Джеффри Линдсей - Дорогой друг Декстер

Тем не менее, чтобы перестраховаться, я позвонил на сотовый Деборы, и она ответила на четвертый сигнал.

— Что? — спросила она.

— Ты не забыла, что в прошлый раз доктор Данко легко проник в отель?

— В прошлый раз здесь не было меня, — произнесла Дебора с такой яростью, что я стал опасаться, не пристрелит ли она ненароком кого-нибудь из прислуги отеля.

— Хорошо. Только держи глаза открытыми.

— Не беспокойся, — ответила она, и я услышал, как Чатски что-то промямлил капризным тоном. — Мне надо идти, — мгновенно отреагировала Дебора. — Позвоню позже.

Когда я двинулся к Рите, вечерний час пик был в самом разгаре. Однако когда какой-то красномордый тип в пикапе, подрезав мою машину, показал мне средний палец, я продолжал мурлыкать приятную мелодию. И причиной этого было не только то, что я ощущал свою принадлежность к безумной толпе самоубийц, именуемых водителями Майами, но и то, что с меня свалился тяжкий груз. Я ехал к Рите и знал, что на противоположной стороне улицы не увижу коричневого «тауруса». Вернусь домой без прилипшей ко мне тени. И, что даже более важно, могу вывести на прогулку Темного Пассажира, и мы с ним останемся одни. Сержант Доукс исчез из моей жизни и скоро, полагаю, исчезнет и из своей.

Я катил по Дикси-стрит, сворачивал к дому Риты, и меня не оставляла эйфория. Я получил свободу. Я свободен и от разного рода обязательств, поскольку Кайлу и Деборе для восстановления сил нужно время. Что касается доктора Данко, то я, должен признаться, не возражал бы против встречи с ним. Даже сейчас я был готов пожертвовать кое-какими аспектами моей весьма напряженной светской жизни ради того, чтобы провести с ним несколько волнительных часов. Но я не сомневался, что таинственное агентство в Вашингтоне, с которым имел дело Чатски, пришлет еще кого-нибудь и не захочет, чтобы я совался к этому человеку с непрошеными советами. Исходя из этого обстоятельства и с учетом того, что Доукс исчез с общей картины, я мог вернуться к плану А и помочь Рейкеру уйти на покой. Кто бы теперь ни занялся Доктором Данко, это точно будет не душка Декстер.

Я был так счастлив, что поцеловал Риту на пороге, хотя за нами никто не следил. А после ужина, когда Рита убирала посуду, вышел на задний двор повалять дурака с соседскими ребятишками. На сей раз я увидел, что наш маленький секрет получил дальнейшее развитие. Коди и Эстор добавили к нему новые оттенки. Было почти забавно следить, как они тайком выслеживают детишек. Мои маленькие хищники обучались ремеслу охоты. После получаса выслеживания и нападений из засады стало ясно, что все мы попали в окружение превосходящих сил других хищников, а именно москитов. На нас набросились миллиарды голодных крошечных вампиров. Серьезно ослабев от потери крови, мы на заплетающихся ногах добрались до дома, чтобы, усевшись вокруг стола, сыграть в «Висельника».

— Мой ход первый, — объявила Эстор. — Моя очередь осталась еще с прошлой игры.

— Нет моя, — мрачно возразил Коди.

— Нет. У меня есть слово. Пять букв.

— С, — произнес Коди.

— А вот и нет! Ха! — радостно взвизгнула она и нарисовала маленькую головку.

— Вначале надо называть гласные, — сказал я Коди.

— Чего?

— А, Е, О, Ю и так далее, — объяснила Эстор. — Это же все знают.

— Там есть И? — поинтересовался я.

— Да, — уныло ответила она и написала букву на месте черточки в середине будущего слова.

— Ха, — усмехнулся Коди.

Мы играли почти час, а затем дети отправились спать. Мой магический вечер подошел к концу слишком быстро, и я оказался снова на кушетке рядом с Ритой. Но поскольку за мной не следил враждебный взгляд, я без труда смог освободиться от ее щупалец и отправиться домой в свою скромную кровать, объяснив, что вчера перегулял на вечеринке и завтра мне предстоит трудный рабочий день. И вот, выйдя из ее дома, я оказался в ночи один. Или, вернее, там оказались: я, мое эхо и моя тень. До полнолуния оставалось две ночи, и надо было сделать все, чтобы полная луна оправдала мои ожидания. Это полнолуние я проведу не с пивом «Миллер лайт», а с фотоателье «Рейкер». Через две ночи я наконец выпущу на свободу Темного Пассажира, вернусь в свою подлинную сущность и брошу пропахшее потом одеяние дорогого друга Декстера в мусорную кучу.

Конечно, вначале мне следовало найти доказательства, но я почему-то не сомневался, что сумею это сделать. Ведь у меня целый день впереди, а когда мы с Темным Пассажиром работаем вместе, все очень быстро становится на свое место.

Преисполненный радостными мыслями о предстоящем наслаждении, я вернулся в свое уютное гнездышко и забрался в постель, чтобы погрузиться в глубокий сон человека с чистой совестью. К утру мое агрессивно-радостное настроение сохранилось, и, остановившись по пути на работу купить пончики, я расщедрился настолько, что приобрел целую дюжину. Некоторые были политы шоколадом и имели начинку из крема. Этот поистине экстравагантный жест не прошел мимо внимания Винса, в конце концов поправившего здоровье.

— Боже мой! — воскликнул он, вскинув брови. — Поздравляю с хорошей добычей, о, могучий охотник!

— Боги леса улыбнулись нам, — промолвил я. — С кремом или малиновым желе?

— С кремом, естественно.

День пролетел быстро, с одним выездом на место убийства. Заурядное расчленение с помощью садовых инструментов. Работа абсолютно любительская. Идиот попытался использовать электрический секатор дня живой изгороди и преуспел лишь в том, что обеспечил меня массой дополнительной работы. В итоге ему пришлось приканчивать супругу садовыми ножницами. Все было выполнено нечистоплотно и закончилось тем, что его схватили в аэропорту. И поделом. Я не устаю повторять, что хорошее расчленение должно быть проведено аккуратно. Никаких луж крови на полу или обрывков плоти на стенах. И то и другое свидетельствует о полном отсутствии мастерства.

Когда я покинул место преступления, у меня осталось времени только на то, чтобы добраться до своей норы в лаборатории и оставить на столе заметки. Доклад я распечатаю в понедельник. Ни убийца, ни его жертва никуда не денутся.

Я вышел из дверей и направился к парковке. Я стал свободным и мог бороздить землю так, как заблагорассудится. Никто не станет следить за мной, поить меня пивом или заставлять делать то, чего я обычно стараюсь избегать. Никто не попытается осветить темные закоулки души Декстера. Я снова смогу стать Декстером раскованным, и эта мысль опьяняла меня сильнее, чем симпатия Риты или ее пиво. Так прекрасно я себя уже давно не чувствовал, и я дал себе слово, что никогда больше не стану относиться к такому состоянию, как к чему-то само собой разумеющемуся.

На углу Дуглас-стрит и Гранд-авеню горела машина и за пожаром наблюдала небольшая, но восторженная группа зевак. Я порадовался вместе с ними, пробираясь через пробку, возникшую в результате скопления пожарных и полицейских автомобилей. Преуспев в этом деле, я покатил домой.