Фридрих Незнанский - Пуля для следователя

Он все-таки позвонил Турецкому. Хуже нет, чем эта проклятая неизвестность!

— Александр Борисович, хотелось бы узнать причины ареста Гордиенко и Селихова. Вы же понимаете — это члены моей команды, и я не могу выступать тут в роли стороннего наблюдателя.

— За постороннего вас никто не считает, это точно, — произнес Турецкий, как показалось собеседнику, с затаенной усмешкой. — Как раз собираемся послать вам повестку.

— Зачем же такой официоз? Существует телефон. Позвонили бы, я и зашел.

— Заходите.

— Завтра я должен быть по делам в Москве. Заодно готов и к вам заглянуть.

— Евгений Афанасьевич, — с укоризной протянул следователь, — уж очень легковесно это звучит — заглянуть. Проезжая мимо, зайти, выкурить сигаретку и мчаться дальше по важным делам. Между тем разговор наш грозит затянуться на неопределенное время. Учтите это, пожалуйста, планируя свой день.

Владимирцев пошел на попятный:

— Наверное, я неудачно выразился. Конечно, я приеду и буду полностью в вашем распоряжении.

После разговора с мэром Турецкий попросил Светлану Перову подготовить перечень вопросов, связанных с захватом зеленодольского металлургического завода новыми владельцами во главе с Балясниковым. Это в первую очередь нужно будет выяснить завтра у Владимирцева.

Евгений Афанасьевич приехал в управление утром, из чего Турецкий сделал вывод, что никаких дел у него в Москве не было. Просто не терпелось выяснить, что инкриминируется начальнику УВД и прокурору. Он с этого и начал:

— Александр Борисович, почему до сих пор мне как главе города не сообщили о мотивах ареста Гордиенко и Селихова?

Следователь внимательно посмотрел на него — интересно, этот человек дурака валяет или действительно полагает, что следствие не в курсе всех их шалостей? Не придя к определенному выводу, Турецкий после паузы отчеканил:

— Евгений Афанасьевич, давайте сразу примем к сведению, что вопросы буду задавать я. Вы же будете отвечать, желательно искренне и чистосердечно. Не будем специально создавать себе трудности, чтобы потом героически преодолевать их. Ваша позиция в отношении сотрудничества со следствием будет обязательно учтена.

Хотя следователь подчеркнул, кто здесь будет задавать вопросы, Евгений Афанасьевич не выдержал и спросил:

— Вы хотели вызвать меня в качестве свидетеля?

— Мы хотели вызвать вас в качестве подозреваемого.

— Меня подозревают?! — несказанно удивился мэр. — В чем?!

— Вы прямо как маленький ребенок, — рассердился Турецкий. — Сказано же вам — вопросы буду задавать я и следователь Перова. — Он кивнул на сидевшую рядом Светлану. — Она же будет вести протокол. Потерпите. Все узнаете со временем. Чтобы сделать нашу встречу максимально продуктивной, мы постарались локализовать задачу и сделали упор на события вокруг перемены собственников металлургического завода. Начнем с момента его захвата. В тот день вам позвонил генеральный директор Дулепин и пожаловался на то, что в силовом захвате участвует частное охранное предприятие. Как вы на это реагировали?

— Вы знаете, это было очень давно. С трудом припоминаю детали того дня. Кажется, когда Дулепин позвонил, у меня проходило важное совещание. По-моему, я посоветовал ему обратиться в милицию.

— Точнее, по утверждению сотрудников завода, вы порекомендовали ему позвонить начальнику УВД Гордиенко. Вам известно, что его сын является одним из новых владельцев?

— Известно. Но Альберт Васильевич принадлежит к тем людям, которые ставят общественное выше личного. Если человек не прав, он поступит с ним строго по закону, пусть это даже родной сын.

Услышав подобную филиппику из уст мэра, следователи были немало удивлены — сам Альберт Васильевич за время задержания слова доброго не сказал про Владимирцева.

— Вы-то как раз относились к младшему Гордиенко с отеческой теплотой. Когда тот потом выступил в роли «белого рыцаря» и предложил Дулепину продать всю заводскую недвижимость за три миллиона, даже чуть меньше, вы активно поддерживали его. Чем это вызвано?

— Я считал, это хорошая цена.

Александр Борисович посмотрел на Перову. Та сказала:

— По самым скромным оценкам, их недвижимость стоит пятнадцать миллионов.

— Все зависит от того, кто считает, — сказал Владимирцев.

— Положим. Далее — Дулепин послал вам факс: письмо, в котором было сказано, что оформление права собственности было осуществлено Ананьевским народным судом на основе сфальсифицированных документов. Что вы ему ответили?

— Точно не помню.

— На заводе утверждают, что вы вообще ничего не ответили — ни на факс, ни на звонки по этому поводу.

— По телефону я сказал Евгению Трофимовичу, что попытаюсь во всем разобраться.

— Когда вы разобрались?

— Дело длительное. Затем последовали трагические события, я так и не успел разобраться во всем до конца.

— Тем не менее вы пообещали Дулепину, что приостановите действие договора о купле-продаже.

— Что да, то да, — согласно кивнул мэр.

— Теперь по датам, — продолжил Турецкий. — Факс был отправлен утром тринадцатого сентября, на следующий день, четырнадцатого, вы пообещали директору приостановить действие договора. А пятнадцатого сентября лично позвонили в налоговую инспекцию и попросили внести в государственный реестр изменения — о назначении Балясникова гендиректором. Причем они сделали это в течение двух дней, хотя обычно регистрация занимает три недели. Как понимать такой неожиданный реприманд?

На Владимирцева было жалко смотреть.

— Я считал, нужно временно выполнять букву закона, — лопотал он, — а после решения арбитражного суда вернуться к прежнему положению вещей.

— Этот иск о признании незаконности сделки и самоуправстве был подан в конце сентября. Однако арбитражный суд его до сих пор не удосужился рассмотреть. Почему это произошло?

— Мне трудно сказать. Я далек от этой сферы.

— Зато прокурор близок. Следствие установило, что рассмотрение дела было парализовано под его давлением. А сам Виктор Николаевич утверждает, что поступал так по вашему личному указанию.

— Впрямую я этого не говорил.

— А намеками?

— Не знаю. Видимо, он превратно истолковал какие-то мои слова.

Допрос продолжался в таком духе, когда Александру Борисовичу позвонил Грязнов и попросил его зайти к нему. Оставшись с молодой следовательницей, Владимирцев надеялся вздохнуть полегче. Не тут-то было — Светлана буквально загоняла его своими вопросами: почему он разрешил дать младшему Гордиенко всю информацию по металлургическому заводу; почему юристы новых владельцев получили доступ к учредительным документам и сведениям об акционерах; почему он давал Ладошкину чистые бланки со своими подписями… Мэр напоминал боксера, который бегает по рингу и не знает, куда спрятаться от нападающего соперника.