Инесса Давыдова - И расставил Паук свои сети

– Убедились?

Николай Иванович ответил вопросом, в котором насмешки было не меньше:

– Бакенбарды? Ты прибыл из семидесятых?

– Местная традиция, – отшутился Герман.

– Ой, что-то я сомневаюсь, скорее это пристрастие Марии.

При упоминании имени «подружки» Герман плотно сжал губы. Николай Иванович продолжал буравить разведчика проницательным взглядом. Глаза на секунду вспыхнули, и Герман понял, что от шефа по-прежнему ничего не скрыть. Генерал взял паузу, во время которой отправил сообщение, затем повернулся и без всяких политесов заметил:

– Плохо выглядишь.

– Ерунда, отосплюсь и приду в норму.

Герман тоже внимательно изучил лицо шефа и понял, что сейчас самый подходящий момент, чтобы задать главный вопрос.

– Николай Иванович, почему меня отозвали?

– Потом. – Шеф многозначительно посмотрел на только что вернувшегося в машину водителя и протянул Герману пакет: – Произведем обмен?

Герман вскрыл пакет и обнаружил новенький российский паспорт на свое настоящее имя, водительское удостоверение и кредитную карту московского банка.

«Так… Видимо, я сюда надолго», – с облегчением сделал вывод Герман, достал из другого кармана только что проштампованный на таможенном контроле заграничный паспорт на имя Александра Высоцкого и положил в пакет. Туда же отправилось все, что могло хоть отдаленно напоминать о его пребывании в Венесуэле: чеки из аэропорта, бирки от багажа и даже венесуэльские сигареты, к которым он за последние три года успел сильно привыкнуть.

Генерал спрятал пакет в потайном отсеке подлокотника. Водитель посмотрел в зеркало заднего вида и спросил:

– Николай Иванович… куда?

– На Тверскую. – Коновалов перевел хмурый взгляд на Германа. – Поживешь несколько дней в отеле.

Все же что-то было не так! Обычно после задания Германа держали несколько дней в «шлюзе» – месте, где агент проходит адаптацию. Неужели он прокололся? А может, кто-то из связных засек его ночные глюки? За ним наверняка приглядывали.

По дороге в гостиницу Герман продолжал поглядывать на шефа. Тот не изменил своим привычкам: черный приталенный двубортный костюм, шелковый серый галстук и белоснежная рубашка. На левом мизинце поблескивало кольцо с рубином, а в правой ладони шеф сжимал свою любимую трость с серебряным набалдашником в виде львиной головы, которая большую часть времени просто висела на руке. По словам генерала, трость досталась ему от отца, а тому – от деда и была настоящим раритетом.

– Верны привычкам? Все тот же конь. – Герман взглядом обвел салон «бентли».

– Я не изменяю марке, но эта машина совершенно новая, сделана на заказ. Еще не выветрился заводской запах, – с потаенной гордостью произнес шеф, шумно втянул носом и повел бровями.

– А куда прежние деваются? – спросил Герман и тут же добавил: – Ах, да! Чуть не забыл: достаются какой-нибудь доброй самаритянке с разбитым сердцем, но светлыми надеждами на будущее.

– Я скучал по твоему сарказму, – сдержанно отреагировал шеф.

– Могу еще, – не удержался Герман, сознавая, что ходит по острию ножа.

– Спасибо, обойдемся. – Генерал вновь достал смартфон и, ловко тыкая пальцем в экран, добавил: – Ты пока видами любуйся. Изменилась Москва, не узнать.

Остаток пути они проехали молча. Герман с любопытством разглядывал новые столичные постройки и подметил, что за три года Москва разрослась, а пробок стало еще больше. Несмотря на весну в самом ее разгаре, небо окончательно заволокло серыми тучами, и город показался по-зимнему мрачным и унылым. Подъехав к отелю, машина остановилась перед парадным подъездом, и швейцар услужливо открыл перед шефом дверь.

– Я буду в ресторане. Приведи себя в порядок и спускайся. У нас здесь встреча, – сказал шеф и, выйдя из машины, направился в отель.

– У нас? – переспросил Герман.

Ответом был протянутый водителем сложенный в прозрачный чехол костюм-тройка.

Герман подошел к стойке рецепции и протянул приветливо улыбающейся девушке-администратору новенький паспорт.

– На мое имя забронирован номер.

Улыбка стала еще шире, и администратор вывела на монитор список забронированных номеров.

– Добро пожаловать, Герман Всеволодович. Ваш электронный ключ от номера и купоны на бесплатные услуги отеля, – протянула она ему конверт.

– Благодарю. – Герман проигнорировал конверт, взял только ключ.

Осмотрев номер-полулюкс, он быстро принял душ, побрился, с наслаждением стерев с лица бакенбарды. Переоделся в деловой костюм, стоимость которого даже на глазок заметно превышала его трехмесячный оклад. Застегнув ремень на брюках, посмотрел на свое отражение в зеркале, поправил невидимые складки и довольно улыбнулся. Подарок генерала был что надо.

Рабочий график Николая Ивановича был расписан по минутам, и он старался не допускать его корректировки. Зная почти болезненную щепетильность шефа в рабочих вопросах, Герман торопливо спустился на первый этаж. Но перед дверью в ресторан отдышался и вошел в него уже размеренным шагом.

В просторном зале молодая женщина в длинном концертном платье играла на фортепьяно какую-то классическую пьесу. Блестки на ее платье переливались в такт музыке, приковывая взгляды немногочисленных посетителей. Шеф сидел за барной стойкой и пил минеральную воду с дольками лайма. Он махнул Герману рукой и показал на рядом стоящий стул.

– Ну, теперь можно и поговорить. Как долетел?

– Нормально.

– Правильно сделал, что вернулся через Мексику.

– Угу. Так кого мы ждем? – спросил Герман, садясь рядом с шефом.

– Этому человеку нужна помощь. Я его должник и надеюсь, ты поможешь мне расплатиться, а ты знаешь, как я не люблю быть должником, – со вздохом ввел его в курс дела шеф.

– Не вопрос. – Герман сделал знак бармену, чтобы тот налил ему пива.

«Не из-за этой ли встречи я в Москве?»

Генерал хмуро посмотрел на бармена, потом на своего подчиненного.

– Рановато для пива. Мне сейчас твои мозги нужны, а не сопли.

– Все в норме, – отмахнулся Герман. – Мозги заработают еще быстрей. А пока мы одни, может, расскажете, почему меня вытащили в разгар операции, которую я, как слониха, вынашивал несколько лет? И раз уж у нас беседа по душам, хочу напомнить, что мы на такой срок не договаривались. Речь шла о пяти месяцах, но, видимо, у кого-то в Управлении с математикой туго. С чего это вы обычное похищение довели до полномасштабной операции?

– С математикой в Управлении все в порядке, – немного обиженным тоном заверил шеф. – Твою командировку постоянно пролонгировали из-за прослушки, что мы установили с твоей помощью. Кто же знал, что мы наткнемся на такую жилу? Так что не надо строить из себя обиженного мальчика. А вытащил потому, что в дело вступила другая группа. Управление хочет и в будущем использовать твои тесные связи с семьей Санчес, поэтому твое присутствие во время задержания братьев Родригесов было неуместно. Что ты сказал Марии перед отъездом?