Анастасия Попова - Светочка. История одного поступка

– Так сойдёт. Теперь поняла, кто здесь судит и кто милует?

Рита собралась курить и кинула Светочке:

– Идёшь?

– Мы курить, – сказала Светочка и хихикнула, потому что сама она, конечно же, не курила.

Они уставились в потолок, почерневший от дыма.

– Прикинь, я сейчас дело расследую… Там богатенького мальчика убили, закопали. И знаешь, кто это сделал? Артур Ксенофондов.

– Брат Ксины, что ли?

– Да, я на седьмом небе! Мне ещё повышение обещали за это.

Рита засмеялась.

– Представляю, как ты оторвёшься. Стопудово накопаешь улик больше, чем есть.

– Ничё, сначала его, потом и до неё доберусь.

И Светочка начала копать. Благо, это было очень просто. Алиса, жена покойного, казалось, не очень хотела отвечать на вопросы, но сообщила достаточно.

– Какие отношения были между Вами и Ксенофондовым?

– Интимные.

– Вы любили друг друга?

– Я – так, а он, наверное… Да и он тоже так… Не знаю.

– Ксенофондов ревновал Вас к мужу?

– Ревновал.

– Насколько сильно?

– Сильно, грозился его убить.

– Вы помните формулировки, как он это говорил?

– Да не помню я, просто говорил, что убьёт.

Но Светочке этого было достаточно. Главное, мотив есть. На прощание Алиса достала из сумочки лоскут окровавленной ткани, помещённый в пакет.

– Когда Эдика не стало, я была у Артура и нашла это у него под кроватью.

– Что это?

– Кусок рубашки Эдика.

Для Светочки это был подарок лучший, чем самый чёткий на свете мобильник, чем квартира на День Рождения, чем поездка в Китай с 20 тысячами в кармане!

Тесть убитого тоже пояснил, что слышал, как брат Лошади угрожал Эдуарду. Также он припомнил, что когда на зятя было совершено первое покушение, организованное людьми в масках, Ксенофондова видели пробегающим неподалёку, а шапка-маска, которая была на одном из покушавшихся, очень напоминала шапку, которую два года назад носил Ксенофондов.

Светочка была так себе следователем. Обычно ей доставалась бытовуха – один мужик другого заколол ножом в драке – улики, мотив и свидетели налицо или муж прибил жену, потому что стерва. Никто не отпирается, все всё видели, вещдоков тьма. Это был один из таких случаев, за исключением, конечно, участия Ксенофондова.

Когда Светочка шла работать в следственный комитет, она была уверена, она твёрдо сказала себе, что взятки брать не будет и никогда не поддастся на угрозы.

На деле всё вышло гораздо проще – желающих соблазнить Светочку оказалось не больше двух человек в полгода и то, ну как можно коробку конфет назвать взяткой? Представьте, подрались после хорошего застолья два мужика, получили телесные повреждения. У одного гематома (фингал по-простому) на правом глазу, у второго – на левом. Оба провели медицинское освидетельствование, оба написали заявления и по факту телесных повреждений, и по факту оскорблений (а как этим оскорблениям не быть, если в драке мужики материли друг друга, на чём свет стоит). Милиция обеих мужиков послала куда подальше, следовательно – заявление в прокуратуру, дальше Светочка разбирайся. Драку никто не начинал, потому что оба люди мирные (со слов каждого из них, конечно), оба к людям расположенные. Но драка как-то произошла. Приходит один – улыбается, коробка конфет, комплименты… И другой: «Следствие куплено, на свете порядочных людей не осталось»… Да тут семи пядей не надо быть, чтобы понять, кто начал.

Хотя однажды Светочка взяла самую реальную взятку. Тяпнула одну бабку за ногу собачонка. Маленькая такая – пожилой отъевшийся кот и по весовой части и по размеру больше будет. Бабка такого терпеть, естественно, не стала. В общем, разбирались-разбирались, выяснилось, что собачечка принадлежит чете ментов. Соответственно, заявление на ментов на стол Светочке. Пришла хозяйка собачонки. Дама полная, с причёской из парихмахерской и шляпкой из торгового центра. Поплакалась, мол, бабуля весь дом терроризирует, а собачка… ума у ней немного, а темпераменту больше, чем у горячего грузинского парня. Бабка теперь требует собаку усыпить, а ей её сынуля принёс, любил очень, а сам в Чечне погиб. В коридоре дама уронила три тысячи рублей и сказала:

– У вас выпало.

А Светочка тогда всю зарплату на шмотки потратила и, как отчитываться перед мамой, не знала. Короче, грешок случился. Но это было только однажды! Ну, как однажды, было ещё один раз. Один с половиной… Но это не считается.

Три тысячи Светочка взяла в коридоре, а там, оказывается, стоят видеокамеры, на следующий день Рита, начальник отдела, сказала:

– Светка, если берёшь, бери там, где тебя не увидят. В этот раз я тебя отмазала, в следующий – вылетишь.

– Да ей надо было заволокитить одно дело с бабкой. Я бы и без этого заволокитила.

Кстати, заволокичивать Светочка была мастер. Но в этом не её вина. Просто в Находке, а, наверняка, и во Владивостоке, а, может, и в Москве, после 70 лет люди начинают гнать. Результатом этого гона становятся жалобы во все инстанции и на всех подряд. Следствию тоже перепадает, поэтому им приходится отказывать, а если отказывать нет оснований, а дело, 100%, – порождение старческого маразма, волокитить. Поскольку на Светочку такие вот больные тоже жаловались, она их на дух не переносила. Посему чаще всего волокитила или отказывала. В остальном же она работала на совесть и, после того раза, взяток не брала. Верила ли она, что от её работы зависит благополучие города и отношение к правоохранительной системе страны? Не то, чтобы не верила – не задумывалсь. Светочка по своим убеждениям была маленьким человечком, от которого ничто и никогда зависеть не может. Да ей и не надо было менять мир – она просто хотела работать и получать за это деньги в рамках своего оклада. Так было спокойнее.

Тёплым майским утром Светочка с Ритой отправились на рынок Южный. Обычно Светочка ходила только по китайским рядам, потому что там дешевле, а на русских работает Лошадь. Но в этот раз ей непременно надо было заглянуть к русским.

– А в твоём деле кроме Ксенофондова есть подозреваемые?

– Какие там! Ясно же, что он убил!

– Ты уже потребовала ареста?

– Он и так в СИЗО. За то, что машину полковнику разбил.

– Парень жжёт.

– Точно.

Лошадь Светочка заметила сразу. Она стояла боком, курила и пинала камень. Она была длинной, худой и сутулой. На ней висели давно нестиранные джинсы и куртка, в которой Лошадь ходила ещё в девятом классе. Хотя, не в девятом, раньше. Эти кислотно-зелёные олимпийки были в моде ещё в конце 90-х… Тогда в них утопали все самые модные подростки Находки, да и Владивостока, наверняка. У Лошади были по-прежнему немытые волосы. Вернее, не по-прежнему, сейчас они были значительно короче (видимо, два года назад Лошадь делала стрижку) и половина головы жёлтая, а половина наследственная (видимо, в последний раз красилась Лошадь, когда делала стрижку). Торговала она трусами, лифчиками и ночнушками. Уродскими х/б для бабушек и откровенными китайскими для проституток. Светочка и Лошадь сделали вид, что не знают друг друга.