Джон Кризи - Участь полицейского

– Но, уверяю тебя...

– Не спорь, я отлично знаю, что ты никогда не принимаешь меня всерьез!

– Извини, но я почему-то об этом даже не догадывался!

Джанет нервно рассмеялась:

– Это оттого, что ты давным-давно перестал мной интересоваться!

– Ты так думаешь?

Он ответил машинально, чувствуя, что тонет в волнах усталости и растущего раздражения.

Джанет высвободила руку, которую он все еще держал в своей, и отбросила со лба непокорную прядь, скрывавшую часть ее лица. Глаза Роджера уже привыкли к густому сумраку, окутывавшему комнату, и теперь он ясно видел ее лицо. В неверном свете фонаря морщинки исчезли, и лицо Джанет казалось совсем молодым. Сейчас перед Роджером сидела не зрелая женщина, а юная девушка, которую он когда-то привел в этот дом в день свадьбы...

– Джейн... – смущенно прошептал он. – Мне очень жаль, если я и вправду тебя обидел... В последнее время мне никак не удается побыть с тобой так часто, как хотелось бы...

– И даже если мы идем куда-нибудь вместе, им непременно нужно прервать это уединение! Неужели в Скотленд-Ярде больше некому поработать ночью?

Роджер промолчал, но жена продолжала настаивать:

– Почему вся неприятная работа сваливается именно на тебя?

– Ты несправедлива, – слабо возразил Роджер. – По-моему, ты прекрасно знаешь, что все мы дежурим по очереди.

– И однако Алек Шарп, хотя намного моложе тебя, почти все вечера проводит дома... Равно как Билл Слоан и... я почти уверена, что могла бы перечислить всех твоих коллег. По неизвестной мне причине вся работа в неурочное время автоматически падает на тебя. Я бы очень хотела знать эту причину, Роджер!

– Возможно, ночные преступления особенно сложны, и один я в состоянии разобраться...

– Нет, не думаю, что дело в этом.

– Кажется, ты лучше меня знаешь, в чем?

– Да, знаю. Ты нарочно предлагаешь своим коллегам заменять их в ночные часы.

Роджер ошарашенно вытаращил глаза.

– Я? – воскликнул он. – Но послушай, Джейн, с чего бы я стал это предлагать?

– Чтобы как можно меньше бывать дома и избежать таким образом долгих однообразных вечеров со мной!

Роджер был настолько потрясен, что на мгновение потерял дар речи. В голове смутно промелькнуло: "Что бы она ни говорила, я должен действовать спокойно и не поддаваться раздражению".

Но Джанет его молчание окончательно вывело из себя:

– Вот видишь! Ты даже не пытаешься возражать!

Он не знал, как себя вести. Усталость брала свое, а всего через несколько часов придется снова приниматься за работу. Однако оставить жену в таком состоянии, просто повернуться и уйти спать, наплевав на ее отчаяние, Роджер тоже не мог. Он смутно угадывал, что Джанет вся дрожит и скоро опять начнет плакать... Если у нее начнется истерика, ему ни за что не справиться самостоятельно... Господи, что делать?

– ...Я тебе надоела, – с горечью говорила между тем Джанет, – и просто не понимаю, чего ради ты продолжаешь разыгрывать комедию. Лучше уж разом покончить с этим смехотворным браком.

Роджер понял, что надо действовать. Решение пришло само собой. Да, это будет спасительно для них обоих!

Он резко встал и, глядя на жену с высоты своего роста, ледяным тоном отчеканил:

– Ты совершенно права, моя дорогая. Я тоже не понимаю, зачем нам жить вместе, если дело обстоит именно так.

Джанет замерла, вне себя от удивления.

– Такты... признаешь?.. – выдохнула она.

– Да, я признаю, что с моей стороны верх идиотизма, вернувшись домой в час, до конца ночи слушать весь этот бред!

Роджер снова сел рядом с женой, взял ее за подбородок и долго смотрел в глаза, потом поцеловал и не разжимал объятий, пока не почувствовал, что Джанет немного успокоилась. Наконец он отпустил ее и тихонько шепнул:

– Ты права, дорогая, я уже много лет тебя обманываю. Зачем мне оставаться с тобой, если мне гораздо приятнее проводить время со жмуриками, наркоманами и пьяницами? Одно удовольствие чуть не каждый день созерцать разбитые витрины, взломанные сейфы и прочие потрясающие картины! Вот только не понимаю одного: каким образом тебе удалось раскусить мою игру? А я-то был уверен, что обвел тебя вокруг пальца!

Джанет рассмеялась и расслабилась. При этом она нечаянно коснулась его раненого виска. Мгновенно ожившая боль пронзила все тело Роджера, и он, застонав, осел в кресле, прижавшись к жене. На долю секунды ему показалось, что он теряет сознание.

Он услышал голос Джанет, почувствовал, как ее руки поддерживают его, не давая упасть, и наконец оказался в кресле, из которого только что выскользнула испуганная жена. Комнату неожиданно залил свет, и Роджер инстинктивно прикрыл глаза рукой.

– Бедный ты мой! – в ужасе воскликнула Джанет.

Она быстро зажгла ночник и выключила люстру.

– Что случилось? И подумать только, что я тут несла чепуху, ни о чем не догадываясь... Роджер... это серьезно? Может, позвать врача? Или ты позволишь мне осмотреть рану самой?

Джанет умолкла, сообразив, что речь ее сумбурна, и в полной растерянности смотрела на мужа.

И тут же у них за спиной послышался голос Мартина, их старшего сына:

– По-моему, наш бедный старый папа очень не прочь всерьез отдохнуть.

– Скуп! Как ты смеешь? – укоризненно воскликнула Джанет.

– И крепкий чай с двумя таблетками аспирина ему тоже не повредит. Что ты об этом думаешь, пап?

С этими словами он поставил на столик рядом с родителями поднос. Крепкая фигура юноши очень подходила к его обрамленному всклоченными волосами некрасивому, но добродушному лицу со сломанным носом.

– Тебе очень скверно, пап? – спросил он, тревожно глядя на отца.

– Да нет, все в порядке, – слабым голосом отозвался Роджер. – Рана поверхностная, просто я еще не совсем оправился от шока.

– Ты был у врача? – спросила Джанет.

– Ян Петерсон отлично обработал рану, а по мне гораздо лучше попасть в руки к нему, чем к полицейскому хирургу. – Роджер отхлебнул горячего чаю и удовлетворенно вздохнул. – Кажется, полегчало. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь один из наших сыновей окажется умнее родителей!

Джанет снова расплакалась.

– И все это время я несла ахинею... Ну почему ты сразу не остановил меня? – сквозь слезы проговорила она.

– Ну-ну, хватит, мама, не начинай все сначала, – вмешался Мартин, нежно обнимая мать за плечи. – Папе на сегодня волнений достаточно. – И с наигранной веселостью он добавил: – А теперь, если вы в состоянии обойтись без меня, я, пожалуй, снова засяду за работу, хотя подобный образ жизни глубоко презираем в наше время.

Прежде чем сын вышел из комнаты, Джанет уже спокойным тоном спросила:

– Чем это ты увлечен в такое позднее время, Скуп?

– Рисую. Я уже собирался лечь спать, но вдруг почувствовал вдохновение. Услышав, что папа вернулся, решил не показываться сразу вам на глаза, пока напряжение малость не спадет... Спокойной ночи!