Сергей Ивлев - Деградация. Свои люди

– Где подвох? Давайте так. Говорите сразу и все, а еще в чем главная проблема?

– Держи, – сказала она, передавая характеристику от участкового. – Вот еще от психолога забавная писанина, ты оценишь юмор. В остальном, особых проблем нет.

Старков погрузился в чтение, по мере которого на его лице отображалась гамма эмоций. В конце концов, он произнес:

– Люся, я все понимаю, но если он залетит, и, не дай бог, всплывет это, твоей карьере конец.

– Я в курсе. Значит пенсия, – совершенно спокойно отозвалась она.

Старков почесал затылок, затем, улыбнувшись, деликатным тоном произнес:

– Что–то еще интересное про него есть? Что–то, чего нет в бумагах?

– А то! Как в Греции! Держи еще. Это Федоров обещал выпилить из баз данных, официально этого больше нет, – выдвинув ящик стола, она передала Старкову увесистую пачку листов с распечатанным текстом. Он их бегло просмотрел. Затем сказал:

– Люся, а вот за это ты можешь и без пенсии остаться, и отъехать в другие, более интересные места. Понимаешь же, этого не будет только в компьютере. На бумаге точно где–то еще осталось, раз у тебя в столе есть. Слушай, объясни мне, зачем тебе это все надо? Только честно.

– Алеша, иди, погуляй за дверь, – сказала она.

– Так точно, товарищ майор, – ответил насупивший Алексей, которому совершенно не понравилось обсуждение его персоны в таком ключе, и вышел за дверь. Минут через пятнадцать ожидания Старков вышел из кабинета, похлопал Алексея по плечу, затем сказал:

– Я подумаю еще на твой счет. Тебя Люся звала, – сказал он, указывая внутрь кабинета. После чего снова бросил на Алексея любопытный взгляд, и пошел куда–то по коридору.

Алексей зашел назад, подошел к тетке, которая, подперев голову рукой, смотрела в окно, кашлянул. На столе стояли две пустые чайные чашки, на блюдце виднелись остатки кусочков торта. Она повернула голову на него, затем написала что–то на пропуске, шлепнула печать, вручила Алексею и сказала:

– Придешь в понедельник, там будет чья–то смена, я не совсем поняла… В общем, что–то вроде собеседования тебе хотят устроить. Если ты попадешь в отдел к нему – тебе очень повезет. Если нет – будешь в вечных усилениях и на побегушках у кого–нибудь еще. На сегодня можешь быть свободным.

Алексей кивнул и собрался уже уходить, но тетка снова заговорила:

– Хотя погоди. – Она взяла пакет и отправила туда практически еще целый торт в коробке. – Отдай Маше.

– Спасибо, – сказал Алексей, улыбнувшись.

– Не задерживаю более, – ответила она холодным, официальным тоном. Пожав плечами, Алексей направился к выходу.

– Иван, отведи, пожалуйста, к Старкову Алексея, – сказала Людмила Владимировна, указывая на племянника.

– Пошли, – равнодушно ответил Иван, бросив беглый оценочный взгляд на него.

Алексей в свою очередь скептически посмотрел на Ивана. Худой, какой–то взъерошенный, в потертых джинсах, свитер, висящий на нем, как на вешалке… Не выдержав, он сказал:

– А ты точно мент?

Людмила Владимировна повернула голову и с интересом уставилась на молодых людей, старательно сдерживая улыбку, Иван же вскинул брови, еще раз окинул взглядом Алексея сверху донизу, затем сказал:

– Далеко пойдешь, под формат стереотипов о милиции в народе подходишь. Только не подумай, что телосложением.

– Чего?! – воскликнул Алексей, и даже подался вперед к Ивану, тот попятился, но тут же вмешалась Людмила Владимировна:

– Ну–ка оба отставить! – повысила она голос. – Чернов, хватит искать приключений на свой зад! Сделай одолжение. Рябов, просто доведи его до места назначения, ладно?

Иван кивнул, хотя и сказал достаточно ехидненько:

– Просто иди за мной, и никуда не сворачивай, хорошо?

Алексей насупился, но пожал плечами и последовал за Иваном. Тот повел его по коридорам, узким лесенкам и каким–то закоулкам зданий на Петровке, которым, казалось, не будет конца. Не выдержав, Алексей спросил:

– Слушай, чего-то мы каким-то странным маршрутом идем. А тут есть более прямые дороги?

– Конечно, есть, – ответил Иван уже без всяких подколок, видимо немного опасаясь Алексея. – Только по ним генералы ходят. Нам запрещено по ним ходить, что бы на глаза не попадаться лишний раз. Так что, мы обходим их пути–дорожки умышленно. Но путь становится от этого естественно длинней.

Воображение Алексея быстро нарисовало картину, в которой спешащий на задержание опер оббегает маршруты передвижения генералов, коих тут должно быть не мало. Картина показалась ему настолько бредовой, что он достаточно жестко спросил:

– Это у тебя очередная шутка такая?

– Нет, я совершенно серьезен, – ответил ему Иван спокойным, равнодушным тоном. – Честно.

Алексей так и не понял, был ли это сарказм, или нет, потому задал еще один вопрос:

– А что тут еще генеральского есть?

– Столовая, например. Формально она, конечно, общая, только супчик из осетровых себе может позволить далеко не каждый. И даже если вдруг можешь, очень не советую его тебе хлебать на виду у полковника какого–нибудь, или тем более генерала, трапезничающего за соседним столиком. А то у них сразу вопросы о доходах молодых лейтенантов возникают, наверное, одновременно с изжогой. Зарплата генерала, кстати, не такая и большая, всего–то раза в два больше лейтенантской, и они тоже не… – Иван запнулся, видимо решив не доводить свою мысль до конца. – Короче, кушать надо в обычной, общей, дабы их не смущать своим видом и не портить уважаемым людям аппетит. И себе заодно.

Алексей снова с сомнением покосился на своего спутника, и произнес:

– Слушай, Иван, я вот не пойму, ты серьезно, или издеваешься?

– Алексей, зачем мне над тобой издеваться? Я так понимаю, ты все эти вопросы можешь уточнить при желании у своей тетки. Так она подтвердит, думаю. Хотя эти вопросы тут лучше не задавать вообще. Никому.

– А тут все об этом знают?

– О чем?

– Что она моя тетка?

– Все, кому это нужно знать, знают. Полезно знать, кто тебя рекомендует и чей ты человек.

– Зачем? – удивился Алексей.

– В первую очередь, что бы сделать вывод о том, представляешь ли ты опасность, кому и какую. Кто за тебя вступится, если что. Поделить на свой-чужой…

– И какую я тебе представляю опасность?

– Мне – никакую. Мы пришли, – Иван указал на дверь кабинета Старкова.

– Ладно, ты извини, ты выглядишь…

– Как? – заинтересовался Иван. Теперь в его речи проявились какие–то эмоции.

– Не стереотипно. И не форматно, – ответил Алексей. Затем, скривив улыбку, добавил: – Именно телосложением.

Иван в третий раз оценил Алексея с головы до ног, улыбнулся и сказал:

– С тобой было бы любопытно поработать. Ты далеко не быдло, и соображать вроде умеешь. Просто, видать, не хочешь.