Алексей Макеев - Исчезнувший

На звонок тоже никто не откликнулся. Стас решил, что друга нет дома, так как рабочий день набирал обороты, а с фермерским хозяйством не управиться, если разлеживаться на диване до половины девятого утра. Где именно находится подсобное хозяйство Ольшевского, он не знал и пожалел, что не поинтересовался этим до того, как отправляться в дорогу. По его расчетам выходило, что к дому друга он успеет подъехать задолго до начала рабочего дня, и тогда эта информация казалась лишней. Теперь же он об этом жалел. Кто знает, в котором часу возвращаются домой фермеры? Может, ждать придется до самой ночи. Перспектива не из приятных.

Подумав, Стас направился к дому напротив. Калитка оказалась открытой, и он ступил на соседский двор, громко выкрикивая хозяев. Хозяин появился после первого же крика. Из коровника вышел здоровенный мужик лет пятидесяти и дружелюбно спросил:

– Заплутал, приятель?

– Утро доброе, – протянул Стас ладонь для рукопожатия. – Попал-то я в цель, да вот время выбрал, похоже, неурочное. К соседу вашему приехал, Николаю Ольшевскому, а его дома нет.

– К Коляну? Хорошее дело, а то он последнее время как-то загрустил, – пожал сосед протянутую руку. – Выходит, не встретил вас друг?

– Так он не знает, что я должен приехать, сюрприз хотел ему сделать.

– Сюрприз, значит? Тоже неплохо. Внезапный приезд настроение поднимает.

– Не подскажете, где его в такое время искать? Неохота до ночи по улицам бродить.

– А хрен его знает, где он, – пожал плечами сосед. – Может, на угодьях своих, а может, и нет.

– А угодья где?

– Километров шесть на восток от выезда из Панино.

– Телефона там нет? Позвонить бы, чтобы точно узнать, а то прокатаюсь впустую, – поинтересовался Крячко.

– А как же сюрприз? – хитро сощурился мужик.

– Да хрен с ним, с сюрпризом! – махнул рукой Стас.

– Телефона нет, разве что самого хозяина. У меня где-то записан, да этот номер у тебя и самого наверняка есть, – ответил сосед. – Подсобники у него в этом году меняются, как у моей жены настроение. Кто сегодня на дежурстве, я без понятия.

– А что так? Дела плохо идут или работники попадаются ни о чем?

– Об этом тебе лучше у него самого спросить, – уклонился от ответа сосед, легко переходя на «ты». – Я в его жизнь не лезу.

– Странно, мне казалось, он с соседями дружбу водит, – протянул Крячко. – Рассорились, что ли?

– Не то чтобы рассорились, просто у каждого свои заботы, – снова ушел от прямого ответа мужик, и Крячко это не понравилось.

– Тебя как зовут, сосед? – сменил он тактику. – Меня Стас, я с Колькой лет двадцать дружбу вожу. Считай, что родственники.

– Серегой меня кличут. А насчет дружбы это ты хорошо сказал. Я вот тоже с Коляном, считай, с детства знаком.

– Слушай, Серега, чует мое сердце, что что-то ты мне недоговариваешь. Давай посидим, покурим, и ты мне все расскажешь. Ведь не секретная информация, верно?

– Некогда мне рассиживаться, – замялся Серега, но отступать Крячко не привык, и потому выбора соседу не оставил.

– Да брось, пару минут найдешь, раз уж сам сказал, что с Коляном с пеленок дружбу водишь, – невозмутимо проговорил он. – Тут разговора-то на пять затяжек.

– Ладно, черт с тобой! Пойдем на зады, – сдался Серега. – Жена не любит, когда дым в окна идет.

Вслед за хозяином Стас прошел за коровник, где у Сереги была оборудована настоящая курильня. Добротная беседка из мореного дуба в четыре столба, под черепичной крышей и с тремя скамейками. По углам расставлены металлические столбы без крышек, наполненные до верха водой, в которой плавали окурки. Задняя стенка беседки оказалась глухая, по всей видимости, для того, чтобы дым шел туда, куда нужно хозяину, а не разлетался по всему двору.

Серега устроился в углу на центральной скамейке, поближе к самодельной пепельнице. Достал из брючного кармана пачку дешевых сигарет, из другого кармана выудил зажигалку. Вытряхнул сигарету прямо в рот, протянул пачку Стасу. Тот принял угощение, аккуратно вытащил одну сигарету и вернул пачку обратно. Прикурили, затянулись, синхронно выпустили дым в потолок.

– Сам-то откуда? – начал издалека Серега.

– Московский я, в столице живу, – ответил Стас.

– Это понятно, – кивнул Серега. – По жизни чем занимаешься?

– В полиции служу.

– Ого, так ты из этих! – как-то туманно отреагировал Серега. – Понятно.

– Из этих, это из каких? – не удержался от вопроса Крячко.

– Из краснопогонников, – пояснил Серега. – У нас тут вашего брата не особо жалуют.

– С чего вдруг такая немилость?

– Неважно, – отмахнулся Серега. – Может, и к лучшему, что ты из ментовки. Может, и своевременно.

– Послушай, Серега, не томил бы ты уже, – попросил Крячко. – От твоих недомолвок у меня душа не на месте. Выкладывай все, как есть, и покончим с этим.

Серега дважды затянулся, выпустил густой клуб дыма куда-то в ворот спортивной куртки и только после этого начал говорить. По его словам, дружба с Ольшевским разладилась месяца три назад. Как раз в канун Дня рыбака, который празднуют во второй воскресный день июля, и разругались. Этот праздник на их улице отмечают с размахом по той простой причине, что, в какой дом ни войди, хозяин его каким-никаким боком причастен к занятию рыбной ловлей. Тут и бывшие моряки с рыболовецких траулеров, и машинисты с судов рыбной промышленности, и сотрудники рыбнадзора, считающие себя причастными к празднику. А уж любителей-рыболовов не пересчитать. Так уж народ подобрался. Вроде не специально, а как на заказ вышло.

Сам Ольшевский профессионально рыбной ловлей никогда не занимался, а вот его сосед Серега, тот добрых пять лет оттрубил на автономном траулере морозильного типа при Мурманском промышленном промысле. Понятное дело, День рыбака он чтил свято, а вместе с ним и традицию, принятую соседями «на ура». В этот день на местных прудах с их улицы собирались все от мала до велика – кто поучаствовать, а кто и просто поглазеть на соревнования рыбаков. Серега и Колян из года в год выступали главными организаторами праздника. А тут вдруг Колян задний ход решил дать. Мол, в этом году без него обойдутся. «И ведь самое обидное, причину такой резкой перемены отказался объяснять, – горячился Серега. – Не смогу, мол, и все».

До причины Серега все равно докопался, так как мужиком оказался въедливым. И эта самая причина его просто в бешенство привела. Ольшевский, видите ли, не может пропустить воскресенье и не поехать на автомобильный рынок. Серега так напрямую ему и сказал, что думает о так называемой «уважительной причине». Ты, говорит, Колян, со своей тачкой совсем умом тронулся. С начала апреля ни одного воскресного дня не пропускаешь, чтобы в Воронеж на авторынок не сгонять. И чего ты там только отыскать пытаешься? «Хаммер» за две сотки «деревянных»? Копишь, копишь, так всю жизнь на развалюхе и прокатаешься, вместо того чтобы взять бюджетный внедорожник и не париться.