Фридрих Незнанский - Жестокая схватка

Они бросились к пустому дому…

Высокий мужчина защелкнул замочки футляра, встал и направился к выходу. Быстро спустившись по ступенькам, он снял галоши и поставил их за дверь подъезда.

— Быстрей! — послышался снаружи взволнованный, запыхавшийся голос.

Загромыхали по асфальту ботинки.

Мужчина встал за дверь и замер.

В подъезд ворвались двое.

— Останься здесь! — рявкнул один и тут же побежал наверх.

Второй, молодой парень, остановился и, тяжело дыша, затоптался на нижней площадке.

— Фу, блин, — хрипло проговорил он. — Курить надо бросать. Однозначно…

Стоя спиной к входу, парень не заметил, как из-за двери подъезда выскользнула тень. Мужчина с футляром в руке бесшумно подошел к парню и, резко махнув рукой, ударил его по затылку рукоятью пистолета.

Александр Борисович Турецкий прохаживался по кабинету, бросая на майора Солонина гневные взгляды. Майор сидел на стуле, опустив голову. Ему явно было не по себе.

— Ты сам-то куда смотрел? — жестко спросил у него Турецкий.

— Недоглядел, виноват, Александр Борисович, — глухо отозвался Солонин.

— Конечно, виноват. Опытный оперативник, а развели тебя, как школьника-недоучку. Слава богу, хоть череп у парня цел. Как он, кстати?

— Семенов-то? Да вроде ничего. Сказали, нужно полежать дня три. А потом можно снова выходить на работу.

Турецкий с хрустом сжал пальцы в кулак.

— Ч-черт! И ведь почти в руках был…

Солонин виновато молчал. Александр Борисович бросил на него хмурый взгляд:

— Какого размера галоши?.. Хотя какая, к черту, разница.

— Сорок шестого, — ответил за Солонина Степищев. — Как всегда.

Александр Борисович сел за стол. Вновь уставился на майора.

— Ты точно лица его не разглядел?

— Не разглядел, — ответил Солонин. — Я ведь сверху смотрел. Заметил только, что затылок у него лысоватый. — Он вздохнул. — Но мужик не старый… Лет сорок, наверное. По крайней мере, так мне показалось. Рост, думаю, выше среднего. Худощавый… Да, худощавый.

Майор замолчал.

— Все? — сухо спросил Турецкий.

Тот кивнул:

— Все.

— Негусто. Следов он, надо полагать, никаких не оставил.

— Так точно, не оставил. Ни следов, ни отпечатков — ничего.

Александр Борисович откинулся на спинку вертящегося кресла.

— Что там с телефонным разговором Валентинова? Удалось установить личность человека, с которым он говорил?

Степищев зашевелился:

— Да, Александр Борисович. Я, собственно, по этому вопросу и зашел.

— И нарвался на разнос, — усмехнулся Турецкий. — Давай, Ярослав, выкладывай.

Степищев раскрыл папку, лежащую на коленях. Деловито кашлянул и приступил к докладу:

— В общем, так. Человека, с которым Валентинов говорил по телефону, зовут Иннокентий Иванович Пахомов. Он — заместитель директора частного охранного предприятия «Волга».

Солонин поднял наконец голову и присвистнул:

— Интересные дела.

— Продолжай, — сказал Турецкий.

И Степищев продолжил:

— Как известно, директор «Волги» Игорь Осипов живет сейчас в Америке. И всеми делами предприятия на месте ведает Пахомов. Александр Борисович, я считаю, что у нас есть все основания предполагать, что убитый Валентинов вел с Пахомовым какие-то общие дела. — Ярослав улыбнулся. — И дела эти были незаконными. Налицо связь «Волги» и «Пионера».

— А ты что думаешь, Виктор? — спросил Турецкий у Солонина.

— То же, что и ты, Александр Борисович. Валентинов явно замешан в ограблениях. Но он был либо лишним ртом, либо лишними ушами, поэтому его и убрали. А если это так, то в деле явно замешаны руководители всех трех ЧОПов, которые обеспечивали охрану ограбленным банкам и коммерсантам.

— Картина вырисовывается довольно четкая, — вновь заговорил Степищев. — Кто-то навязал банкам «Волгу» и «Пионер». Контракт с ЧОПом «Кремень» был разорван, а его руководитель убит. Видимо, он не хотел договариваться, вот его и убрали со сцены. Ограбления готовились загодя — долго и тщательно. Тот, кто их задумал, предусмотрел все нюансы.

— Я считаю, нужно установить слежку за Пахомовым. Его могут убрать так же, как Валентинова, — сказал Солонин.

— За Валентиновым мы тоже следили, — возразил Турецкий. — Но ему это не помогло.

Солонин снова опустил голову.

— Ладно, замнем, — сказал Александр Борисович. — Но впредь будьте осторожнее. Пахомова взять в разработку срочно. Наружное наблюдение, прослушка — все как полагается. Необходимые бумаги я попытаюсь получить еще до вечера.

Полковник Шаповалов сильно сдал за последние годы. Лицо стало одутловатым и морщинистым, волосы посеребрила седина. Крупный нос был покрыт красной сеточкой капилляров.

Король, наоборот, совершенно не изменился с тех пор, как Роман Иванович встретил его впервые. Такой же худощавый, горбоносый, с глубоко посаженными блестящими глазами.

«И как ему удается? При такой-то жизни», — с удивлением и досадой думал полковник.

Король плеснул ему в стакан водки, себе — виски. Они взяли стаканы.

— Давай, что ли, за бизнес? — сказал Шаповалов.

— Давай, — согласился Король.

Они чокнулись. Король сделал маленький глоток, полковник же выпил свой напиток залпом, как делал это всегда. Закусил икрой. Королев забросил в рот маслину и, пожевывая ее, уставился немигающим взглядом на Шаповалова.

Бандит и милиционер знали друг друга уже давно. Началось с того, что Шаповалов «отмазал» Виталия Королева от одного неприятного дела, уничтожив пару улик. За что получил щедрые откупные. С тех пор судьбы Шаповалова и Короля пересекались не раз, и внакладе от этих встреч никто из обоих не оставался.

В комнату вошла мать Короля, Антонина Алексеевна:

— Мальчики, вам чего-нибудь принести?

— Нет, мам, у нас все есть.

— А я не тебя спрашиваю, а гостя. Роман Иванович, может, еще блинчиков?

Глаза полковника маслянисто заблестели:

— Ох, Антонина Алексеевна, я бы и рад, да утроба забита под завязку. Спасибо.

— Ну как знаете. Если что — я на кухне.

Она величественно удалилась. Полковник проводил ее статную, дородную фигуру маслянистым взглядом. От Короля это не укрылось, и он усмехнулся:

— Нравится моя мать? — с усмешкой поинтересовался он.

Шаповалов откинул с потного лба прядь волос и улыбнулся.

— Не то слово, Виталь. Настоящая царица! Сколько ее знаю — всегда такой была.

— Да уж. Видел бы ты, как она стреляет.

— А что, хорошо? — заинтересовался Шаповалов.

— Получше нас с тобой.

— Да ну?

— Зуб даю. Притом с двух рук. Думаю, она и сама не знает, что ей больше нравится — стрелять или шуровать половником в кастрюле.

— Суперженщина! — восхищенно повторил Шаповалов.

Он взял бутылку и налил себе стакан водки, сказал «будем» и опустошил его. Пока полковник закусывал, Король внимательно его разглядывал.