Анастасия Попова - Светочка. История одного поступка

Полковник положил Светочке на стол документы.

– Светлана Валерьевна, пора Вам продвигаться по службе. Раскроете это дело, станете старшим следователем.

Светочка лучезарно заулыбалась.

– Что это? – спросила она.

– Убийство. Дело пустяковое. Нужно допросить жену, тестя. Хлопнул, так сказать, его, любовник. Допрос родителей в деле есть, он никому не нужен – парень жил с семьёй супруги. Задача ясна?

Светочка заулыбалась ещё лучезарнее:

– Будет сделано.

Какой следователь не мечтает стать женой генерала, а если нет генерала, полковник сойдёт тоже. А если не первой, то хотя бы четвёртой. Светочка была из тех, на ком любые джинсы сидят, из тех, кто на восемь раз накрашенными ресничками хлоп-хлоп, из тех, кого прыщики даже не портят, из тех, у кого глазки голубые и честные-честные, из тех, у кого мелирование аккуратно убрано за ушки, из тех, кто чмоки-чмоки, из тех, кто: «Ай, ай, ай», когда полковник матерится. Маленькая, худенькая, молоденькая. Одним словом – зая. И мозгов столько же.

Дюймовочка, закончившая школу с серебряной медалью… На кой чёрт её понесло в следствие? Это была страшная тайна. Настолько страшная, что даже маме Светочка о ней не рассказывала.

Это было в шестом классе. Лошадь шла со своими подружайками, и ей не понравился Светочкин берет. Нормальным девчонкам, типа Ксины или Лошади, как позже её нарекла Светочкина подружка, всякие там девочки-припевочки никогда не нравились.

– Чё у тебя на голове? – спросила Лошадь.

– Шапочка, – ответила Светочка.

– Это не шапочка, это уродство, – сказала Лошадь и сорвала со Светочки берет.

Старшие девочки стали мерить его и перекидывать друг другу. А Светочка металась между ними, как собачка, плакала и кричала: «Отдай!»

Светочка знала, что мальчики иногда могут дёрнуть за косичку. Но мальчики – дураки, мальчики по уму на два года меньше… А девочки… большие, умные девочки… зачем, за что…

– Ксина, мы из-за тебя на днюху опоздаем…

Ксина! Ха-ха! Не смешите мои тапочки! Настоящая Ксина, которая в фильме, красивая, породистая, холёная… А у этой волосы жирные, что можно картошку жарить… и красная помада, как у проститутки, и морда вытянутая. Лошадь, а не Ксина. Хотя, может, Ксина, потому что Ксенофондова. Ксенофондова Яна. Эти буквы внедрила в Светочкину память школа прочнее, чем дважды два.

– Чтобы я на тебе этот ужас больше не видела!

Лошадь закинула берет на дерево, и они ушли…

Светочка хотела, чтобы её повысили. Во-первых, оклад… Во-вторых, Светлана Валерьевна, вместо Светочки, и, в-третьих, «Мама, я всего год проработала и уже старший следователь».

Светочка стала читать материалы дела и… Странно, что за недотёпа занимался этим убийством? Ну ладно, можно понять, человек пропал без вести, три месяца его искали, потом по Находке прошёл слух, что он убит. Остальные полгода что делали-то? Вот показания отца, что парень состоял в ОПГ, вот мать просит его не искать. И что… раз человек пропал, и, скорей всего, убит, работать надо… Тем более… почитаем. Ага! Директор фирмы, зарплата 50 тысяч в месяц, акции такие-то. Ни у Светочкиных родителей, ни у её знакомых и даже знакомых знакомых никогда не было ни одной акции, а значит, паренёк-то серьёзный. А тесть, мама дорогая, полковник ФСБ в отставке! Практически наших людей мочат, а мы штаны протираем!

А что нам известно о подозреваемом? Когда было первое покушение на Эдуарда Бушлаева, некто Артур Ксенофондов был замечен спустя минут пятнадцать неподалёку от происшествия, а за два дня до пропажи Бушлаева в ночном клубе «Чёрная молния» между Ксенофондовым и Бушлаевым случилась драка, в ходе которой 23 свидетеля слышали, как Бушлаев кричал: «Подойдёшь к моей жене – кастрирую», на что Ксенофондов отвечал: «Будешь нам мешать, я тебя сам закопаю»…

Там дальше были ещё доказательства, которые горе-следаки нашли против Ксенофондова, но Светочке их не надо было. Ибо это брат Лошади, а значит, виновен и обжалованию не подлежит.

… С того момента Лошадь стала кошмаром светочкиной жизни. Светочка с подружками идёт со школы – Лошадь тут как тут. И спрашивает: «Почему у тебя нос такой длинный?» или «Что, опять полный рюкзак пятёрок для мамы тащишь, овца» или «Что вместе с Васькой-дауном обжимаешься в подъездах», а у Светочки нос был обычный и пятёрок не так много, и Ваську-дауна она ни разу не видела.

Однажды Лошадь крикнула: «Овца, иди сюда».

– Сама овца, – ответила Светочка.

Лошадь подлетела, дала смачный подзатыльник:

– Поясни меня за овцу.

Светочка растерялась.

– Не можешь? Ну, кто я, овца, да, ну говори.

Пока подружки Лошади кто ржал, кто запихивал Светочке за шиворот листья, Ксина крепко держала Светочку за грудки. Надо было что-то сказать.

– За что ты со мной так? Что я тебе сделала?

Лошадь на секунду смутилась, потом выпалила:

– Потому что ты лохушка.

«Лохушка, лохня», – подхватили подружки Лошади.

– А если лохушка… Всё равно человек…

«О! Она призналась, что лохушка», – заголосили подружки Лошади.

– А с человеком так нельзя, ни с каким человеком, даже если он – лохушка, – не унималась Светочка.

– Для меня ты не человек. Ты тварь дрожащая, а я право имею, – сказала Лошадь.

– Ксина, не грузи эту лохню, она не читала…

– Читала, ещё как читала, он там в конце съезжает с катушек и садится в тюрьму. Все, кто право имеют, съезжают с катушек и садятся в тюрьму. И ты будешь также…

Лошадь убрала руки и девкам сказала остановиться.

– Я а до того момента не дочитала и не собираюсь. Так ты человек?

– Да, человек.

– И с чего ты взяла, что человек?

– Потому что у меня есть руки, ноги и всё, как у других… И я никому ничего не делала.

– Нет, лохушка, чтобы быть человеком мало никому ничего не делать. Надо сделать. Сделать то, за что я тебя буду уважать, а пока ты не человек – ты овца. Ты же живёшь, сама не знаешь зачем.

– Знаю.

Большие девочки с любопытством взяли в круг Светочку.

– Если есть ты, мне есть зачем жить – чтобы тебя не было.

Лошадь достала складной нож и сунула его в руку Светочки.

– Вперёд.

Светочка вылупила на неё глаза. Лошадь – дура, Лошадь злая, Лошадь овца беспонтовая. Но… она же живая. А Светочка не Лошадь. Она это не умеет.

– Ну, давай, давай, – подначивала Лошадь.

Девки хихикали.

– Тварь ты дрожащая или право имеешь?

– Не имею, никто не имеет. Я по-другому тебя убью. Стану знаменитой, и ты сдохнешь от зависти.

Тогда Лошадь забрала у неё нож.

– А я имею.

Она полоснула Светочку по куртке. Потом ещё раз и ещё. А девки смеялись-смеялись. Это очень страшно, страшнее, наверное, нет ничего! Когда тебя уничтожают, а вокруг никто не хочет помочь – все смеются.

Лошадь остановилась.