Ермек Әбілдахан - Анестезиолог

К тому же, в случае ЧП по поводу захвата заложников отправляли меня, чтобы я вел переговоры. Точно как сейчас: когда в 22:30 зазвонил мобильный телефон и сообщил мне, что мне необходимо отправиться в Жетысуский район, микрорайон Айнабулак 3 и дальше по улице Макатаева доехать до Ясли-сада номер 102.

– Приезжай Айдар. Дело срочное, детали обсудим на месте.

– Хорошо, скоро буду – говорю я, и сбрасываю вызов.

Живу я в четырехкомнатной квартире в Бостандыкском районе, микрорайона Мамыр 4, так что до Айнабулака 3 я доберусь только через 40 минут в случае отсутствия пробок, которых за это время , по моим предположениям, не должно быть. Моя жена Айжан укладывает спать нашу 3-годичную малышку Арайлым спать. Они – лучшее, что со мной случалось за всю мою жизнь и каждый день, работая на органы полицейского управления, я рискую их потерять. Окунуться в бездну…

Я захожу в небольшую детскую комнату, уклеенную обоями с героями мультика «Губка Боб: Квадратные штаны», снабженную шкафом для детской одежды, книг и игрушек, деревянным столом и креслом, чтобы когда она подрастёт – у неё были все условия для благополучного детства. Я должен постараться обеспечить её хотя бы этим, компенсируя недостаток отцовского внимания из-за особенностей моей непростой работы.

Айжан подтягивает палец к губам, предупреждая, чтобы мои шаги не смогли потревожить сон нашей крохи. Я киваю в знак понимания, и выхожу из комнаты вместе с ней. Показываю ей на кухню и мы, тихо отступая от детской, мы направляемся в кухню, где каждый из нас усаживается на стул.

– В чем дело, дорогой?

– Я должен идти. Какой-то псих захватил в заложники детей. Я должен попытаться спасти их и должен выходить немедленно.

– Делай, что должен, только береги себя.

– Люблю тебя!

– И я.

Быстро накинув куртку и шарф, надев кожаные сапоги и перчатки, я вышел из квартиры на 3 этаже и направился в сторону парковки, где находилась моя черная Тoyota Carolla 2009 года производства. Зайдя в машину и начав его отогревать, я задумался о том, кто бы мог это сделать и его мотиве, предварительно продумывая в голове план того, о чем я буду с ним беседовать. К счастью, время позволяло доехать до пункта назначения без затруднений и пробок, с осознанием предстоящей работы. Исходя из немногочисленной информации, что мне известна, ситуация была крайне сложной из-за угрозы жизни детей. Но когда я шел на простые дела? Что же, однажды, моя самоуверенность меня подведет. Возможно, убьет. Только прошу не сегодня, когда угроза смерти нависает над ни в чем не повинными детьми.

40 минут и я, наконец, добрался до этой проклятой улицы, на котором располагался детсад. Репортеры находились поодаль от здания, перед которым стоял мужчина с пистолетом в руках, державший на прицеле голову молодой женщины (полагаю, воспитательницу) и выстроивший плачущих детей от 5 до 7 лет перед собой наподобие щита. Когда я вышел из машины в мою сторону направился мужчина лет 40-50 с седой бородой, кожаном плаще и с сигаретой между пальцев правой руки, умеренно покуривая, будто сегодня был самый что ни на есть обычный вечер.

– Вы, Айдар Даниярович?

– Так точно. Докладывайте, как обстоят дела. Чего он хочет?

– Дела обстоят ужасно. Мы закрыли проезды машин в эту сторону, снайперы на крышах, на случай, если начнется массовая бойня, перекрыли пути отступления. Но стрелять все равно опасно из-за опасности промахнуться.

– Их разве не обучали тому, чтобы стрелять точно в цель? – ответил я с иронией.

– Верно, но всегда возможен человеческий фактор, да и к тому же дети рискуют получить психологическую травму в случае фонтана крови из головы этого психопата – ответил он, никак не отреагировав на мою небольшую колкость. Конечно, это было мне известно.

– Вынужден Вас огорчить, майор …

– Айбек. Называйте просто Айбек.

– Айбек, но они уже его получили.

– Чего он хочет?

– Чтобы мы привели его жену и детей, с которой они расстались 2 недели назад. Говорит, что она бросила его и забрала детей.

– Как его зовут?

– Турар Жандосович. 1975 года рождения, работал медбратом в 4 городской клинике, но был уволен по причине злоупотребления спиртным 1 год назад. Жена подавала на него по поводу побоев в сентябре 2014 года, но позже забрала заявление.

– Жена едет сюда?

– Мы связались с ней часом ранее, уже едет сюда.

– Ни в коем случае не подпускайте ее сюда. Вышлите полицейскую машину, чтобы он ее перехватил. Нам не нужна её смерть.

– Понял, Айдар Даниярович. И … – сказал он протяженно.

– Что?

– Будет ли уместным пожелать Вам удачи в такой момент?

– Удача никогда не бывает лишней – сказал я, слегка улыбнувшись. Мне понравился этот пухлый офицер, явившийся сюда, как и я, по долгу службы. Несмотря на хладнокровную, четко поставленную речь, в глазах у него я сумел прочитать крайнюю озабоченность и беспокойство благополучие ребятишек.

Как и всегда, у меня запотели ладони. Все, как в первый раз, только ситуация в моей работе не предрасполагает к однотипности в моих действиях. Нет точной цифры вероятности благополучного исхода – мне приходится полагаться на анализ преступника, окружающей обстановки и свою интуицию. Все как учили: не провоцировать преступника, проникнуться к нему пониманием и сочувствием, предложить помощь, удовлетворять требования, но дать объяснить, что он в процессе выполнения и я просто переговорщик, не несущий основной ответственности за процесс. Я надеваю бронежилет и направляюсь в сторону детского сада.

С Богом …

– Турар, меня зовут Айдар.

– Кто ты, твою мать, такой? – закричал он.

– Я лишь хочу поговорить с тобой.

– Ты переговорщик?

– Да.

– Ты вооружен?

– У меня пистолет.

– Бросай.

– Хорошо, видишь, я медленно его ложу на землю.

– Ты не против, если я подойду к тебе?

– Рискни, но не более чем на 4 метра.

С поднятыми руками, чтобы показать, что у меня ничего нет. Надо внушить ему доверие, я начал медленными шагами подходить и остановился на примерном требуемом расстоянии.

– Стой, хватит. Сделаешь шаг и ты труп. Где моя сука жена? Где она? – закричал он.

– Турар, я лишь переговорщик, я не в ответственности за этот процесс. Но мне известно, что она едет и скоро будет.

– Скоро? Я жду уже гребаных 3 часа. Скажи точную цифру. Когда она приедет?

В подобных ситуациях, хоть это и невозможно предсказать, выполнить требования преступника. Я посмотрел на часы и якобы прикидывал время.

– Исходя из данных, которыми я располагаю, минут через 40.

– Хорошо, минут 40, затем , если она не явится, я пристрелю одного из детей на твоих глазах.

– Она явится, доверься мне, я хочу помочь.

И тут он заплакал.