Анатолий Безуглов - Мафия

В комнату заглянула Дагурова.

— Заходите, Ольга Арчиловна, — пригласил ее Латынис. — У Вадима есть что вам рассказать.

— А хочет? — спросила следователь.

— Наконец-то душу отведу, — с отчаянной решимостью сказал Снежков. — Только разрешите стопарик…

— Потерпи уж, — сказал Латынис. — Сначала облегчи душу, а потом можно и тело…

Сообщение с поста наблюдения прозвучало, когда Латынис ехал по тихой зеленой улочке.

— «Второй», — послышалось сквозь треск рации, вмонтированной в приборный щиток, — говорит «Седьмой». Во двор Жирного въехала «скорая помощь». Рафик, номер двадцать один — семьдесят пять ЮЖР. Как меня слышите?

— «Седьмой». «Второй» слышит, — ответил Ян Арнольдович, разворачивая «Волгу» в обратном направлении. — Продолжайте наблюдение, будем выяснять, с кем там плохо. Как поняли?

— Понял вас, «Второй», — отозвались в эфире. Сообщение взвинтило подполковника. Понять это состояние мог бы только свой брат, оперативник.

Шли третьи сутки наблюдения за роскошным особняком Жирного — так зашифровали Ступака по предложению Ветлутина. С Валерием Ивановичем Ян Арнольдович расстался буквально десять минут назад. Ветлугин, что говорится, дневал и ночевал в управлении. По оперативным данным, Ступак что-то затевал. Теперь майор тоже небось насторожился…

— «Второй», — словно прочел он на расстоянии мысли Латыниса, — говорит «Третий». Не нравится мне этот визит «скорой». Связываюсь с городской станцией…

— Добро, — откликнулся Ян Арнольдович, даже не называя свой шифр: начальник отдела конечно же узнал его. — А я постараюсь быть поближе к Жирному.

На Южноморск опускался ласковый, теплый вечер. Улицы были полны народу. В парке, мимо которого проезжал Латынис, огромная толпа любовалась фонтаном со светомузыкой.

— «Второй», — минуты через три снова заговорил Ветлугин, — по ноль три из дома Жирного вызова не поступало.

Голос у Валерия Ивановича был напряженный.

— «Третий», — сказал Латынис, <<���Второй» вас понял. А вы, «Седьмой?»

— «Седьмой» тоже понял, — раздалось спокойно в эфире, но тут же интонация «Седьмого» резко изменилась: — Выскочила! «Скорая» выскочила из ворот с сиреной и направилась в сторону рынка.

— «Седьмой», начинайте преследование, — скомандовал Ян Арнольдович, инстинктивно прибавляя скорость. — Но — осторожно.

— Говорит «Седьмой», следую за объектом.

— «Третий», — продолжал Латынис, — я присоединяюсь к «Седьмому», а вы выезжайте к Жирному. Действуйте по плану номер один.

— «Третий» понял, — быстро проговорил Валерий Иванович.

Ян Арнольдович так и представил себе, как группа захвата стремительно занимает места в автомашинах и те вылетают со двора управления.

«Кто в «скорой», куда она направляется? — размышлял подполковник, постепенно сближаясь с преследуемыми и преследователем. (Последний все время сообщал маршрут.) — Интересно, как будут складываться дела у Ветлугина?»

Пока ехали по центру Южноморска, обнаруживать себя было опасно — начнется гонка и, не исключено, стрельба. А кругом люди… Но вот «скорая» выскочила на шоссе, ведущее за город. Латынис понял: нужно перехватывать. Беглецы могли уйти.

Ближайший пост ГАИ, получивший приказ остановить рафик, преступники миновали, не снижая скорости. Теперь «Седьмой» на своем «жигуленке» и Ян Арнольдович преследовали их открыто. Когда «Волга» Латыниса приблизилась к ним на расстояние нескольких метров, Ян Арнольдович включил громкоговоритель.

— Водитель «скорой помощи» номер двадцать один — семьдесят пять, остановитесь! Не подвергайте риску следующие по шоссе машины!

Подполковник повторил приказ несколько раз. Но те, к кому он был обращен, на него не реагировали.

Рафик неожиданно свернул с шоссе.

«Так это же дорога к яхт-клубу!» — мелькнуло в голове Латыниса, и он круто повернул руль, вписываясь в немыслимый вираж. Однако рафик все-таки успел оторваться.

И вдруг откуда-то сбоку, из рощицы, словно трель дятла, коротко прозвучало: та-та-та-та! Стреляли в Латыниса, машину вдруг встряхнуло, подбросило, она завихляла задком.

«Камеры пробили, сволочи!» — сцепил зубы подполковник, бешено ворочая баранкой то вправо, то влево, боясь одного — перевернуться.

«Волга» соскочила с асфальта, пошла стричь придорожные кусты, сшибла несколько молоденьких кипарисов и, наконец, стала.

— «Второй», говорит «Первый», — послышался знакомый одышливый голос генерала Рунова, — доложите обстановку.

Начальник областного управления внутренних дел самолично включился в руководство операцией.

— «Второй» докладывает, — стараясь сохранить спокойный тон, сказал Ян Анольдович, — нас обстреляли из автомата на повороте в яхт-клуб. Застрял в зарослях…

Не ранены? — почти крикнул Анатолий Филиппович, которого, по всей видимости, испугало слово «автомат».

— Нет.

— «Седьмой», «Седьмой»! — звал на связь оперативника Рунов.

Но тот не откликался.

«Неужели?!» — екнуло в груди у подполковника.

Он вышиб зажатую ветвями дверцу, выскочил из «Волги» и, разгребая руками кусты, выбрался на дорогу.

«Жигуленок» лежал на шоссе вверх колесами метрах в двадцати. Когда Латынис подбежал к машине, они еще продолжали крутиться. Лобовое стекло, выдавленное из своих пазов, валялось рядом. На нем змеилась паучья сеть трещин, расходившихся от крошечного отверстия. След пули.

Ян Арнольдович присел на корточки, заглянул в салон. Водитель лежал в согнутой позе. Голова, придавленная тяжестью тела, была залита кровью. Латынис взял пострадавшего за запястье. Пульс не прощупывался…

«Господи! — подумал подполковник. — Я даже ни разу не видел его. Он был для меня лишь «Седьмым»…

Сзади завизжали тормоза. «Москвич» и мотоцикл с коляской гаишников. Они обступили «жигуленок».

— «Первый», докладывает «Второй», — связался по рации из «Москвича» Латынис. — «Седьмой» убит. Прибыли работники ГАИ.

— Можете продолжать преследование?

— Буду преследовать! — срывающимся голосом ответил Ян Арнольдович.

Уже в «Москвиче», мчавшемся к яхт-клубу, он слышал властные команды генерала, незамедлительные ответы начальников подразделений и их подчиненных. На ноги поднималась грозная сила…

Вот наконец и яхт-клуб. Карету «скорой помощи» Латынис заметил на самом краю причала и бросился к ней с пистолетом в руке. Дверцы были распахнуты настежь, в рафике не было ни души. Лишь валялся в салоне докторский халат и белая шапочка.

Мирно, убаюкивающе плескался прибой. Акватория бухты была пустынна, только вдалеке скользил по сине-свинцовой воде катер, оставляя за собой пенящийся бурун. Судно быстро удалялось от берега.

Подполковник побежал назад к «Москвичу», чтобы связаться по рации с Руновым и попросить помощи у береговой охраны.