Николай Леонов - Чужой среди чужих

– Ну, если ты способен обмануть молодую, трепетную душу, то я на это не способен. Кто-то ведь должен показать девушке дюны? А вдруг тут действительно нет ничего, кроме обманутых чувств? Малышка просит о помощи, ей нужен мужчина, защитник, а мы видим одни только козни… Одним словом, раз ты раздумал – пойду я. Такси уже здесь.

– Такси?

– Тьфу ты! Ну, не такси – строго говоря, она наняла какого-то бомбилу на сером элегантном «Дэу». Сейчас прохаживается возле машины и с надеждой смотрит на окна. В глазах ее наверняка стоят слезы…

– Слезы, говоришь? – пробормотал Гуров, подходя к окну.

На углу площади он действительно увидел небольшой серый автомобиль, возле которого нервным шагом расхаживала их новая знакомая. Сейчас она была одета в черное кожаное пальто и джинсы. На голове ее, как и у Крячко красовалась кепка. Естественно, эта кепка была элегантнее, и тем не менее, было в облике этой девушки что-то зловещее. Во всяком случае, Гурову именно так показалось. Он еще несколько секунд рассматривал девушку, а потом резко повернулся к другу.

– Держи! – сказал он, расстегивая пиджак, снимая наплечную кобуру и протягивая Крячко табельный пистолет. – Свидание все-таки состоится. Мне не нравится, с каким упорством эта девушка добивается встречи. Ей явно что-то от нас нужно. И это что-то определенно не прогулка в дюнах. На дюны она плевать хотела. Мне кажется, что будет нелишним узнать, что ей нужно. А вдруг мы чего-то не знаем, и Базиль успел пустить здесь глубокие корни? А вдруг здесь заваривается какая-то нехорошая каша?

– А что мне делать с этим? – унылым тоном поинтересовался Крячко, кивая на кобуру. – Насколько я понял – ублажать красавиц ты собираешься все-таки лично. А мне какая роль во всем этом отводится – оруженосца, что ли?

– Что-то вроде этого, – кивнул Гуров. – Я сейчас поеду с этой девушкой, куда она захочет. У тебя есть пять-семь минут, чтобы подготовиться. Придумай что-нибудь, чтобы оказаться рядом в нужный момент. Время пошло.

– Ясно, – сказал Крячко, сунул пистолет под куртку и вышел.

Гуров подошел к зеркалу, поправил галстук, внимательно осмотрел себя с ног до головы. Для старого ловеласа, мечтавшего весь день о свидании с молодой красавицей, он выглядел чересчур утомленным и помятым. Ему следовало бы поменять сорочку, да и костюм тоже, принять душ и изобразить на лице медовое выражение.

«Ладно, что выросло, то выросло, – решил про себя Гуров. – В конце концов, не я горю желанием встретиться. Этой малышке вряд ли важно, как я выгляжу и верю ли я на самом деле в ее россказни… Ей важно, чтобы я был с ней рядом. Не зря она мается сейчас на площади, хотя я опоздал уже на восемь минут… Интересно, куда же все-таки закатится этот сказочный клубочек, если закатится? Ну что же, посмотрим!»

Пожалуй, нужно было идти. Гуров накинул плащ, запер номер и спустился вниз. Девушка за стойкой посмотрела на него с недоверием. Она теперь все время на него так смотрела. Милиция и следственные органы вызывали у нее чрезмерную тревогу. Видимо, она пересмотрела немало криминальных сериалов. Однако характер свой при этом она сдерживать не собиралась.

– А ваш товарищ так и не снял номера, – сообщила она многозначительно. – Опять спать у вас будет?

– Не все так просто, – ответил Гуров. – Может быть, он у родных переночует. У него здесь родные. На улице Приморской. А может быть, и нет. Так или иначе мы не сегодня-завтра уезжаем. Вы лучше скажите, обо мне никто не справлялся? Никакие посторонние люди ничего у вас не спрашивали?

– Откуда же здесь посторонние? Мы посторонним информации не даем. А то, что вы на два-три дня, ничего не значит, – упрямо сказала девушка. – Тем более могли бы на два дня номер снять, как положено. Двухместный могли снять… А еще из Москвы!

– Вы замужем? – спросил Гуров.

Девушка с враждебным видом прищурилась.

– Вам-то что?

– Мне-то ничего, – улыбнулся Гуров. – А вот мужа вашего жалко. Вы его, наверное, в ежовых рукавицах держите?

Не дожидаясь ответа, он повернулся и быстро пошел к выходу.

– Как надо, так и держу! – сказала ему в спину девушка.

Гуров вышел из гостиницы и быстрым шагом направился к серому «Дэу», вокруг которого по-прежнему вышагивала платиновая блондинка. На ее хорошеньком личике было написано выражение крайней досады и озабоченности.

Гуров, напротив, постарался изобразить самую сладкую улыбку, на которую был способен, и с ходу принялся извиняться.

– Честное слово, я тут почти не виноват! – закончил он. – Мой друг, которому ваш друг так неловко врезал по челюсти, почувствовал себя плохо, и мне пришлось заняться его здоровьем. Напоил его успокоительным, положил на голову компресс, и теперь он заснул. Надеюсь, вы на меня не сердитесь?

Эту сказку Гуров рассказывал без опаски – он был уверен, что опыт полковника Крячко позволил ему выскользнуть из гостиницы незамеченным. Во всяком случае, красавица отреагировала на предложенную ей версию благосклонно.

– Вы знаете, а я чувствовала, – сказала она проникновенно. – Я чувствовала, что вы придете. Я еще когда первый раз посмотрела вам в глаза, поняла, что такой человек не обманет. Если он что-то сказал…

– Да, у меня по этой части строго, – согласился Гуров. – Однако позвольте усадить вас в экипаж! Время к вечеру. Боюсь, как бы не стемнело раньше, чем мы с вами сумеем рассмотреть на берегу все как следует.

– В самом деле, давайте поедем! – блеснула улыбкой Мила.

Гуров открыл перед ней дверцу автомобиля, помог усесться на заднее сиденье. Потом сел рядом сам. Водитель посмотрел на него мельком, плавно тронул машину с места.

Это был худощавый, строгого вида мужчина, лет под сорок, мало похожий на частного таксиста. И держался он подчеркнуто отстраненно, точно человек, которому дан определенный приказ и теперь его ничто не волнует, кроме точного исполнения этого приказа. Ощущение все более явственной тревоги начало проникать в душу Гурова. Он казался себе участником пьесы, ни текста, ни состава действующих лиц которой не знал. Это могло бы показаться даже забавным, если бы не упорное желание незнакомых людей вовлечь его в свои странные дела. Было в этом что-то от усердия работников похоронного бюро, старающихся перехватить выгодный заказ.

Но Гуров вовсе не собирался умирать! Единственное, чего он хотел, – это убедиться, что Мила и прочие не имеют отношения к деятельности Семена Базилевича. Это было самым главным. Если это предположение не подтверждалось, то на остальное можно было бы закрыть, пожалуй, глаза. Хотя Гуров дорого бы дал, чтобы иметь возможность прочитать тайные мысли своих спутников.

А они наверняка были, эти мысли. И мысли и планы – все это было наверняка. Уж как-то слишком хорошо понимали друг друга пассажирка и молчаливый водитель. Едва Гуров захлопнул дверцу, как машина тронулась. При этом человек за рулем посмотрел не только в том направлении, куда собирался выезжать, но и назад и даже успел окинуть быстрым взглядом всю площадь. Он как будто хотел убедиться, что за ним никто не наблюдает и никто не пускается в погоню за его симпатичным автомобильчиком.