Алексей Макеев - Эхо дефолта

– Зачем? – спросил Гуров. – Что здесь могло понадобиться людям из банка? Магазин у вас – средний, как я вижу.

– Мы открыли третий отдел, элитный, – сказала Светлана Владимировна. – Получали кредит под ремонт и закупку товара… В общем, оформление бумаг и все такое прочее… А в чем дело, можно узнать? – Она осторожно заглянула в глаза Гурову и тут же отвела взгляд.

– Я вам все расскажу и на все вопросы отвечу, – пообещал Гуров, – только в другом месте, а не сейчас. Сейчас вы будете отвечать на мои вопросы.

– Да я же не против, – засуетилась Светлана Владимировна, – я же просто так, из любопытства.

– Расскажите мне о личной жизни вашего директора.

– Александра Анатольевича? – переспросила Светлана Владимировна и покраснела.

Это смотрелось так удивительно и неожиданно, что Гуров откинулся назад в креслице директора и усмехнулся. Эта тетка с крашенной под свеклу головой была, несомненно, влюблена в своего начальника. Обычная, в общем-то, история.

– Что же вы молчите? – спросил он.

– Ну что я вам могу сказать, – Светлана Владимировна нахмурилась, – вы же сами мужчина и понимаете все это получше меня… Ну, какая может быть личная жизнь… Александр Анатольевич не женат… А у нас в магазине работают разные девушки…

– Теперь понимаю… – Гуров подумал и начал уточнять: – Стало быть, получается, что ваш директор склонен строить свою личную жизнь по производственному признаку?

– Ну да. Так. Это я и имела в виду.

– А почему?

– Так меньше проблем и сложностей. – Светлана Владимировна улыбнулась и игриво потупила глазки. Гуров снова усмехнулся.

– Для кого меньше?

– Для него, для кого же еще! Для девушек проблем как раз больше, как вы сами понимаете. Если вы понимаете.

Гуров кивнул и спросил коротко:

– Принуждение?

– Нет, нет, – засуетилась Светлана Владимировна, – как вы могли такое подумать! Да и не рабство же у нас в конце концов! В двадцать первом веке живем. Я бы назвала это методом скрытой экономической стимуляции мотивации.

Гуров рассмеялся.

– Я понял, – сказал он. – Это вы демонстрируете, что учились на курсах менеджмента.

– На двух. И очень дорогих.

– Да плевать, – Гуров резко оборвал лирическую нить, впрягшуюся в ткань разговора.

Он уже понял, что когда Светлана Владимировна напугана и чувствует себя неуютно, то ее ответы получаются короче и информативнее.

Светлана Владимировна, только что расслабившаяся, снова напряглась.

– Как вы думаете… Или, точнее говоря, подтверждаете ли вы мою мысль, что Александр Анатольевич и своему брату помогал решать его личные проблемы? Используя все тот же метод стимуляции, или как вы его там назвали?

– Я, наверное, не совсем точно выразилась, – спохватилась Светлана Владимировна. – Наши девушки, имеющие желание продолжить дальше повышение своего карьерного и образовательного уровня, поступают в студию топ-стиля.

– Это еще что такое? – удивился Гуров. – Это здесь? Вместе с рыбой?

– Дело тут вот в чем. Есть студия топ-стиля, которая занимается подготовкой дам эскорта, пре-да-парте, ну и так далее. Студия известна за пределами Москвы, приезжают девушки из регионов. Первый месяц – обучение бесплатное, так сказать, пробное. Потом – или они начинают зарабатывать и оплачивать сами свою учебу, или, если их отчисляют, то устраиваются, как могут. Как умеют. Многие возвращаются по домам. Кто-то остается в Москве. У нас, в нашей сети магазинов, например.

– А у вас все-таки сеть магазинов?

– Ну да, только все остальные поменьше, чем этот, но тоже не маленькие. Этот – самый большой. Головной, так сказать.

– Фамилия Никодимова вам что-нибудь говорит?

– Нет, а должна?

– Нонна Никодимова, – повторил Гуров.

– Ах, Нонка! Ну да, я ее знаю. Талантливая девушка! – Светлана Владимировна закивала, радуясь, что справилась со сложным вопросом, оказавшимся совсем простым. – Она у нас начинала, потом ушла в студию, потом вернулась. Металась, в общем, но потом Александр Анатольевич помог ей устроиться в театр, я забыла его название, и она теперь актриса, да. Не так давно заходила… Неплохо выглядит, неплохо… Но я забыла, в каком театре она играет.

– В театре жизни.

– Что?

– Ничего, просто подумал вслух. А где, вы говорите, находится эта ваша студия? Может быть, ваш директор там?

– Может, и там, конечно, но Александр Анатольевич не часто там бывает. Он один из учредителей, а всего учредителей несколько человек… Но может находиться и там, я не знаю… Запишите адрес. Ресторан «Харбин»… Так, улицу я помню. Пречистенка. А номер дома забыла, к сожалению. Я не хожу по ресторанам. Ну вы найдете, проедете и увидите.

– То есть вы хотите сказать, что эта Нонна Никодимова работала в ресторане «Харбин»? – переспросил Гуров.

– На втором этаже, в студии. Но, может быть, и в самом ресторане какое-то время. Я точно не знаю этого.

Стас посмотрел на черную скривившуюся кнопку дверного звонка, надул губы и подумал, что такие аксессуары украшением квартир не являются. Он осторожно дотронулся до кнопки указательным пальцем, и раздался звонок. Грубый и резкий вой, а не звонок. Стас поморщился и прислушался. За дверью сперва была тишина, потом послышалось ширканье тапочек, шуршание халата, и освещенный изнутри дверной «глазок» затемнился.

– Ого! Вот это да! – послышался голос Ольги. – Секундочку, пожалуйста, подождите секундочку, я не ждала вас так скоро! Секундочку!

Стас промолчал. Ольга, покопошившись за дверью, отперла ее. Она была одета в длинный теплый халат и в продранные на носках матерчатые тапочки.

– Вы такой неожиданный мужчина! – заманчиво произнесла Ольга, тараща глаза на Стаса.

Очевидно, она думала, что так выглядит сексуальней. То бишь желанней. Она была не права, но Стас не стал ее разубеждать.

Он вошел в нечистую прихожую, заставленную и заваленную всякими ненужными вещами. Одних полиэтиленовых пакетов, набитых мусором, здесь стояло три штуки.

В раскрытую дверь была видна комната, в ней неубранная постель, давно не мытые полы и скривленная на один бок люстра под потолком.

– У меня легкий беспорядок, – проговорила Ольга, проследив за взглядом Стаса, – я не ждала гостей. Я вообще-то убираюсь постоянно, но, сами понимаете, я работаю педагогом-психологом, все время отдаю работе, детям, педагогическим планам, тестам, тетрадкам… В кухню, пожалуйста, пройдите.

Стас разделся в коридоре и прошел в кухню.

В кухне тоже давно не убирались, грязная посуда, не умещающаяся в раковине и разложенная на разделочном столе, доказывала, что порядок здесь наводят все-таки не так постоянно, как это декларировалось, а крошки, рассыпанные по столу, и пыль по углам на полу только подтверждали это наблюдение.