Евгений Сартинов - Июльская горячка = Неуловимый [СИ]

— А как же те деньги, с автопарка? — чуть не заплакал Толстый.

— Те деньги у нас в багажнике, мудило! — отрезал Гера.

Они промчались буквально в тридцати метрах от Шаврина, Астафьева и местного участкового Демина, сидевших в засаде в гараже того самого старика Андреича. Он и обратил внимание милиционеров на рев пронесшегося за боксами автомобиля.

— Вон, слышь, милиция, как они носятся? Наверняка, либо «чурки», либо эти ваши новые русские. Ни хрена эта ваша ДПС не работает. Как иномарку, так они фиг остановят, а у нас, простых работяг, так готовы последний мопед отобрать.

«Десятка» быстро проскочила три километра до заброшенной свалки, и здесь Гера велел свернуть на грунтовку.

— Выедешь на шоссе, доедешь до поворота на Воскресенку, но свернешь не направо, а налево. Там будет дачный участок, третий дом от краю. Ключи от ворот у меня в куртке.

Всю дорогу Толян пытался освободить от одежды раненого, постанывающего от боли Геру. Рядом подвывал сломавший руку Серый, но на него заика внимания не обращал.

Наконец он стянул рубаху с наставника: пуля прошла навылет, и, по словам Геры, это было хорошо. Анатомических подробностей Толян не знал, и его ужаснул вид раны. Увидев, что парень растерялся, Гера отобрал у него рубаху и сам прижал ее к окровавленному месту, застонав от боли.

Тем временем они приехали. Толстый загнал машину во двор, и открыл дверь небольшого, одноэтажного дома из белого кирпича. В единственной комнате, пять на пять метров, стояла железная старомодная кровать на колесиках. На нее тотчас же загрузили Геру.

Кроме кровати, здесь была небольшая, с продавленными поролоновыми подушками тахта, два кресла и старый деревянный стол. Витька осмотрелся и по очереди выглянул во все окна. Их было четыре, по количеству стен. Одно из них выходило на стандартные шесть соток, где стояли молоденькие груши и яблони.

— Машину загони за дом, — прохрипел Гера, — накинь сверху чехол, там, в сарайчике, есть. Ключ на гвоздике.

— И чьи это хоромы? — поинтересовался Витек.

— Ты его не знаешь, — ответил Гера, — это наш пятый корешок.

Через два часа уже никто и из оперативников не сомневался, что в банде был пятый человек. Наводчик.

Первым высказал свое недоумение следователь прокуратуры Сергей Александрович Шалимов.

— Странно, — сказал он Зудову, — такое впечатление, что бандиты шли с территории завода.

— Почему ты так решил?

— А посмотри на расположение тел. Инкассаторы убиты выстрелами в грудь, один из них в тамбуре на выходе в завод. Потом женщина-вахтер, и уже почти на выходе подстрелили этого героя Полькина. С первоначальной версией это никак не срастается. Не могли они прорваться вслед за ними. Никак не могли.

— А как же они попали на завод? — недоумевал Зудов.

— Вот это и есть главная загадка. С автоматами, пистолетами, гранатами, на режимный завод? Фантастика!

С улицы подошел Астафьев.

— Глухо, — сказал он, — как в танке. С той стороны забор «Полимера», дальше — «Каустика», и никаких свидетелей, ничего.

— Да, тяжелый случай.

К ним подошел невысокий мужчина лет пятидесяти пяти с расстроенным лицом — комендант завода Николай Михалкин.

— Что ж вы так, Николай Иванович, самое благополучное предприятие города, и даже камер наружного наблюдения не удосужились установить? — укоризненно обратился к нему Шалимов.

Михалкин огорченно махнул рукой:

— Буд-то не знаете, Сергей Александрович, куда эти новые русские деньги девают? Лапин дачу себе на Волге построил, замы его тоже себе хоромы отгрохали, а как до дела — так у них вечно денег нет. Это же смешно, но мы только в этом году перешли на «Макаров», а то бабы мои вообще ходили с наганом на заднице, представляете?! Как комиссары в Гражданскую войну!

— А что, кроме пистолетов, в вашем арсенале больше ничего нет? — без задней мысли спросил Павел.

— Почему нет? Есть. Приобрели с месяц назад два карабина ТОЗ-106. Один хранится здесь, другой на первой проходной.

— А можно взглянуть на оружие? — внезапно заинтересовался Зудов.

— Пожалуйста! — охотно согласился комендант. — С этим у нас все в порядке! Учет строжайший!

Они прошли в комнату отдыха караула, и Михалкин вынул из шкафчика связку ключей.

— Здесь у нас туалет, раздевалка, отдельно мужская, отдельно женская, — пояснял он, шествуя с Зудовым по длинному, узкому коридору. — Все условия, работай — не хочу.

Наконец он остановился и начал отпирать обитую железом дверь.

— Три замка, — многозначительно сказал комендант, — и столько же на шкафу с оружием.

Оружейная комната выглядела обычной клетушкой, три на три, где единственным предметом обихода был железный шкаф.

— Вот здесь и хранится весь наш арсенал. Заступив на смену, старший по караулу выдает оружие, а после смены принимает и сдает сменщику. Все под роспись, журнал в полном порядке, проверяю каждую неделю.

— Можно посмотреть? — спросил Павел.

— Что, журнал?

Зудов меньше всего доверял бумагам, поэтому отрицательно замотал головой.

— Да нет, оружие.

Михалкин отпер шкаф и кивнул на два пистолета, лежащих на полке:

— Это резерв. Остальное оружие у ваших криминалистов.

Но не пистолеты заинтересовали Зудова, а лежащий ниже карабин. Со складным прикладом и пистолетной ручкой он походил чем-то на помповое ружье, только не с таким массивным цевьем, и перезаряжался обычным затвором.

— ТОЗ-106? — спросил Павел коменданта, хотя и сам знал ответ.

— Да, — не без гордости подтвердил тот. — Отличное оружие!

— Можно его посмотреть?

— Конечно!

Получив в руки оружие, Павел внимательно осмотрел его и даже понюхал ствол.

— Давно из него стреляли? — невинным тоном поинтересовался он.

— С месяц назад, как получили, так сразу и пристреляли. Нормальное оружие ближнего боя.

— А что же после этого, не чистили?

— Как же, обязательно! При мне тот же Полькин драил.

— Да, только запах нагара почему-то свежий, — пробормотал Зудов, возвращая оружие коменданту. Тот с недоумением уставился на карабин, но Павел не стал ничего объяснять и направился к выходу.

— У вас тут работают сутками? — спросил он, обратив внимание еще на одну неприметную дверь в противоположном, дальнем конце коридора.

— Да, конечно.

— А эта куда ведет? — поинтересовался он.

— Ну, это как бы пожарный выход, — пояснил Михалкин, — хотя я считаю, что, когда строили здание в семьдесят втором, зря его сделали. Практически мы им не пользуемся.

— Во время ограбления дверь была закрыта? — подойдя вплотную к объекту своего интереса, продолжал расспрашивать Зудов.

— Да, конечно! С той стороны ее вообще открыть невозможно, там даже нет замочной скважины.