Михаил Черненок - Кухтеринские бриллианты

– Ты знаешь, всякой фантазии надо от чего-то оттолкнуться… – И улыбнулась. – Понимаю, производственный секрет?

Антон шутливо подмигнул:

– Секрет фирмы, как говорится.

Поравнялись со школой. Галя остановилась.

– У меня сегодня еще два урока, – словно извиняясь, сказала она и попрощалась: – Если надумаешь, заходи вечером.

И тотчас рядом с Антоном, как из-под земли, выросли Сергей с Димкой.

– Какие будут дальнейшие инструкции? – протараторил Сергей.

– Идти домой и делать уроки.

На лице Сергея появилось разочарование.

– А ты куда? – недовольно спросил он.

– В колхозную контору. Позвонить надо.

– Куда позвонить?

– На кудыкину гору, – строго сказал Антон, но, зная, что таким ответом не удовлетворишь любопытного братца, добавил: – Хочу одного друга пригласить на рыбалку.

– Славу Голубева, да?

– Ох, братан, не сносить тебе головы… – Антон перед Сергеевым носом погрозил пальцем. – О кладбище – никому ни слова.

Сергей заговорщицки подмигнул:

– Железно. Не маленькие, соображаем.

К вечеру все небо над Березовкой затянули серо-свинцовые облака. Медленно выплыв из-за Потеряева озера, они словно зацепились над деревней и никак не могли сдвинуться с места. Однотонно забарабанил по оконным стеклам дождь, холодный и по-осеннему нудный. Сумерки сгустились так быстро, что уже к восьми часам вечера казалось, будто наступила ночь.

Сергей и Димка сидели на кухне у Бирюковых и перечитывали «Судьбу барабанщика». Прочитав последнюю страницу, Сергей захлопнул книжку и мечтательно проговорил:

– Мировецкий парень был этот барабанщик. Из пистолета запросто трах-бабах шпиона!

– Может, он и сейчас живой, барабанщик, – сказал Димка.

– Сейчас ему уже лет много. Это знаешь, про какие времена книжка написана?… Когда еще шпионов навалом было.

– Будто их сейчас нет.

– Где-то, конечно, и есть – только не в Березовке, – с сожалением проговорил Сергей.

Помолчали. Поразглядывали в книжке картинки.

– Надо было все-таки нам Гайдамачиху задержать, – заговорил Димка. – Почему ее Антон раньше не арестовал?

– Очень ему надо всякое старье арестовывать, – тоном знатока ответил Сергей. – Помрет в тюрьме, хорони ее тогда за счет государства.

– Антон сегодня у нас был, вот, – похвастался Димка. – С сеструхой фотокарточки в альбоме разглядывали.

Сергей вздохнул:

– Зря я ему посоветовал жениться на ней.

– Почему зря? Сеструха у меня ничего…

– Он же ее в Новосибирск увезет, если женится. Его туда работать переводят. Где мы еще такую учителку возьмем?

– Если она хорошая учительница, так и замуж ей ни разу не выйти? – обидчиво спросил Димка.

– Еще навыходится… – Сергей задумчиво уставился взглядом в мокрое окно. – Зря Слава Голубев сегодня приедет, в такую погоду разве рыбалка?…

В доме хлопнула дверь. Мальчишки притихли, прислушиваясь, кто пришел. По голосам поняли, что появились легкие на помин Антон и Голубев. Сняли шуршащие плащи, похоже, разулись в коридорчике и прошли в горницу. Включили свет.

– Ты вроде как встречал меня, – проговорил Слава.

– Рассчитал по времени и вышел на улицу, – ответил Антон.

– Крохин из больницы сбежал, – сообщил Голубев.

– Как сбежал? Когда? Его же хотели в областную лечебницу направить.

– Хотели, да передумали. Ничего серьезного у него, оказывается, нет. Просто нервное потрясение. Предложили успокоиться, подлечиться, а он сегодня после обеда прямо в больничной пижаме утопал домой, переоделся, сел в «Жигули» и укатил бог знает куда.

– Наши ищут?

– Конечно, но задерживать, сам понимаешь, пока никаких оснований нет.

– Ну, а на полустанке что?

– Все в порядке, как учили…

– Взяли?

– Вместе с курицей.

– Что?

– Вареную курочку жевала, когда мы заявились. Культурно, как говорит Торчков, поздоровкались, объяснили, в чем дело… Завернула в тряпицу курочку, перекрестилась и не пикнула…

– Что показывает?

– Круглый ноль, вроде как язык отнялся. – Голубев помолчал. – Кстати, лошадь с телегой тоже у племянника находилась. А в телеге среди скарба знаешь что нашли?… Содержимое крохинского тайника.

– Что там?! – очень быстро спросил Антон.

– Никогда не догадаешься… – Слава Голубев что-то долго рассказывал полушепотом, затем засмеялся и уже громко проговорил: – Вот как наши чашки точат на заводе «Карболит».

– Действительно, в жизни не догадаешься, – Антон вздохнул. – Значит, и торчковские деньги там?…

– Четыреста пятьдесят целковых. Полсотни, наверное, прокутили.

– Ну, а племянник что?…

– Похоже, был «не в курсе». Дядя попросил и лошадку и бабусю приютить.

В горнице послышались шаги, разговор стал невнятным, так что мальчишки не смогли ничего разобрать, потом Голубев спросил:

– У тебя как?

– Вчера на острове долго задержался, вернулся в темноте… Ни черта не разглядишь, ночь впустую пролежал.

– Не появился?

– Нет.

– Может, уже вырыл?

– Сам поначалу так подумал, сегодня со школьниками сходил, убедился: нет, не закончил…

– Неужели Крохин?…

– Посмотрим… Не нравится мне его побег…

Разговор опять перешел на шепот. Притихшие на кухне мальчишки насторожили уши, однако ничего уловить не успели. Стукнула входная дверь. Оставив в коридоре мокрые сапоги, в кухню вошла Полина Владимировна и попросила Сергея:

– Опять Красуля, будь она неладна, со стадом не пришла. Сходил бы, сынок, пугнул ее хворостиной до дому.

– Дождь, мам, на улице… – Сергей поморщился. – И темнота…

– С каких это пор ты темноты стал бояться? – Полина Владимировна загремела в буфете тарелками.

В кухню заглянул Антон:

– Куда ты, мам, мужиков посылаешь?

– Да опять корова не пришла, – направляясь с тарелками в горницу, ответила Полина Владимировна.

– Может, инструкцию какую попутно дашь? – шепотом спросил брата Сергей, когда мать вышла из кухни.

– Инструкция одна: найти корову и сразу – домой, необычно строго сказал Антон. – Не вздумай, как прошлый раз, за кем-нибудь следить. Понятно?…

– Ладно, – нехотя отмахнулся Сергей.

Проводив мальчишек, Антон вернулся в горницу. Мать уже собирала на стол ужин и обиженно выговаривала Славе Голубеву:

– Как это не будете?… Где это вы насытиться успели? Без ужина никуда не отпущу!

– Из уважения к вам, Полина Владимировна, придется согласиться, – улыбнулся Слава.

Из своей комнаты вышел дед Матвей, погладил поясницу и громко заговорил:

– За три дня, едри-е-корень, предчувствовал сёдняшний дождь. Зацепил, зануда, считай, на всю ночь. Наделает хлопот в хлебоуборке.

– Было бы что убирать – уберут, – сказал Антон.

– С такой техникой, какая счас в колхозе, чего не убрать! Раньше серпами до колоска убирались.