Александр Горский - Пик правды

– Ну что, всякую ерунду я вам уже рассказал. – Зарецкий облизал пересохшие губы и пожаловался невидимым слушателям: – Пить охота, сил нет никаких. Вот у нас всегда так. Бомбу под человека подложить могут, а какую-нибудь автопоилку для него сконструировать – это уже проблема. Ладно, теперь, Стасик, слушай ты. Внимательно слушай. Потому как то, о чем я тебе сейчас рассказывать буду, даже под страхом смерти говорить трудно. Потому как стыдно. За все остальное, честно скажу, не стыдно. Ни грамма. Что, хотите сказать, вы обо мне много нового за последний час узнали? Ерунда! Ничего нового я вам не открыл. Вы всегда все отлично представляли, что я за человек, а это так, детали. Мелкие подробности. Сейчас другое будет. Хотя изначально тогда тоже все в деньги упиралось. Ты уже, Стас, должно быть, сам многое позабыл. Сколько уже прошло, четверть века почти? Я сейчас про твой развод с Дарьей говорю.

– Двадцать четыре, – после некоторой заминки послышался настороженный голос, – хотя, да, двадцать пять уже. А что, с этим разводом что-то не так?

– Да все там не так, – фыркнул адвокат. – Или ты уже запамятовал, чем все это для Дашки закончилось?

– Она сама виновата. – Тон собеседника резко сменился. – Или что, ты хочешь сказать, это я толкнул ее под поезд?

– Тут же как посмотреть, Стасик. – Олег Владиславович устало закрыл глаза. – Человек ведь многое делает вроде сам, а вроде и не по своей воле. Ты говоришь, сама она виновата? Может, и так. Вот только один вопрос: в чем она виновата?

Демонстрируя всем своим видом недовольство, Изотов забросил сумку с вещами на заднее сиденье «лендкрузера» и с силой захлопнул дверь внедорожника.

– Мне кажется, или ты, Витюша, чем-то недоволен? – ехидным тоном осведомился Хованский.

– Я счастлив. Безмерно, – буркнул в ответ полковник. – А жена-то моя как рада, ты не представляешь. Меня этой радостью чуть до смерти не придавило. У нас что, война началась, всеобщая мобилизация?

– Около того. – Начальник управления до упора утопил в пол педаль газа. – Насчет мобилизации ты прям угадал. Только не всеобщая, а лучшие из лучших. Сливки сливок!

– И куда ты нас на этот раз сливать собираешься?

– Шикарное место, Витюша. Ты наверняка не был, но тебе точно понравится. Отель «Ковчег», слыхал про такой?

– Это где-то в горах? – напряг память полковник.

– В самых что ни на есть, – подтвердил Дмитрий Романович, проскакивая перекресток на загорающийся красный свет. – Хорошо, народ дрыхнет по случаю праздника, дороги пустые. Так вот, до этого «Ковчега» всего километров двести по прямой. Только в чем вся красота – дорог туда нет. Он за Каменным перевалом на южном склоне. Какая там у нас главная вершина?

– Хрустальный?

– Именно! Пик Хрустальный. Вот там все это дело и находится. Диспозиция такая. Группа товарищей, причем очень солидных товарищей, отправилась туда отдохнуть в уединённой, так сказать, обстановке.

– Пешком, что ли? – удивился полковник. – Сейчас же в горах снегу по пояс.

– Я же сказал, товарищи солидные, – усмехнулся Хованский. – Они и здесь-то пешком не ходят, а туда их вертолетом закинули. В это место, собственно говоря, только так все и добираются. Слушай дальше. Среди этих граждан был, вернее, пока имеется, такой адвокат – Зарецкий Олег Владиславович. Если ты не в курсе, доверенное лицо нашего губернатора. Губернатор сам собирался лететь со всей этой компанией, но в последний момент у него не сложилось.

– А что так? – У Изотова тут же сработало профессиональное любопытство.

– Это не важно, Витя. – Дмитрий Романович укоризненно вздохнул и крутанул руль, входя в поворот на полной скорости. – Сергиевич для тебя закрытая тема. Усек?

– Усек, – пробормотал, вжимаясь плотнее в кресло, полковник.

– Теперь самое интересное. Сегодня утром кто-то, неизвестно кто, запер всех постояльцев в номерах, а самого Зарецкого вроде как примотали к креслу скотчем и заминировали.

– Вроде как? – переспросил Изотов. – То есть это пока не точно?

– Не знаю, – признался Хованский. – Я ведь сам не видел. Никто не видел. Я же говорю, все по номерам заперты. Ну и Зарецкий у себя сидит прямо на коробке с пиротехникой.

– Тогда откуда вообще вся эта информация?

– Оттуда. В этом «Ковчеге» все номера устройствами конференц-связи оборудованы.

– А это вообще кому понадобилось? – удивился Изотов.

– Еще года три назад установили. Или четыре. По-моему, как раз родители Сергиевича там отдыхали, с такими же пенсионерами, как они сами. Вот для них и оборудовали, чтоб, ежели вдруг здоровье прихватило и из номера выходить сил нет, можно было со всеми остальными общаться. А потом, я тебе скажу, удобная штука. Вот представь, лежишь ты у себя в кровати и со всеми разом языком чешешь, пока не отрубишься.

– Ну если так сильно чешется, то конечно, – еле слышно пробормотал полковник. – То есть я правильно понимаю, Зарецкий сейчас со всеми через эту конференц-связь как раз и общается?

– Правильно ты, Витя, все понимаешь, – кивнул Хованский. – Только вся штука в том, что он не просто общается. Тот, кто его задницей на взрывчатку усадил, дал ему три часа времени, чтобы рассказать все секреты, какие он только знает. Причем не только о себе, но и обо всех, кто там собрался. А самое главное, о том, кто собирался, но не приехал. Мысль улавливаешь?

– Начинаю, – нахмурился Изотов. – То есть, возможно, от Зарецкого хотят получить компромат на губернатора.

– Почти так, – вновь кивнул генерал. – Слово «возможно» выкинь, и будет все верно.

– А он есть, компромат этот?

– Витя! – нервно рассмеялся Хованский. – Он же не архангел Гавриил, он губернатор. Ему по должности положено сидеть по уши в дерьме. Главное, уши не перепачкать.

– Это еще почему? – Полковник не уловил логику рассуждений своего шефа.

– А потому, Витя, что когда придет нужное время, а когда оно придет, не знает никто, большой человек из Москвы возьмет нашего дорогого губернатора за ушко и аккуратненько так выдернет. Причем куда выдернет, заранее предсказать тоже трудно. Бывает, что и на повышение, но это на самом деле редко, а скорее всего, просто выдернет, а на его место в образовавшуюся ямку воткнет другого.

– Тоже по уши, – хмыкнул Изотов. – А вот этот большой человек из Москвы, это неужели сам…

– Да ты что, окстись, – торопливо перебил подчиненного генерал. – Сам такой ерундой не занимается. Да и вообще, он физически все успеть не может. Одних только губернаторов по стране восемь десятков. Разве один человек всех проконтролирует? Для этого есть кураторы. Несколько человек с думой работает, несколько с губернаторами, кто-то с правительством. Так вот, возвращаясь к теме, наш дорогой Иван Юрьевич прилагает все усилия для того, чтобы укрепить отношения со своим куратором, а Зарецкий в курсе некоторых подробностей этого, так сказать, укрепления.