик, положил в пустую консервную банку, которую вынес ночью на улицу и закопал в куче снега. Он предвидел ответные действия администрации и приготовился к ним заранее.

Константин Петрович Усов и начальник оперативного отдела колонии были крайне встревожены этим ЧП. Погибший Фролов считался достаточно опытным агентом и был переведен в эту колонию по личной просьбе начальника оперативного отдела. Передаваемая Фроловым информация представляла большой оперативный интерес. О нем, о его сотрудничестве с администрацией в колонии знали лишь три человека: начальник колонии, Усов и начальник оперативного отдела. С помощью этого агента им удалось узнать, что в колонии, несмотря на жесткий режим содержания, действовала скрытая группа осужденных, придерживающаяся воровских традиций. Как сообщал агент, возглавлял группу осужденный по кличке Могила.

Именно вчера вечером Фролов должен был встретиться со всеми участниками этой группы, и вдруг на тебе, его находят мертвым в одной из комнат соседнего блока. Судя по телесным повреждениям, его перед смертью сильно избили. Сейчас Усов и начальник оперативного отдела сидели в кабинете и ждали результатов вскрытия. Это был первый случай за последние два года, когда труп осужденного вскрывали с целью установления причины смерти. Как правило, администрацию подобные процедуры не интересовали, и врач тюремной больницы выносил заключения, не выходя из своего кабинета. Основными диагнозами смерти были пневмония и острая сердечная недостаточность.