Александра Маринина - Игра на чужом поле

Если Дамир Исмаилов относился к своей учительнице как к одинокому несчастному человеку, то понятно, что он ни за что не признается, что, приехав в санаторий, первым делом навестил подружку, а до старухи очередь дошла только на следующий день, да и то к вечеру. В этом сценарии расклад получался такой: Дамир – дешевый бабник, старуха – доверчивая и обманутая. Место самой Насти в этом сценарии определяется просто: Регину Аркадьевну жалеем, Дамира посылаем подальше.

Однако же во время прогулки кареглазый Дамир с восторгом рассказывал, что Регина Аркадьевна – гений, что он показывает ей все свои работы, советуется, дорожит ее мнением. Тут он, пожалуй, не врал. Настя хорошо помнила невольно подслушанные на балконе слова старухи и необычно жесткий тон. Это не был тон учителя. Это был скорее тон экзаменатора, начальника. Но если взаимоотношения Дамира и Регины Аркадьевны носят деловой характер и лишены сентиментальности, то зачем ее обманывать? Не все ли равно в таком случае, днем раньше он явился в санаторий или днем позже, к ней первой он примчался с цветами и подарками или предварительно побывал в двух-трех койках?

Кутаясь в теплое одеяло и предаваясь размышлениям, Настя не обратила внимания на неприятный холодок, несколько раз возникавший где-то в области желудка, – верный признак того, что она заметила что-то важное, над чем стоило поразмышлять. Холодок появлялся не только тогда, когда она вспоминала прошлый вечер. Что-то еще во вчерашнем дне должно вызывать беспокойство. Что-то такое, что случилось задолго до появления Дамира. «Нет, – решительно сказала себе она, – я не на работе, я отдыхаю. Просто я погрузилась в детективный роман, и из-за этого мне всюду мерещатся крысы. У меня нет никакого повода для беспокойства. Пусть Дамир морочит голову старухе, это не мое дело. Пусть он перетрахает весь персонал «Долины» – это тоже не мое дело. Да, он нравился мне целых три часа. Три часа я была почти влюблена – с моим характером это просто рекорд для закрытых помещений. Ну, подумаешь, ошиблась. Живем дальше».

Но настроение тем не менее было испорчено, и Настя решила в этот день пропустить не только процедуры, но и бассейн, а вместо этого выйти в Город. Город ей понравился. Он был уютный, стерильно чистый и какой-то не российский: без обшарпанных стен, без колдобин на дорогах, без кавказцев за витринами коммерческих палаток. То есть сами палатки были, но торговали в них русские пацаны лет по шестнадцать-семнадцать. На карманные деньги зарабатывают, одобрительно подумала Настя, ничего плохого в этом нет. Заодно хоть таблицу умножения выучат и научатся говорить «спасибо» и «пожалуйста».

Дойдя пешком до переговорного пункта, она позвонила отчиму и попросила прислать денег, в долг, разумеется. Леонид Петрович вопросов задавать не стал, зная Настину аккуратность и щепетильность в денежных вопросах, требуемую сумму обещал выслать тотчас телеграфным переводом.

Настя купила еще горсть жетонов, чтобы позвонить Лешке.

Они хотят его обмануть, эти шакалы, они собираются содрать с него деньги и подсунуть фальшивку! Не выйдет! Он выведет их на чистую воду, он, Зарип, не позволит держать себя за дурака. Он им сказал, какую женщину хочет, так в чем дело? Почему нельзя пойти и предложить ей заработать денег, много денег? Зарип не жадный, он ее озолотит, только пусть она согласится. Можно ведь не говорить ей, что он собирается с ней сделать потом. А на все остальное можно уговорить, вопрос только в цене.

Они говорят – «нельзя». Почему нельзя? Чем она отличается от всех других женщин? Все женщины соглашаются за деньги, ну, почти все. А за очень большие деньги – абсолютно все. Подумаешь, пятнадцать минут потерпеть – и пожизненная рента. Они ведь даже не пробовали с ней поговорить, а сразу сказали «нельзя». Врут они все! Небось для другого заказчика приберегли или для самих себя. Может, она подружка кого-нибудь из них? Тогда понятно, почему они говорят «нельзя». Но он, Зарип, не позволит морочить себе голову. Он должен все выяснить сам.

Выскользнув из коттеджа, Зарип осторожно подошел к главному корпусу. Вот окно столовой. Хорошо, что она на первом этаже. Зарип терпеливо ждал, пока не позавтракал последний отдыхающий, но своей красавицы блондинки не увидел. Что с ней? Заболела? Вдруг его обманули, когда сказали, что она отдыхающая, а он, дурак, поверил и стал ждать, что она придет на завтрак вместе со всеми. Может, она и живет-то не здесь. Как же ее разыскать?

Зарип уныло брел по аллее санаторного парка, когда увидел вдали ярко-голубую куртку и длинные светлые волосы. У него мгновенно пересохло во рту. Она! Забыв о том, что ему категорически запрещено было покидать не только санаторий, но и коттедж, Зарип двинулся следом за Настей.

Семен, человек с лошадиным лицом, темным прошлым и фальшивыми документами, старательно отрабатывал обещанную сегодня утром премию. Он пересмотрел лично весь банк данных, нашел как минимум десяток девиц, имеющих в той или иной степени сходство с Каменской, поручил операторам тщательно выверить все биографические данные, чтобы определить, можно ли их использовать по категории «Б». Для того чтобы попасть в эту категорию, нужно было не иметь родственников и вообще людей, которые так или иначе могли бы начать поиски, встревожившись длительным отсутствием. Нужно было также не иметь приводов в милицию и не стоять у них на учете. Был и еще целый ряд требований и ограничений для тех, кого снимали в кино по категории «Б».

Раздав задания, Семен отправился в аэропорт, где должен был встретить человека, прилетающего на переговоры. Семен здорово нервничал, он хорошо умел объяснять суть вопроса женщинам, знал, на какую ложь они легко покупаются, а где лучше сказать правду. С мужчиной ему придется вести такой разговор впервые, и он боялся допустить какой-нибудь промах. Пожалуй, надо попросить Котика помочь. Хорошо, что в машине есть телефон, а до самолета еще почти час.

Котик примчался на такси и успел как раз к тому моменту, когда их гость показался в зале ожидания. Звали гостя Владом, был он молодым, миниатюрным, лет двадцати трех, хмурым, с желтыми, испорченными никотином зубами. Влад, по отзывам специалистов, был неплохим актером, ремеслом владел крепко, на игле сидел с пятнадцати лет, в деньгах нуждался постоянно. Для Семена это был хороший шанс, и надо было сделать все, чтобы его использовать.

– Вы чего-то недоговариваете, – покачал головой Влад, наливая себе очередной стакан минеральной. Все трое сидели в маленьком частном кафе рядом со зданием аэропорта. Семен пил кофе, Котик тянул пиво из банки, а Влад, выпив сразу две рюмки водки и закусив цыпленком-гриль, перешел на боржоми.